Он поднял глаза, когда Имоджен рассмеялась над проделкой Надины. Он обожал ее смех – глубокий, гортанный и очень чувственный. Она много смеялась, пока они были вместе. Смеялась и дразнила его, как никто другой. Она чертовски сексуальна даже теперь – в выцветших джинсах и простой хлопчатобумажной футболке.
Надир недовольно хмыкнул.
Он не должен так о ней думать. Ему не изменить нынешнюю ситуацию. Не имеет значения, что ни одна женщина, кроме Имоджен, не влекла его так сильно. Не важно, что ей удается злить его и заставлять чувствовать себя виноватым. Важнее всего то, что они поженятся, и он выполнит отцовский долг.
Мысль об отцовстве ошеломила в тот момент, когда девочка посмотрела на него глазами его сестры-близнеца. У него самого был такой же цвет глаз. Имоджен дала ей арабское имя, словно осознавая вину за то, что никогда не расскажет Надиру о ребенке. Нравится ей это или не нравится, у него припасены козыри.
Он захотел воспитывать Надину, как только увидел ее пухлые ручки на мягкой груди Имоджен и широко раскрытые глаза, которыми она уставилась на него, словно вглядываясь ему в душу. Он с трудом сглотнул. Дочь очаровала его одним взглядом.
Когда-то ему было достаточно один раз посмотреть на Имоджен, чтобы понять, что его жизнь навсегда изменилась.
Черт побери. Его жизнь ничуть не изменилась, когда он познакомился с Имоджен. У них была всего лишь короткая интрижка.
Нет, не надо себя обманывать. Его жизнь стала другой, когда она забеременела. А теперь изменится жизнь Имоджен, и он не сомневается, что она согласится на его условия, узнав, сколько денег Надир ей предложит. Он едва не рассмеялся.
Все нормально. Он переживет, если она станет жить с ним ради его денег. Зато его дочь вырастет в благополучии и безопасности.
Он жестом пригласил стюардессу.
– Да, сэр?
– Принесите кофе. – Он взглянул на Имоджен. – И еду для мисс Рейд-Бенсон. По-моему, она вообще ничего не ела.
– Мисс Бенсон сказала, что она не голодна, сэр.
Надир обратил внимание, как похудела Имоджен.
– Пусть повар приготовит ей баклажаны.
– Извините, сэр, а какое блюдо из баклажанов?
Он нахмурился:
– Пусть приготовит омлет. Или любое вегетарианское блюдо.
– Конечно, сэр.
Надир открыл ноутбук, решив сосредоточиться на работе до конца поездки. После того как он отречется от престола и женится на Имоджен, его жизнь вернется в нормальное русло.
* * *
Он требует, чтобы она вышла за него замуж.
Имоджен по-прежнему надеялась, что Надир образумится и поймет, до чего смешная идея пришла ему в голову.
И он не может заставить ее стать его женой. Сейчас не те времена. Худшее, что может сделать Надир, – это через суд отобрать у нее дочь. Она с трудом сглотнула и покосилась на Надира.
Он обвинил ее в бегстве. Но она не сбегала, а просто взяла на себя ответственность за свою жизнь. Ведь он не хотел быть с ней. Иначе он не прислал бы то отвратительное сообщение.
Она до сих пор помнит, как обрадовалась, когда услышала сигнал на телефоне о приходе сообщения. Но, открыв сообщение, она опешила.
«Имоджен, есть тест на ДНК, который проводится, пока ребенок в утробе матери. Я организовал тебе прием у врача. Если ребенок мой, я с тобой свяжусь».
Опустошенная его черствостью и под влиянием страшных предупреждений Каро, Имоджен уехала из Парижа. А что она могла еще сделать? Умолять его в ответ? Спрашивать его, уверен ли он, что не хочет ребенка? Ну, гордость не позволила ей так унижаться.
Имоджен услышала вкусный аромат, и у нее заурчало в животе. К ней подошла стюардесса.
– Шеф-повар приготовил вам омлет, мисс Бенсон. Вегетарианский омлет.
– Ой. – Откуда повар узнал, что она вегетарианка? – Извините. Но я не заказывала омлет.
– Принц Надир приказал приготовить его для вас.
Имоджен взглянула на человека, о котором очень старалась думать рационально и объективно. А это было почти невозможно, учитывая его требования и недавний поцелуй.
На ее щеках появился румянец. Поцелуй лишил ее самообладания. Она не могла побороть сексуальное влечение и делать вид, что Надир не вызывает у нее никаких чувств.
Вздохнув, она потерла затылок. При взгляде на Надира у нее по-прежнему екает сердце и просыпается желание. Странно, что этот человек, который пренебрег ее потребностями и желаниями, по-прежнему так сильно на нее влияет.
Больше года назад она им увлеклась. Вернувшись в Париж после смерти матери и скорой женитьбы отца, Имоджен искала перемен, приключений и страсти.
И она их нашла. В облике Надира, пробудившего в ней страсть, о которой она не подозревала, и подарившего ей ребенка. Даже сейчас ему достаточно только поцеловать ее или прикоснуться к ней, чтобы она потеряла голову.
Нужно позаботиться о том, чтобы в следующий раз он не подобрался к ней слишком близко. Возможно, он не будет пытаться прикоснуться к ней снова. Хотя близость их тел сильно возбудила его, Надир вряд ли обрадовался, что взаимная страсть не угасла.
Она посмотрела на дочь, которая раскладывала деревянные кубики на полу, и постаралась успокоиться. Она по-прежнему надеялась, что Надир передумает и не женится на ней.
Но если он решит настоять на своем, у Имоджен готов план. За чашкой чая она спокойно обсудит с ним, что делать дальше.
Имоджен улыбнулась.
– Мадам? Вы будете омлет?
– Да. Спасибо.
Она размышляла о том, как поступить с Надиром, пока их самолет не приземлился в небольшом аэропорту. Повсюду были люди в традиционных одеждах. В теплом сухом воздухе витал аромат ванили и других специй. Древняя страна казалась мистической и непредсказуемой.
Имоджен вздрогнула, когда автомобиль помчался по ночному городу к огромному и хорошо освещенному дворцу.
– Мой господин, как приятно видеть вас снова.
Имоджен посмотрела на невысокого седого слугу, который встал на колени перед Надиром на шлифованные каменные ступени дворца.
– Стаф? – Надир поднял старика на ноги. – Я же просил тебя недавно этого не делать.
Имоджен поняла, что Надир недавно приезжал в Бакаан.
Слуга улыбнулся и торжественно произнес:
– Мы рады вашему возвращению, мой господин.
Надир заговорил по-арабски. Слуга поклонился и улыбнулся Имоджен. Она нерешительно улыбнулась в ответ, задаваясь вопросом, что сказал ему Надир.
– Мой господин. Госпожа Имоджен. Принцесса Надина.
Удивленная Имоджен покачала головой:
– Я не госпожа.
