Стоило Саре облечь свои страхи в слова, она запаниковала. Она здесь разводит длинные и нудные речи о том, почему не стоит жениться только ради морального благополучия Оливера. Насмехается над идеей вступить в столь тесный союз, как брак, без главных на то оснований. Но все это только потому, что она боится не справиться с собой и ждать от подобного союза много большего. Но еще страшнее для нее выглядит вероятность появления в жизни Рауля женщины, на которой он захочет жениться на том самом, главном основании, которого так не хватало Саре.
А это вполне может случиться. Почему нет? Появление ребенка многое изменило для Рауля, да и в нем самом. Сара подумала о глубине этих изменений и о том, что они позволили Раулю осознать преимущества долгосрочных отношений с женщиной, которая может стать мачехой для Оливера. Сару затошнило при этой мысли, но и отрицать такое развитие событий не имело смысла.
А пока наверняка Раулю скоро надоест следить за тем, чтобы его многочисленные любовницы и сын не пересекались, о чем они с Сарой договорились с самого начала. Скоро Оливер повзрослеет и начнет понимать то, что происходит вокруг него. Сара поймала себя на том, что такие мысли посещали ее все чаще по мере того, как они с Оливером обживали свой новый дом.
На вкус Сары, убранство дома не требовало никаких особых изменений. Все было сделано превосходно. Ей лишь оставалось добавить немного личного в это безликое совершенство. Из упаковочных ящиков были извлечены милые сердцу фотографии, занявшие место на каминной полке в гостиной. Холодильник стал выставкой художественных работ Оливера, поскольку Сара не собиралась отказываться от традиции развешивать их с помощью разноцветных магнитов. Диван, который она накрыла шерстяным пледом, подаренным матерью, быстро превратился в их с Оливером излюбленное местечко, где они могли поваляться и посмотреть телевизор. Периодически они совершали вылазки в близлежащую деревушку за покупками.
Рауль продолжал вести себя с изматывающей душу предупредительностью и отстраненностью, и Сара все чаще задавалась вопросом, как и где он проводит вечера, когда он не с ними. Она не отдавала себе отчета в том, насколько привыкла к его каждодневному присутствию. Или хотя бы получению объяснений о том, где он был и чем занимался, когда не приезжал к ним. Единственный раз, когда она попыталась выудить из Рауля какую-нибудь информацию об этом, он лишь выразительно приподнял брови и заявил, что это не ее дело.
За два дня до того, как им предстояло ехать в Девон с визитом к ее родителям, Рауль, привезя домой Оливера после посещения кинотеатра, не уехал сразу, а сказал Саре, что им нужно поговорить.
Он дал ей две недели, а это довольно долгий срок. Рауль не привык ждать, пока кто-то определится с решением, особенно если вопрос не требует особых раздумий, но все же пошел на уступку.
Несмотря на явное влечение к нему, Сара отказалась быть его любовницей. Рауль сильно обидел Сару пять лет назад, и этот факт в сочетании с жизнью матери-одиночки, озабоченной лишь тем, как прокормить ребенка, не могли не ожесточить ее.
Рауль понимал, что принудить Сару выйти за него замуж он не может. Но и медлить больше не хотел.
Сара спустилась в кухню сорок пять минут спустя. Она переоделась в вылинявшие джинсы, сидевшие низко на бедрах, и футболку, открывавшую полоску плоского живота, стоило ей поднять руки, чтобы достать кружки для кофе.
– Ты хотел поговорить со мной? А я хочу еще и еще раз повторить – дом просто замечательный. Здесь так много всего, чем Оливеру можно заняться. Я нашла утреннюю детскую группу и буду водить его туда. Вокруг полно зелени, и так тихо…
Рауль молча слушал и ждал, пока иссякнет поток ее сбивчивых словоизлияний. Наконец дождался.
– Две недели назад я задал тебе вопрос.
Взгляд Сары сделался беспомощным, хотя в течение этих прошедших недель она ни о чем другом не могла думать, кроме как об этом самом вопросе.
– И больше не намерен ходить вокруг да около в ожидании ответа, Сара. Так каков же будет твой ответ? – Рауль смотрел на удрученное лицо Сары и злился. Будто он предлагает ей жить в тюрьме. А ведь пять лет назад она была бы на седьмом небе от радости. – Если ты скажешь «нет», я уйду, Сара.
– Уйдешь? Как уйдешь? Ты хочешь сказать, что откажешься от Оливера, если я не выйду за тебя замуж?
– О господи! Когда ты перестанешь видеть во мне какого-то монстра? Я никогда не откажусь от собственного ребенка.
– Извини, я знаю, что не откажешься, – примирительно произнесла Сара, устыдившись. Просто ею овладела настоящая паника, и она сболтнула первое, что пришло ей в голову. – Тогда что ты имел в виду?
– Что я найду другую женщину, – напрямик сказал Рауль, – и вопросы посещений, уик-эндов и каникул мы с тобой будем решать через адвокатов. Встречаться будем в случаях крайней необходимости, и только если эта необходимость будет связана с Оливером. Меня не будет волновать, с кем ты встречаешься или намерена установить серьезные отношения. И этого же я буду ждать от тебя. Я ясно выразился?
От лица Сары отхлынула вся кровь. После столь краткого и четкого изложения последствий ее отказа мысли Сары выкристаллизовались и оформились в шокирующую правду – она навсегда потеряет Рауля. Он действительно найдет себе женщину, и вопрос любви-нелюбви больше никогда не встанет между ними. Она же останется на обочине его жизни… наблюдателем.
При этом она не перестанет любить его, пусть даже навсегда потеряет. Хоть он и не любит ее, но отец Рауль великолепный. Кто сказал, что можно иметь все?
Сара всегда считала, что брак без любви обречен на неминуемый крах. И никогда не думала, что, идя по церковному проходу, будет точно знать, что мужчина ждет ее у алтаря только потому, что у него не было другого выхода.
Ответственность и обязанности по отношению к кому-то – отличные вещи, но Сара никогда не считала их достаточными для брака. С другой стороны, Рауль быстрее ее осознал неизбежность брака, и теперь она стремительно догоняла его в этом. Ибо унылая альтернатива, обрисованная им, была и вовсе непереносима. И все же Сара ненавидела себя за слабость.
– Я выйду за тебя замуж, – сказала она ровным голосом, скользнув взглядом по лицу Рауля.
Рауль улыбнулся, чувствуя, как панический страх от возможного отказа Сары отпускает его. А ведь он никогда не был паникером! Даже когда впервые узнал о том, что у него есть ребенок. Даже когда понял, что его жизнь изменилась необратимо! Он принял действительность и постарался подстроиться под новые реалии. Но, глядя на Сару в ожидании ее ответа, он испытывал странное, гнетущее чувство, будто он шагнул с края обрыва и летит в пропасть с тайной надеждой на то, что где-то внизу есть трамплин, который прервет его падение и отбросит наверх.
Рауль поднялся на ноги, решив, что дело сделано и нужно ретироваться, пока Сара не пошла на попятный и не заявила, что передумала.
– Мы поженимся как можно скорее, – произнес он, чувствуя странный подъем. – Как только удастся все организовать, я лично займусь решением основных вопросов, но более мелкие… – Рауль сделал паузу, увидев, что щеки Сары покрываются румянцем. Ему вдруг остро захотелось пропустить сквозь пальцы ее распущенные по плечам шелковистые волосы, потом притянуть Сару к себе…
