Алек Кайл и Карл Квинт сидели за маленьким столиком напротив Феликса Краковича и Сергея Гульхарова. От остальных посетителей их отделяли стены ниши, на столике стояли бокалы с напитками. Удивительно, но Кайл с Квинтом пили водку, а Кракович с Гульхаровым потягивали американское пиво.
Они легко узнали друг друга просто потому, что остальные посетители кабачка были людьми совсем иного сорта. Однако внешность не играла для них никакой роли — даже среди сутолоки и шума три экстрасенса без труда чувствовали ауру друг друга. Кивнув вместо приветствия, они взяли со стойки бара свои напитки и направились к одной из пустых ниш. Некоторые из завсегдатаев провожали их любопытными взглядами, но они не смотрели по сторонам.
Несколько секунд они сидели в молчании, которое, наконец, нарушил Кракович.
— Не думаю, что вы говорите на моем языке, — начал он с довольно сильным, но приятным акцентом, — но я говорю на вашем. Правда, очень плохо. Это мой друг Сергей, — он слегка качнул головой в сторону соседа. — Он совсем немного знает английский. Он не обладает даром экстрасенса.
Кайл и Квинт послушно посмотрели на Гульхарова и увидели симпатичного молодого человека с густыми светлыми волосами и серыми глазами. Его крупные руки свободно лежали на столе по обе стороны от бокала. Современная одежда, сшитая по западному образцу, сидела на нем не слишком хорошо, и чувствовалось, что ему в ней не очень удобно.
— Это правда, — сузив глаза и вновь обратив их на Краковича, ответил Квинт. — Но я уверен, что он обладает массой других полезных талантов.
Кракович едва заметно улыбнулся и кивнул. Вид его при этом оставался довольно мрачным.
Кайл внимательно изучал Краковича, стараясь запомнить все до последней детали. Главе русского отдела экстрасенсорики было далеко за тридцать. У него были черные, уже редеющие волосы, проницательные зеленые глаза и продолговатое со впалыми щеками лицо. Среднего роста, стройный. «Он похож на кролика, с которого содрали шкуру», — подумал Кайл. Тонкие бледные губы русского были плотно и твердо сжаты, а высокий лоб свидетельствовал о незаурядном уме.
У Краковича создалось во многом схожее впечатление о Кайле: умный и талантливый человек лишь несколькими годами моложе его самого. Внешне они, конечно, были разные, но это не имело никакого значения. У Кайла были довольно густые каштановые, вьющиеся от природы волосы. При его высоком росте полнота, даже некоторая тучность, практически не бросалась в глаза. Карие, почти такого же цвета, как и волосы, глаза, ровные белоснежные зубы, чуть опущенный книзу правый уголок рта. Кракович подумал, что будь на его месте другой человек, такое выражение лица могло бы показаться циничным, но только не в случае с Кайлом.
Квинт, напротив, производил впечатление человека активного и энергичного, но при этом обладающего способностью контролировать свое поведение. Он мгновенно принимал решения, пусть не всегда правильные. И, вероятно, активно претворял их в жизнь, считая, что именно так и следует поступать в том или ином случае. Поэтому он редко чувствовал себя виноватым в неудачном исходе. Квинт также не относился к числу эмоциональных людей. Все особенности его характера нашли отражение в лице, фигуре, во всем его облике, а Кракович гордился своим умением определять характер по внешности. Квинт обладал кошачьей гибкой фигурой и, не будучи полным, казался всегда готовым к прыжку, быстрым и решительным действиям. У него были обезоруживающе голубые, проницательные глаза, прямой тонкий нос, лоб его был изборожден морщинами из-за того, что он часто хмурился. На вид ему было лет тридцать пять, волосы на макушке уже начинали редеть, кожа на лице была смуглой. И он, безусловно, обладал незаурядным талантом. Кракович мог поклясться, что Квинт чрезвычайно одарен с точки зрения экстрасенсорики, что он «наблюдатель».
— О, Сергей Гульхаров получил прекрасную подготовку, — наконец, ответил Кракович, — в качестве моего телохранителя. Но только не в нашей с вами области. Он обладает иным складом ума. Могу поспорить, что из всех нас он единственный «нормальный» человек. Говорю это с сожалением, потому что, — он укоризненно взглянул на Кайла, — предполагалось, что только мы с вами, вдвоем, встретимся на равных без всякого прикрытия.
В эту минуту музыка стихла, а затем рок-н-ролл сменила мелодия итальянской баллады.
— Кракович, — понизив голос и твердо глядя в глаза собеседнику, ответил Кайл, — давайте говорить прямо. Вы правы, мы договорились, что встретимся с глазу на глаз. Каждый из нас мог взять с собой еще кого-то, только не телепата. То, что мы должны сказать друг Другу, мы скажем, и никто не сможет прочитать наши мысли. Квинт не телепат, он всего лишь «наблюдатель». Так что мы вас не обманули. Квинт говорит, что и ваш человек... э-э-э... Гульхаров тоже чист, а следовательно, вы тоже играете честно. Точнее, должны бы, но... третий ваш человек — это уже нечто совсем другое.
— Мой третий человек? — Кракович резко выпрямился и, казалось, был искренне удивлен. — У меня нет...
— Есть, — перебил его Квинт. — Человек из КГБ, мы его видели. Он и сейчас здесь, во «Frankie's Franchise». Для Кайла его слова были новостью.
— Вы уверены? — спросил он Квинта. Квинт кивнул.
— Только не смотрите туда сразу же. Он сидит в углу рядом с генуэзской проституткой. Он переоделся и выглядит так, будто только что сошел с корабля. Неплохой камуфляж, но я заметил его сразу же, как вошел.
Покосившись в указанный Квинтом угол, Кракович покачал головой.
— Я не знаю его, — сказал он. — Впрочем, в этом нет ничего удивительного. Я никого из них не знаю. Они мне очень не нравятся. Но... вы уверены? Почему вы уверены, что не ошибаетесь?
Кайла такой вопрос мог бы застать врасплох, но не Квинта.
— Мы работаем в таком же отделе, как и ваш, — спокойно ответил он. — С той только разницей, что у нас есть перед вами преимущество. Мы работаем лучше. Он из КГБ — это совершенно точно.
Кракович явно рассвирепел. Он злился не на Квинта — его приводило в ярость сознание того положения, в каком он оказался.
— Ну, это уже просто наглость! — рявкнул он. — Ведь сам генсек дал мне свое... — Он привстал и обернулся в сторону человека, о котором шла речь. Это был плотный коренастый мужчина в неопрятном костюме и рубашке с открытым воротом. Шея его по толщине была не меньше бедра Краковича. К счастью, он в эту минуту беседовал с проституткой и смотрел в другую сторону. Прежде чем Кракович успел что-либо предпринять, Кайл остановил его.
— Я верю вам, верю, что вы его не знаете. Все делалось за вашей спиной. Поэтому сядьте и ведите себя как ни в чем не бывало. Так или иначе, здесь нам поговорить не удастся. Помимо того что за нами следят, здесь еще и очень шумно. Не удивлюсь, если наш разговор кто-то подслушивает.
Кракович резко сел. Он был обескуражен и нервно оглядывался вокруг.
— Жучки? — Он вдруг вспомнил, что его бывший шеф Боровиц всегда опасался электронной слежки.
— Вполне возможно, — кивнул головой Квинт. — Он или следил за вами, или заранее знал, где мы должны встретиться.
