Он снова усмехнулся, ссутулился, завернувшись в плащ, сунул руки в карманы и торопливо направился к машине...
Глава 8
В ту же субботу около полудня Юлиан Бодеску пришел к выводу, что сыт по горло «дядюшкой» Джорджем Лейком. Точнее говоря, он решил, что пришло время использовать Лейка в качестве объекта исследования. Юлиан поставил своей целью узнать, каким образом можно убить вампира, как бессмертный становится мертвецом — умирает навсегда и безвозвратно. Эти знания были необходимы ему для того, чтобы в будущем обеспечить себе максимальную защиту.
Он уже знал, что вампиров губит огонь. Но разве это единственный способ? В романах он встречал упоминания и о других методах уничтожения вампиров. Джордж послужит идеальным материалом для проверки этих сведений. Гораздо лучшим, чем другое существо, которое было всего лишь комком, чем-то вроде опухоли, и совершенно не обладало интеллектом.
«Но ведь когда вампир возвращается из царства мертвых, — подумал вдруг Юлиан, — он становится более сильным, чем был до сих пор».
Ему удалось вложить какую-то часть себя в Джорджину, Анну и Хелен. Но при этом он не убил их. С той поры они безраздельно принадлежали ему. Но Джорджа он убил, точнее, заставил умереть, и тот поэтому не был в его власти. До сих пор, правда, он ему подчинялся. Но как долго это еще продлится? Теперь, когда первый шок у Джорджа прошел, он обретал все большую силу. Возрастал и его голод!
За прошедшую ночь, которую Юлиан провел в безуспешных попытках крепко уснуть, он дважды просыпался, чувствуя себя подавленным, угнетенным. И оба раза слышал крадущиеся шаги Джорджа, доносившиеся из подземелья. Он тихо пробирался во тьме, тело его ныло, мысли были смятенными. И его мучила чудовищная жажда.
Он пил кровь женщины, своей жены, но она была ему не по вкусу. Конечно, кровь есть кровь, и она в какой-то мере утоляла его голод, но не такой крови он жаждал. Та, которая могла удовлетворить его, текла только в венах Юлиана. И Юлиан это знал. Это послужило еще одной причиной принятого им решения убить Джорджа. Он должен сделать это, прежде чем Джордж попытается убить его (а в том, что рано или поздно такое случится, Юлиан не сомневался) или вытянет все соки из Анны. В противном случае ему вскоре придется иметь дело с ними обоими. Это было похоже на эпидемию чумы, и Юлиана приятно возбуждало сознание того, что он являлся ее источником и носителем.
Существовала и третья причина, по которой Лейк должен был умереть. Где-то там, в лесах и полях, долинах и поселках, освещенных солнцем, прятались люди, которые и сейчас продолжали следить за домом. Чувствительность Юлиана и его власть вампира при дневном свете ослабевали, но тем не менее он ощущал присутствие молчаливых наблюдателей. Они существовали, и он их боялся... немного...
Например, тот человек, что был здесь прошлой ночью. Юлиан послал Влада поймать его, но пес потерпел неудачу, а он так и не узнал, кем же был этот человек, почему он следил за домом. Может быть, возвращение Джорджа не прошло незамеченным? Что, если кто-то видел, как он выходил из могилы? Нет, Юлиан был уверен, что этого быть не могло. В противном случае полицейские, по своему невежеству, непременно упомянули бы об этом в своих отчетах. Возможно также, что полицию не удовлетворили результаты визита и его реакция на сообщение о кощунственном вскрытии могилы.
А что, если однажды ночью обуреваемый жаждой крови Джордж выберется наружу? Теперь он стал вампиром, и с каждым днем сила его возрастала. Сколько еще времени Влад сможет удерживать его взаперти? Нет, лучше всего, если Джордж умрет. Исчезнет без следа, без свидетелей, и тогда не останется ни единого доказательства творимого здесь зла. На этот раз он погибнет как вампир и больше не вернется никогда.
Позади дома возвышалась высокая труба, укрепленная у основания и сужающаяся к верхушке. Она соединялась с огромной железной печью, находившейся в подземелье и построенной далекими предками. Несмотря на то, что в доме теперь было оборудовано центральное отопление, покрытая пылью куча угля все еще лежала возле печи в помещении котельной, ставшей прибежищем мышей и пауков. Дважды в особенно холодные зимы Юлиан растапливал печь и наблюдал, как раскаляется докрасна ее железный цилиндрический корпус в том месте, где он соединялся с трубой, построенной из огнеупорного кирпича. Так ему удавалось согреть помещения в задней половине дома. Вот и сейчас ему придется спуститься вниз и изрядно попотеть, прежде чем он сможет снова растопить печь, только на этот раз с другой целью. Но игра стоила свеч.
В одной из комнат задней половины дома в полу был сделан люк, за которым находился вход в подземелье. С тех пор, как Джордж жил внизу, люк оставался тщательно закрытым и забаррикадированным. Таким образом в подвалы можно было попасть только через вход, расположенный сбоку от дома, а там постоянно дежурил Влад. Юлиан взял с кухни большой кусок сырого мяса, с которого еще капала кровь, и отнес Владу, охранявшему вход в подземелье. Пес, урча от удовольствия, принялся есть, отрывая от мяса куски, а Юлиан спустился по узким ступеням и толкнул дверь.
Едва ступив в темноту, Юлиан мгновенно ощутил опасность... в его распоряжении было не более секунды, но и этого оказалось достаточно.
Мозг Джорджа Лейка и все его существо были охвачены яростью и непреодолимой ненавистью, внутри него кипели и клокотали едва сдерживаемые страсти — вожделение, отвращение к самому себе, звериный голод, столь сильный, что это чувство перешло с физиологического уровня на эмоциональный. Но все эти эмоции перекрывала ненависть, ненависть к Юлиану. В тот момент, когда Джордж уже замахивался, накопившаяся в его сознании злоба, словно кислотой, обожгла мозг Юлиана, и он закричал от боли, уклоняясь от обрушившегося удара.
Новоявленный полубезумный вампир не учел одного обстоятельства: темнота давно стала для Юлиана родной стихией. Юлиан успел увидеть за дверью его скорченную фигуру, и заметить поднятую для удара, направленную на него мотыгу. Он присел, поднырнув под ржавое и страшное лезвие, а потом, оказавшись рядом с Джорджем, железной хваткой вцепился тому в горло. Одновременно свободной рукой он отвел лезвие мотыги, отшвырнул ее в сторону, продолжая снова и снова бить Джорджа коленом в пах.
Будь Джордж обычным человеком, для него все было бы кончено, однако Лейк перестал быть обыкновенным человеком. Крепко удерживаемый Юлианом за горло, он упал на колени, продолжая смотреть на него горящими, как угли, глазами. Сидящий внутри его вампир — комок серой бессмертной плоти — сумел подавить боль и нашел силы для борьбы. Джордж выпрямился и изо всех сил ударил Юлиана по руке, стараясь ослабить хватку. Ошеломленный Юлиан отлетел назад, а Джордж снова бросился на него, готовый разорвать врагу глотку.
И вновь Юлиана охватил страх — он понял, что «дядюшка» почти не уступает ему в силе. Сделав ложный выпад, он с силой отшвырнул Джорджа и схватил валявшуюся на полу мотыгу. Крепко сжав ее в мощных руках, готовый к убийству, он бросился к пытавшемуся подняться на ноги «дядюшке». В этот момент Анна, «дорогая тетушка Анна», словно привидение, возникла из темноты и с нечленораздельным воплем бросилась между Юлианом и своим ставшим бессмертным мужем.
