Он достал из кармана пропуск горничной, развернул бумагу и показал ее сперва Власику, а потом – Сталину.
– Где здесь секретные метки, позвольте спросить?
– Что? – удивленно переспросил Власик. – Зачем? У нас система пропусков и так громоздкая.
– Затем, – огрызнулся Саша. – Вот этот документ можно подделать легко и непринужденно, полчаса на печать и подписи. И что?
– Ну, подделать, положим… – начал Николай Сидорович.
– Как говаривал персонаж Ильфа и Петрова: «При современном развитии печатного дела на Западе напечатать советский паспорт – это такой пустяк, что об этом смешно говорить»!
[120]
– перебил его Александр. – Напечатать бланк такого пропуска – пара пустяков. А за рубежом у нас врагов хватает.
Власик хмыкнул и посмотрел на Сталина. Тот, подумав, кивнул.
– Сделаем, товарищ Саша. Своевременное предложение. А теперь, – он улыбнулся в усы, – спать! Немедленно спать, а не то на завтра окажешься без торта и варенья…
Младшая половина Саши моментально взбунтовалась. Ничего себе переспективка: остаться на завтра без таких вкусностей! Но старшая половина, хоть и не без труда, взяла контроль в свои руки и поинтересовалась:
– А что завтра за праздник? У кого-то день рождения?
– Праздник завтра большой, – ответил Иосиф Виссарионович серьезно, но глаза его смеялись. – У одного старого грузина приехал из дальних странствий сын. Сам понимаешь – Кавказ, обычаи. Нельзя нарушать…
– А-а-а… – протянул Саша понимающе. – Да, обычаи нарушать нельзя. Я вот тут, по обычаю, подарки привез…
Он раскрыл чемодан и вытащил что-то завернутое в мягкую замшу.
– Это вам, дайде.
– А что это? – спросил Сталин, но Белов уже вытаскивал следующий подарок.
– Это – вам, Николай Сидорович, – сказал он, протягивая Власику какую-то коробку. – Надеюсь, вам понравится…
Вынув подарок, глава охраны вождя обомлел. Он держал в руках миниатюрный – размером в полладони! – фотоаппарат. Рядом с ним в коробке лежали сменные объективы, маленький резак и контейнер для проявки пленки.
– Ро-бот-стар
[121]
, – по слогам прочитал Николай Сидорович латинские буквы. – Вот это – да! Вот это порадовал…
Он прижал к груди драгоценный подарок и вдруг задумался: а откуда Белов узнал о его тайной страсти? Власик действительно был страстным фотографом, но, насколько он мог судить, никто об этом не знал. Даже в его ближайшем окружении. Разве что два-три человека…
Николай Сидорович уже собрался было спросить: кто это проболтался, когда вдруг вспомнил, откуда прибыл товарищ Саша, и успокоился. Он еще раз осмотрел фотоаппарат и вдруг обнаружил, что тот – заряжен. Разобраться в принципе действия было не сложно, и Власик решил сделать первый кадр «Разговор с сыном».
Сталин тем временем разглядывал маленький настольный глобус. Судя по всему, вещица была тяжеленькая.
– И что это такое? – спросил он Сашу.
– Глобус, дайде. Восемнадцатый век. Сделан из драгметаллов. Я подумал, что на столе в кабинете он будет хорошо смотреться…
– Да, – задумчиво протянул Сталин. – Только знаешь что, товарищ Саша, есть мнение, что в Оружейной палате он будет смотреться лучше. Есть мнение, что такой вещи там будет самое место… – Он помолчал и повторил: – Да, самое подходящее место.
У Александра непроизвольно дрогнули губы. Этот подарок выбирала его младшая часть. Мальчишка был заворожен видом сверкающей кабинетной безделушки, он представлял себе, как кто-нибудь спросит товарища Сталина: «Откуда у вас такой красивый глобус?», а тот спокойно пыхнет трубкой и ответит небрежно: «Сын подарил…» И теперь ему – четырнадцатилетнему подростку, ужасно хотелось заплакать. Человек, который решил стать его отцом, не оценил его подарка…
Но, как и для всех близких, еще был подарок и от старшей половины. Ведь не мог же мальчишка решиться подарить секретный альбом другому мальчишке, или набор косметики – совсем еще мелкой девчушке. Да и не разбирался он ни в моторах, ни в косметике.
Саша непроизвольно шмыгнул носом и протянул Сталину замшевый футляр:
– Вот. Это в музей не возьмут…
Иосиф Виссарионович раскрыл мешочек, на котором шелком было выткано «COURRIEU»
[122]
, и вынул оттуда великолепную вересковую трубку. Он повертел ее в руках, затем прикусил мундштук – хороша! Он потрепал мальчика по плечу:
– Эту в музей мы не отдадим, – тут он усмехнулся. – Во всяком случае, до пятьдесят третье… до той даты, о которой ты мне говорил, товарищ Саша.
Он ласково повернул Белова к себе и пожал ему руку:
– Спасибо, товарищ Саша. А теперь есть мнение, что тебе все-таки пора идти спать…
В этот день впервые за почти четыре месяца Белов заснул спокойно…
13
СОБЫТИЯ В МИРЕ
4 октября – в Испании социалистическая партия в знак протеста против включения в правительство членов правоклерикальной партии СЭДА призвала к всеобщей забастовке. Кортес Испании на срочном заседании призвал все стороны конфликта начать консультации для выработки стратегии национального спасения.
На заседании парламента Алькала Самора сказал:
– Мы не можем повторить судьбу Германии, раздираемой гражданской войной, и в этот час должны смирить свои амбиции до разумных пределов, позволяющих вначале сесть за стол переговоров, а позже выработать единый подход к управлению страной и реформам нашего общества.
И пусть кровавый пример Германии станет нам ярким уроком того, как взаимные претензии различных слоёв общества могут привести к кровавой драме…
«Известия», 6 октября 1934 г.
А в Германии разразился ад. Хотя нет: Армагеддон – вот точное название того, что началось на территории тысячелетнего Рейха. На партийный съезд съехалась ВСЯ правящая верхушка и ВСЁ руководство Рейхсвера, совсем недавно переименованного в Вермахт.
Первый месяц страна пребывала в шоке и трауре. Все вроде бы функционировало нормально, ибо многие адъютанты и некоторые заместители уцелели, но потом…
Первым полыхнуло в Саксонии. Три командира отрядов СА, которые не присутствовали на съезде (один – по болезни, остальные – по причине беспробудного пьянства), решили, что теперь у них есть все шансы подняться выше. А может быть – и на самый верх.
