Книга Дежа вю, страница 59. Автор книги Юлия Комольцева

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Дежа вю»

Cтраница 59

С каждым днем, проведенным вместе, они все сильней прорастали друг в друге. Они сталкивались лбами, заблуждались, обжигались, царапались. Их новый мир был неделим на белое и черное. В нем нельзя было оставить только солнце, внимать только радостным вестям, ехать лишь по прямой дороге.

Он однажды написал песню… Она однажды услышала ее…

ГЛАВА 39

Беги пока никто не понял,

Пока в живых остаться можно,

Таким, каким себя ты помнил.

Иначе к черту осторожность!

В ее ладони ткнется сердце

Слепым, беспомощным котенком.

И кто ты, кто, чтоб запереться

От этих пальцев нежно-тонких?..

Он не смог убежать. Она не смогла отпустить. Или наоборот. Просто в какой-то момент им пришлось смириться с этим. Они перестали обманываться, вымучили решение, придумали, как можно выжить.

Но выжить и жить – разные вещи…

У него была лишь девушка Маша, да и та – на выходные и редкие будние вечера, когда ему приходило в голову, что он слишком одинок. На нем были не цепи, не кандалы, а так – легкая паутина. Одно нетерпеливое движение, и она разорвется.

Тина же была за решеткой. Он не посмел открыть дверь и выпустить ее, он сам юркнул внутрь этой клетки и незаметно устроился в углу.

Однажды, уже в Москве, в душной, загазованной, оглушительно верещащей Москве, они сидели голые на его новой кухне и пили холодный квас. Через час ей нужно было возвращаться в офис, под окном ждала его новая «девятка», – теперь у него было много чего нового! – телефон был отключен, а окна открыты.

Они не виделись перед этим три дня. Так уж сложилось. И теперь она сидела против света, а Олег пытался рассмотреть выражение ее лица. И чувствовал себя беспомощным.

Она поставила кружку с квасом на стол.

– Знаешь, Олег, я тут подумала… Я почти не вижу детей… Ефимыч решил, что им в этом году нужно идти в школу… Все это решается без меня. Ксюшка с Сашкой так редко меня видят. В общем, я не могу, не имею права отнимать у них отца, все пустить кувырком, только потому что мы с тобой…

Он спокойно пропустил это «только» мимо ушей. Ему было плевать. А вот остальное…

– Я плохая мать, – усмехнулась она. – Поэтому для них ничего не изменится. Я буду приходить по вечерам, а потом уходить, когда они уже заснут. Вот и все, Олег. У них все будет по-прежнему, и дом, и семья, а мы… сможем жить вместе. – Она вытянула шею, словно птица. – Разве ты не этого хочешь, Олег?

Он хотел только одного: чтобы ей было хорошо. А у него не получалось.

– Я смотрю, ты все до мелочей продумала, – не глядя на нее, Морозов выругался. – И сама же понимаешь, что это – невозможно.

– Ну почему?! Почему?! Я перееду к тебе, мы будем вместе. Я не могу так больше. Я работаю через силу, я через силу дышу, Морозов!

Олег молча протянул ей кружку с квасом.

– Выпей. Хватит жалеть себя. Все устроится.

– Ничего не устроится, – всхлипнула она. – Само по себе ничего никогда не устраивается!

Он позвонил в ее офис и соврал что-то насчет незапланированной деловой встречи, чтобы сотрудники не запаниковали, потеряв начальницу из виду. Начальница же, прижав колени к груди, заснула на его диване. До вечера Олег сидел в квартире, охраняя ее сон, и внутри у него все дрожало от бешенства. Он любил эту женщину, но именно он сделал ее несчастной.

Теперь она лжет самой себе: «С детьми все будет в порядке, у них все будет по-прежнему!»

И в том, что она стала жалкой, виноват он, он, уютно прикорнувший в углу ее клетки, не решившийся предложить ей свободу.

Пустить бы пулю в висок…

Тыщи людей живут так, но что ему эти тыщи?! Он измучил ее. Он, способный умереть за нее.

Но на что ей его смерть? Ей нужна жизнь. Жизнь рядом с ним.

ГЛАВА 40

Офис, насколько он мог судить в теперешнем своем состоянии, выглядел очень презентабельно. Секретарша улыбалась, как полагается, во все тридцать два зуба.

– Вам назначено?

– Представьте, нет, – улыбнулся и он, – но мне будут рады.

Еще бы себя в этом убедить! Еще бы унять трусливую дрожь в коленках и незаметно вытереть пот с шеи.

Никогда еще он не был так уверен в своей правоте.

Никогда еще он так не боялся.

– Простите, вы куда? – теряя официальную доброжелательность, вскинулась секретарша, когда он распахнул дверь кабинета. – Я должна вас представить! Подождите!

Нет уж! Вот это – извините!

…Вадим Алексеевич Старцев только что вышел из этого кабинета, вполне довольный. Концепция рекламной кампании «Майского чая» была идеально разработана и расписана во всех подробностях. Два слогана, предложенных «Промо-ленд», казались Вадиму Алексеевичу просто гениальными, третий был похуже, но почему-то Старцев считал, что главе кампании приглянется именно этот, третий. А хозяин – барин, разве не так?

Но пока суд да дело, Вадиму Алексеевичу совсем необязательно было делиться своими догадками с дамочкой, сидевшей напротив. Он и не делился. Просто вежливо откланялся, аккуратно сложив бумаги в дорогой кожаный портфель.

А она могла считать кампанию успешно начатой, по крайней мере. Это было приятно. Очередной профессиональный успех. А как же иначе? Зря она, что ли, проводит в этом кабинете большую часть суток? Ей что, больше заняться нечем?

А вот кое-кому, кажется, нечем!..

– …Что ты здесь делаешь? – увидев Морозова, она выскочила из кресла.

В окружении бумаг, в неоновом отблеске монитора ее лицо казалось старше и жестче. Он поздоровался и продолжил движение, с каждым шагом приближаясь. Удивление в ее глазах сменилось гневом.

– Леночка, все в порядке. Оставь нас, пожалуйста, – бросила она секретарше. И когда та вышла, яростно зашипела на него: – Ты что, обалдел? Какого черта ты себе позволяешь?!

– Тина! – протестующе выставил он ладони.

Подошел совсем близко, но она отшатнулась:

– Морозов, я все помню и от своих слов не отказываюсь, но ты должен дать мне время, а не шляться ко мне на работу! Не дави на меня!.. Я скажу им в выходные, хорошо?

Теперь ее голос звучал совсем жалобно. Олег закатил глаза.

– Почему обязательно в выходные?..

– Потому что тяжело, черт тебя подери! Потому что я должна подготовиться!

– Я купил вэн, – внезапно сказал он другим голосом.

– Что?!

– Вэн.

– Что это за дерьмо?

Он сел в ее кресло и лихо закинул ноги на стол. Вся эта канитель проделывалась исключительно из-за страха.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация