С самого начала Гайдару и его группе молодых экономистов пришлось принять на себя основной удар критики, связанной с экономическими и политическими последствиями реформ. Они стали целью для нападок консервативных фракций парламента и представителей промышленных кругов, выражавших интересы сторонников старого, советского стиля управления. К концу 1992 года команду Гайдара вывели из правительства и Борис Ельцин назначил премьер-министром Виктора Черномырдина, бывшего главу русской газовой промышленности и члена промышленного лобби. Несмотря на то, что парламенту Черномырдин виделся человеком, ратующим за снижение темпа проведения реформ, консерваторы продолжали оказывать давление на Ельцина. И хотя Гайдар больше не контролировал экономическую политику, русские парламентарии предъявляли Ельцину претензии по другим поводам, включая процесс принятия новой конституции страны. И парламент и президентская администрация соревновались, чья версия будет принята вместо советской конституции.
Президент против парламента
Политическое противостояние между законодательной и исполнительной ветвями русской власти дошло до того, что эффективное управление страной стало практически невозможным. В сентябре 1993 года Ельцин распустил существующий парламент и объявил, что выборы в новую нижнюю палату пройдут в декабре того же года. Кроме того, он сообщил, что новое образование отныне будет называться «Государственная дума», то есть так же, как в царские времена. Парламент ответил на это, назначив вице-президента Александра Руцкого, открыто вступившего в конфронтацию с Ельциным, исполняющим обязанности президента. Руцкой сформировал альтернативный кабинет министров в так называемом «Белом доме» – здании российского парламента. Противостояние пришло к своему кровавому концу 3 и 4 октября 1993 года. Сторонники парламента прошли маршем к «Останкино», московскому телецентру
[12]
, и несколько человек погибли в результате столкновения с бойцами МВД. Утром 4 октября Ельцин приказал танкам русской армии открыть огонь по «Белому дому», чтобы заставить своего бывшего вице-президента и депутатов парламента сдаться. По официальным данным, сто сорок пять человек погибло и 800 были ранены во время штурма и в последовавших за ним уличных стычках.
События октября 1993 года стали самым кровавым политическим противостоянием в русской столице со времен революции 1917 года
[13]
. И они наложили свой отпечаток на многих политиков того времени, включая Путина. После окончания боев и проведения выборов президент Ельцин лишил новую Государственную думу многих функций, связанных с контролем за законотворчеством. Он переместил парламент с закопченных останков «Белого дома» в старое здание советских времен, символично расположенное в тени кремлевских стен. Пятна копоти со стен «Белого дома» смыли, сделали ремонт, и в здании разместилось русское правительство. В интервью британской газете «Гардиан» Глеб Павловский, бывший советник в Кремле и политический стратег, тесно работавший с Путиным во время его президентских и премьерских сроков и уволенный в 2011 году, отметил, что противостояние между Ельциным и парламентом сильно повлияло на Путина. Штурм «Белого дома» показал ему, до чего может довести разбалансированность власти в России. Потерпевших поражение просто поставят к стенке и пристрелят. «Путин всегда говорил: «Мы знаем… мы знаем, что как только мы попробуем сдаться, нас уничтожат». Он прямо заявлял: «нас поставят к стенке и казнят». И мы совершенно не хотели оказаться у такой стены. Вера в это была глубока и базировалась на очень жестком противостоянии 1993 года, когда Ельцин стрелял по Верховному Совету. При этом погибло гораздо больше людей, чем сообщалось официально, и Путин об этом знал»
[14]
.
Новая конституция президента
К счастью для Путина, в 1993 году он был далеко как от Кремля, так и от стен «Белого дома». Он наблюдал столкновение Ельцина с парламентом, сидя в администрации мэра Санкт-Петербурга. Тем не менее его тогдашний начальник Анатолий Собчак был одним из основных создателей новой русской конституции
[15]
, ставшей важнейшим документом для будущего президентства Путина. Приведя парламент к покорности, расстреляв его из пушек, Ельцин продавил принятие такой конституции, которая давала президенту страны и всей исполнительной ветви власти очень большие права в области как внутренней, так и внешней политики. В результате новая конституция ретроспективно оправдывала многие его действия (исключая силовые акции), направленные на подавление парламента. В руках такого президента, как Путин, старающегося сохранить доминирующее положение на политической сцене, она оказывалась очень сильным инструментом.
Процесс создания основного закона страны в 1993 году был тесно связан с предыдущими попытками написания конституции. Несмотря на бурное обсуждение разнообразных заимствований из зарубежных моделей, основные положения восходили еще к идеям, родившимся на закате царской России. Один из главных разработчиков конституции 1993 года Сергей Шахрай позже говорил, что заявления, будто при создании русской конституции в качестве образцов для вдохновения использовали западные конституционные модели – не более чем миф. За исключением, возможно, того факта, что президент России предполагался как «русский эквивалент королевы Британии»
[16]
(Великобритания, конечно, не имеет конституции в современном понимании этого термина, то есть как единого написанного документа, так же как и британский монарх не имеет реальной политической власти). Законом закрепленные права президента России значительно превосходят таковые у его коллег в США и Франции.
