Ксения прищурилась:
– Ты не про себя ли?
– А хоть бы и так!
Он взял ее за руку. Ксения попыталась вырваться, но он держал ее крепко.
– Отпусти, если не хочешь неприятностей, – тихо произнесла она.
– Наша киса умеет показывать зубки? – Аркадий громко хохотнул. – Взгляните-ка на нее! Строит из себя недотрогу!
– Оставь ее в покое, – сказал Игорь.
– Заткнись! Я сам буду решать, что мне делать.
– Слушай, Кривоносов… – оскорбленно начал Игорь.
– Повторяю, – едва сдерживаясь от негодования, сказала Ксения. – Убери от меня свои руки, если не хочешь неприятностей!
– А может, я хочу неприятностей! – нагло заявил Кривоносов. – Ну и что ты мне сделаешь?
– Ты сам напросился.
В руке девушки с щелчком раскрылось блестящее лезвие складного ножа. Кривоносов испуганно замер. Опешили все баскетболисты. Аглая Тимофеевна тихонько ахнула.
Ксения оттянула резинку его спортивных шорт и одним движением перерезала ее. Шорты свалились на пол. Весь вестибюль грохнул от хохота. Аркадий отскочил от девушки как ошпаренный. С раскрасневшимся лицом он подхватил свои шорты и натянул их чуть не до подмышек.
Ксения убрала нож так же быстро, как достала.
– Ну-ну! – раздалось у нее за спиной.
Нелли Олеговна возникла, казалось, из ниоткуда. Только что ее не было, и вот уже она здесь.
– Не прячь нож, малолетняя преступница! – Она схватила Ксению за руку и резко вывернула ее. Затем выхватила нож и подняла повыше. – Хорошо же ты ведешь себя в новой школе! А еще дочь прокурора! Но не думай, что это сойдет тебе с рук, мерзавка! Банальным наказанием ты не отделаешься! Я вызову в школу твоего отца!
Кривоносов попытался незаметно скрыться.
– Тогда уж и его держите! – сказала вдруг Аглая Тимофеевна. – Он все это начал! А теперь хочет улепетнуть!
Казакова догнала Аркадия и схватила за плечо.
– Стоять! Ты тоже не уйдешь от ответа! Сейчас же оба в мой кабинет!
* * *
Павел Васильевич Воропаев прибыл в школу первым. Он с обеспокоенным лицом вошел в кабинет завуча и замер на пороге. Ксения сидела на диванчике у стены. Аркадий, все еще в разрезанных шортах, расположился в другом углу дивана. Оба были мрачнее тучи. Нелли Олеговна восседала за своим столом с видом судьи на громком процессе. Нож Ксении лежал прямо перед завучем.
– Ксю, ты в порядке?! – выдохнул Павел Васильевич. Он перевел взгляд на Казакову. – Что вы наговорили мне по телефону?! Я решил, что что-то случилось с моей дочерью!
– Случилось! – кивнула завуч. – Вот! Она подвинула к нему нож.
– Это принадлежит вашей Ксении! Прокурор растерянно уставился на него.
– Господи… – пробормотал он. – Я понятия не имел… Откуда у тебя нож?
– Купила, – еле слышно произнесла Ксения.
– Но зачем?
– Вот именно это и я хотела узнать! – ехидно произнесла Нелли Олеговна. – Зачем ваша дочь носит с собой нож? Она что, боится чего-то? Или считает, что ее тут окружают одни преступники?
– Ну, если учесть недавнее нападение на школу, – проговорил Воропаев, – и то, что вашего учителя отравили прямо в столовой…
– Но это не дает ей право…
– Я с этим разберусь.
– Вы уж разберитесь! Я не позволю, чтобы каждая соплячка…
– Выбирайте выражения, уважаемая, – ледяным тоном перебил ее Павел Васильевич. – Я никому не позволю оскорблять своего ребенка.
Нелли Олеговна осеклась. В этот момент дверь кабинета распахнулась. Вошел Эдуард Владленович Кривоносов, полы его черного пальто взметнулись в стороны. Он был очень зол и едва сдерживал себя.
– Что он опять натворил?! – гаркнул отец Кривоносова. Аркадий встал с дивана и с виноватым видом подошел к отцу.
– У нас произошел небольшой инцидент… – начала Казакова.
– Меня вызвали с важного совещания! – рявкнул Эдуард Владленович. – Мне плевать на то, что у вас тут случилось! Скажите мне одно, кто все начал?! Он? – Эдуард кивнул на Аркадия. – Или она?! – показал он на Ксению.
– По правде сказать, начал ваш сын… – сказала завуч. – Но… Эдуард молча развернулся и вдруг с силой ударил сына по щеке. Аркадий не удержался на ногах и упал на диван. Ксения в ужасе уставилась на него. Казакова замерла с открытым ртом. Воропаев просто окаменел.
Аркадий медленно поднялся, держась за щеку. Он был очень бледен, нижняя губа предательски тряслась. Ксения вдруг поняла, что он с трудом сдерживается, чтобы не заплакать. Внезапно ей стало его безумно жалко.
– Эдуард, – тихо произнес Павел Васильевич, – ты считаешь, что это было лучшим решением проблемы?
– Со своими проблемами я разбираюсь кардинальным образом, – хмуро бросил Кривоносов.
Он развернулся и, не прощаясь, вышел из кабинета. Ксения мягко дотронулась до плеча Аркадия. Он нервно вздрогнул.
– Ты в порядке? – прошептала она.
– В полном! – горько сказал парень. И выбежал вслед за отцом.
– Нам тоже пора, – сказал Павел Васильевич. – Пойдем, Ксю, нам предстоит серьезный разговор.
Он взял со стола складной нож и сунул его в карман плаща. Затем попрощался с Нелли Олеговной, и они с Ксенией вышли в коридор.
– Поверить не могу! – произнес отец. – Ты… и вдруг с ножом! О чем ты вообще думала?
Ксения виновато почесала затылок:
– Он у меня уже давно… вообще-то. Павел Васильевич вытаращил глаза.
– И я часто ношу его с собой, – продолжила Ксения. – Ну, там, карандаш подточить…
– Мне кажется или у меня и впрямь все уши в лапше?
– Но я не хотела ничего дурного. Он начал приставать ко мне и становился все… настойчивее. Пришлось его припугнуть…
– А вместе с ним и еще половину школы?
– Так вышло. Зато он сразу от меня отстал.
На улицу они вышли молча. На скамейке у крыльца грелась на солнышке Светлана Романова. Она проводила их заинтересованным взглядом. Уже когда они подходили к машине, Павел Васильевич произнес:
– Мне отрадно, что ты можешь постоять за себя, Ксю. Но в следующий раз постарайся делать это без применения оружия… Любой конфликт можно разрешить, не применяя силу…
– Ну… не знаю. Некоторые люди просто не понимают слов.
Теперь пришла очередь Павла Васильевича чесать затылок.
– Ты права, – наконец вздохнул он. – Это неправильно, непедагогично. Я должен тебя переубедить, ведь это мой родительский долг. Но, черт побери, ты права! Некоторые индивидуумы понимают только грубую силу! Ладно! – Он шутливо приобнял ее за талию. – Постарайся в следующий раз хотя бы не делать этого на виду у завуча.
