Ее грудь сдавило желание выкрикнуть его имя, хотя бы раз. И
получить ответ.
Прямо над ними раздался рев.
«Прощай, Эш, – думала она, когда один из головорезов единственным
ударом сбил ее с ног прямо в пыль, в то, что осталось от детской площадкой. –
Было бы хорошо узнать…»
И тут над ними произошел взрыв света.
Белого света.
Как полуночное солнце.
Все смотрели вверх, как будто они были в сцене из «Близких
контактов третьей степени»
[15]
,
а затем их накрыла галлюцинация. Нужно было очень внимательно присмотреться,
чтобы понять, что то, что спускалось с неба, вовсе не было Рождественским
украшением, а являлось проволочной корзиной, обвитой яркими зелеными огнями для
максимальной видимости в темноте.
И там был вертолет, зависший над ними опасно низко, опасно
высоко. Настоящий вертолет.
И Эш Редферн, совсем не выглядящий сколько бы то ни было
ленивым или расслабленным, вылезал из корзины.
– Давай туда! Давай туда! – отчаянно закричала Мэри-Линетт,
обращаясь к Дэви и пытаясь встать. Мэнни, или кто-то еще, держал ногу на ее
спине.
Именно тогда Мэнни вылетел за пределы ее видения, с воем,
который свидетельствовал о том, что полет не был добровольным. И ее подняли. В сверхъестественном
зеленом свете Эш выглядел… потрясающе. Он лениво улыбнулся. А затем он просто
взял Мэри-Линетт на руки и отнес в подвешенную, слегка качающуюся корзину,
которая, казалось, застыла вокруг девушки как каре
[16]
.
– Ты тоже! – вслух и мысленно прокричал Эш Дэви. Он
попытался подхватить на руки и ее, чтобы тоже отнести в похожую на
Рождественское украшение корзину.
– Мой диск! – Дэви хлопотала над своим компьютерным диском
как наседка, пока его в пыли пинали взад и вперед.
– Забудь про диск!
– Я не могу! Он может означать будущее человечества!
Не обращая на это внимание, он схватил Дэви, подняв ее как
пушинку, и фактически забросил девушку в корзину. И тогда он снова закричал
вслух и мысленно:
– Выжившие в корзине! Пора! Поднимайте!
И это был тот момент, когда Мэри-Линетт сошла с ума.
– Нет! – закричала она, а затем как бы еще громче про себя:
«Нет! Эш! Эш!»
Но корзина поднималась, все выше и выше, оставляя его стоять
в пыли. А он, наглый мальчишка, улыбался и махал ей, потому что ее забрали, а
он остался среди пары дюжин остолбеневших противников.
Мэри-Линетт снова закричала. Ее руки потянулись к нему.
Тогда она попыталась вылезти из корзины, но Дэви в ужасе завопила, и она
поняла, что подвергает опасности их обеих. А потом они уже были слишком высоко,
и все было очень плохо.
Впервые в жизни ее сердце одержало верх над разумом. Перед
глазами все потемнело, и она потеряла сознание
Дэви
Дэви прижимала диск с жизненно важными данными к своей груди,
читая молитвы и следя за попытками пыльного великолепного светловолосого
молодого человека привести пыльную темноволосую девушку в сознание.
«Он действительно великолепен», – думала она немного
разочарованно, потому что он был так очевидно занят. У него были светлые
волосы, практически белые, и глаза, которые, казалось, меняли свой цвет каждый
раз, когда он поднимал их не нее, что происходило довольно часто. Но это были
только умоляющие взгляды, вопрошающие, как заставить Мэри-Линетт прийти в себя.
Она отвечала ему также молча своими темными, полными сочувствия глазами.
Наконец, одна из одетых в форму фигур брызнула водой на лицо
Мэри-Линетт. Они обернули ее в нечто, похожее на серебристый кокон, который,
как они сказали, помогал во время шока, и, казалось, это сработало, когда ее
еще и потрясли.
Сначала она открыла глаза. А потом издала звук… ненамеренный
звук, как поняла Дэви… полный ужаса и горя.
Тогда она увидела Эша, пыльного, кровоточащего от чьего-то меткого
удара в челюсть, склонившегося над ней, на полу, там, где фигуры в форме сдвинули
кресла, чтобы положить кокон.
– Выпей это, прежде чем говорить, – произнес он.
– Эш? – сказала она хрипло, полностью игнорируя его.
– Пей.
Дэви наблюдала за ними и вспоминала, как он залез по
веревке, как царь обезьян Хануман
[17]
,
качаясь на ветру. Как он запрыгнул в вертолет с ее диском, зажатым в зубах, как
настоящий капер
[18]
.
К этому времени Мэри-Линетт уже довольно давно была без сознания, а человек в
форме, сейчас стоящий позади Дэви, заботился о ней.
Мэри-Линетт медленно пила.
– Не слишком горячо?
Мэри-Линетт покачала головой.
Дэви также никогда не забудет, как эта девушка раскачивала
корзину, чтобы выпрыгнуть вниз, подвергая опасности их обеих.
«Герои», – подумала Дэви и покачала головой.
Тогда она упрекнула себя. Эти герои спасли ее и, возможно,
всех, кто еще жив на планете. Ее глаза наполнились слезами.
Мэри-Линетт попробовала сесть. Нежные руки попытались
опустить ее обратно и заставить продолжить пить через соломинку горячий бульон.
Но Мэри-Линетт оказалась на удивление сильной. Она смотрела на Эша, но ее глаза
были затянут пеленой от пыли и слез.
– Духовная супруга прямо напротив него, – услышала Дэви,
приподняв одни из наушников. – Мы возвращаемся. Диамант Один.
Дэви наблюдала, бесстыдно наблюдала за влюбленными. Оба
покрыты белой меловой пылью, оба взволнованные и озабоченные.
– Вот, – сказал мужчина, одетый в форму, вручая им по
бутылке с водой. – Если вы нормально себя чувствуете, можете сделать это сами.
Через несколько минут темноволосая девушка, смывшая водой со
своего лица песок и пыль, подняла глаза на парня, который, в свою очередь,
смотрел на нее так, будто увидел мираж в пустыне, который в конце концов
оказался реальностью.
– Эш.
– Мэри-Линетт.
– Тебя ранили.
– Это ерунда, они не ранили тебя?
– Едва прикоснулись.
Молодой человек всю последнюю минуту пытался выглядеть
беспечным, а затем он сжал девушку в своих объятиях.
Эш
Она выглядела так, словно прошла через ад, она была в
смертельной опасности, когда вертолет спустился… туда. Ни один здравомыслящий
пилот не согласился бы спустить вертолет, когда альтиметр
[19]
на
приборной доске показывает практически ноль, но Кортни сделала это… для Эша. Так
же как никакой пловец-спасатель не позволил бы Эшу самому спуститься на
подвешенной корзине… но Джорджия позволила, для Эша.
