Но что-то ему подсказывало, что, как бы он сейчас ни распинался, слушать его не станут. А давать деру придется еще и вприпрыжку.
В углу он нашел метлу и деревянное корыто. Пока тяжелые шаги громыхали, приближаясь к конюшне, Мокриц сунул палку от метлы под мышку, приспособив ее вместо костыля, и схватил корыто за ручку. Когда дверь открылась, он со всей мочи выбросил корыто вперед и почувствовал, как оно разбивается вдребезги. Щепки разлетелись по воздуху. Секунду спустя послышался глухой стук тела, рухнувшего наземь.
Мокриц перепрыгнул через него и, пошатываясь, нырнул в темноту.
Что-то крепкое и твердое охватило его здоровую ногу, как кандалы. На мгновение он повис на метле – и упал.
– Я Не Желаю Тебе Ничего Дурного, Господин Фон Липфиг! – успокоил раскатистый бас.
Мокриц застонал. Метла, видимо, играла декоративную роль, потому как по назначению она здесь явно не использовалась. С одной стороны, именно поэтому он упал на мягкое. С другой – именно поэтому он упал во что-то мягкое.
Кто-то схватил его за сюртук и вытащил из навозной кучи.
– Подъем, Господин Фон Липфиг!
– Тупица, это произносится «Липвиг», – простонал он. – Там «вэ», а не «фэ»!
– Подъем, Господин Вон Липвиг! – повторил бас, и Мокрицу под мышку сунули метлу-костыль.
– Да кто ты такой, в конце концов? – выдавил Мокриц.
– Я Твой Надсмотрщик, Господин Вон Липвиг!
Мокриц заставил себя обернуться и посмотреть вверх, и еще вверх, в пряничное лицо существа с горящими красными глазами. Когда оно говорило, во рту виднелись отблески адского пламени.
– Голем? В самом деле? Голем?
Существо взяло его в охапку и перекинуло через плечо. А потом нагнулось в стойло, и Мокриц, перевернутый вверх тормашками и прижатый носом к кирпичному туловищу голема, догадался, что другой рукой тот подбирает его лошадь. Она откликнулась коротким ржанием.
– Нам Нужно Поторопиться, Господин Вон Липвиг! У Тебя Назначена Встреча С Лордом Витинари На Восемь! А Служба Начинается В Девять!
Мокриц застонал.
– А, господин фон Липвиг. Увы, мы снова встретились, – произнес лорд Витинари.
Было восемь часов утра. Мокрица качало. Нога болела меньше, но о других частях тела этого нельзя было сказать.
– Оно шло всю ночь! – выпалил он. – Всю ночь, черт возьми! С лошадью под мышкой!
– Присаживайся, господин фон Липвиг, – сказал Витинари, оторвавшись от своего занятия, и устало указал ему на кресло. – «Оно», кстати, на самом деле «он». В знак уважения – я возлагаю на господина Помпу большие надежды.
Мокриц увидел мерцание на стене напротив – это у него за спиной улыбнулся голем.
Витинари снова опустил взгляд, как будто потеряв интерес к Мокрицу. Большую часть стола занимала каменная плита. Она была заставлена маленькими резными фигурками гномов и троллей. Было похоже на какую-то игру.
– Господина Помпу? – переспросил Мокриц.
– М-м? – Витинари склонил голову, чтобы посмотреть на доску под другим углом.
Мокриц нагнулся к патрицию и большим пальцем ткнул в сторону голема.
– Это, – повторил он, – называется господин Помпа?
– Нет, – ответил лорд Витинари и подался навстречу Мокрицу, всецело и бесповоротно сосредотачивая все внимание на нем. – Его зовут господин Помпа. Господин Помпа – должностное лицо. Господин Помпа никогда не спит. Господин Помпа никогда не ест. И господин Помпа, почтмейстер, никогда не останавливается.
– И что конкретно это означает?
– Это означает, что, если тебе приспичит, скажем, сесть на корабль до Четвертого континента, на том основании, что господин Помпа-де большой, тяжелый и путешествует только по суше, – господин Помпа последует за тобой. Тебе нужен сон – господину Помпе нет. Господину Помпе не нужен воздух. Глубоководные океанские бездны не преграда для господина Помпы. Четыре мили в час равно шестьсот семьдесят две мили в неделю. Простая арифметика. И когда господин Помпа настигнет тебя…
– Вот здесь, – вмешался Мокриц, подняв палец, – позвольте прервать вас. Потому что големам нельзя причинять людям вред!
Лорд Витинари вскинул брови.
– Святые угодники, где ты такое слышал?
– Это написано… на чем-то, что у них там в голове. На свитке, что ли. А что, это не так? – неуверенно спросил Мокриц.
– Ох-ох-ох, – вздохнул патриций. – Господин Помпа, просто сломай господину фон Липвигу палец. Только аккуратно, пожалуйста.
– Слушаюсь, Ваше Сиятельство.
Голем двинулся вперед.
– Эй! Что?! Нет! – Мокриц замахал руками и опрокинул игрушечные фигурки. – Стоп! Стоп! Есть же правило! Голем не может причинить вреда человеку или допустить, чтобы человеку был причинен вред!
Лорд Витинари поднял палец.
– Подожди минутку, господин Помпа. Допустим, господин фон Липвиг. А помнишь ли ты, как там дальше?
– Дальше? Какое «дальше»? – спросил Мокриц. – Нет там никакого «дальше»!
Лорд Витинари поднял бровь.
– Господин Помпа? – сказал он.
– Если Только Это Не Приказ, Исходящий От Вышестоящего Лица, – сказал голем.
– Я никогда не слышал этой части, – возмутился Мокриц.
– Неужели? – удивился лорд Витинари. – Представить не могу, как можно было такое упустить. Не дело молотка – отказываться забивать гвоздь в голову, или пилы – выносить моральные суждения о характере пиломатериала. В любом случае, у меня в подчинении есть господин Трупер, палач, с которым ты уже успел познакомиться, Городская Стража, войска и время от времени… иные специалисты, которые всецело уполномочены убивать в целях самозащиты – или защиты города и его интересов, – Витинари стал подбирать упавшие фигурки и заботливо расставлять их на доске. – Почему господин Помпа должен чем-то отличаться от них на том лишь основании, что он сделан из глины? По существу, все мы таковы. Господин Помпа проводит тебя до места твоей службы. По легенде у тебя будет телохранитель, как и подобает высокопоставленному лицу. Только нам будет известно о… дополнительных указаниях. Големы по своей природе высоконравственные создания, господин фон Липвиг, но тебе это может показаться слегка… старомодным.
– Дополнительные указания? – уточнил Мокриц. – А вас не затруднит сообщить мне, в чем именно состоят эти дополнительные указания?
– Отнюдь. – Патриций сдул пылинку с маленького каменного тролля и поставил его на нужную клетку.
– Ну так? – спросил Мокриц, выждав паузу.
Витинари вздохнул.
– Отнюдь, меня затруднит сообщить тебе, в чем именно они состоят. Это вне твоей юрисдикции. К слову, мы конфисковали твою лошадь, поскольку ее использовали с целью совершения преступления.
