– Хорошая?
– Умирают не все.
– Даже так? Срочно доставь его туда. Мне нужно вернуться назад за котом!
– Ты возвращаешься туда за котом?
– Его зовут Пис-Пис, – строго произнес Стэнли. – Он родился на Почтамте.
– Просто не спорь, – сказал Мокриц, собираясь уходить. – Позаботься о господине Гроше, пожалуйста!
Госпожа Ласска посмотрела на окровавленную рубаху старика.
– Кто-то пытался его… – начала она.
– На него что-то упало, – перебил Мокриц.
– От этого бы не было…
– На него что-то упало, – повторил он. – Вот как все было.
Госпожа Ласска взглянула на него.
– Хорошо, – согласилась она. – На него что-то упало. Что-то с большими когтями.
– Нет. Доска с гвоздями или вроде того. По нему же видно.
– Так вот оно что.
– Именно так, – ответил Мокриц и ушел, пока она не успела задать новых вопросов.
Нет смысла впутывать сюда Стражу, думал он, подбегая к дверям. Столпятся тут, никаких ответов не найдут, а как подсказывает опыт, стражники любят кого-нибудь взять и арестовать. С чего ты взял, что это был Хват Позолот, а, господин, как там тебя, фон Липвиг? Ах, ты так считаешь? Хорошо это умеешь, да? Понимаешь, какая штука, мы тоже иногда можем взять и посчитать… У тебя очень знакомое лицо, господин фон Липвиг. Откуда ты родом?
Нет, не нужно здесь никакой Стражи. Будут только мешаться под ногами.
Верхнее окно разлетелось вдребезги, и языки пламени лизнули край крыши. Осколки посыпались на Мокрица, и он нырнул в здание. А Пис-Пис… что ж, нужно было найти проклятое животное. Если Мокриц его не найдет, все будет уже не так здорово. Если он не рискнет хотя бы кусочком жизни и краешком конечности, он уже не будет самим собой.
Он в самом деле сейчас это подумал?
О боги. Все пропало. Он никогда не знал наверняка, откуда все возникло, но оно пропало. Вот что случается, когда работаешь за жалованье. И не предупреждал ли его дед не связываться с невротичными, как голые мартышки, женщинами? Вообще-то не предупреждал, так как его мало что интересовало, кроме собак и пива, но стоило бы.
Перед его мысленным взором неотступно стоял Грош. Как будто что-то когтистое ударило старого почтальона наотмашь, и только толщина форменного мундира помешала ему распасться надвое, как створки раковины. Но непохоже, чтобы это был вампир. Они не оставляют после себя столько крови – только еду зря переводить.
И все же Мокриц подобрал ножку от сломанного стула. Дерево там удачно раскололось. Преимущество вонзенного в сердце кола было еще и в том, что эта штука действовала не только на вампиров.
Потолок продолжал обваливаться, но Мокриц смог пробраться через руины. Главная лестница располагалась с той же стороны и была совершенно цела, и только дым ковром стелился по полу. В другом конце холла, где раньше были горы старой почты, продолжало реветь пламя.
Он больше не слышал писем. Простите меня, подумал он про себя. Я сделал все, что мог. Я не виноват.
И что теперь? По крайней мере, стоит вынести ящик из кабинета. Ящик никак не должен сгореть. Некоторые химикаты будет непросто заменить.
Кабинет был весь в дыму, но Мокриц вытащил из-под стола ящик, и тогда заметил свой золотой костюм, висящий на вешалке. Нужно забрать его. Таким вещам нельзя сгорать. За ящиком всегда можно вернуться. Но костюм… он был необходим. И только Пис-Писа нигде не было. Наверняка же он выбрался, да? Коты ведь бегут с тонущих кораблей? Или это крысы? Бегут ли коты за крысами? Но дым просачивался через доски в полу и опускался на нижние этажи, и сидеть сложа руки время было не самое подходящее. Он заглянул везде, где имело смысл поискать. Оставаться там, где тонна горящей бумаги может свалиться тебе на голову, смысла не было.
Это был хороший план, который, однако, был испорчен, когда Мокриц заметил в коридоре кота. Тот с любопытством поглядывал на него.
– Пис-Пис! – взревел Мокриц и тут же пожалел об этом. Кличка была неподходящая для криков в горящем здании.
Кот посмотрел на него и побежал прочь. Проклиная все на свете, Мокриц ринулся за ним и увидел, как тот нырнул в подвал.
Коты же умные животные? Может, там есть другой выход… должен быть…
Мокриц даже не стал смотреть вверх, когда услышал над головой треск дерева, но бросился вперед и вниз по лестнице, перескакивая пять ступенек за раз. Судя по звуку, большой кусок здания только что обвалился прямо у него за спиной, и искры перекинулись в подвальные коридоры, обжигая ему шею.
Дороги назад точно не было. А вот подвалы… в подвалах были погреба и резервуары для угля – должны же быть? А там прохладно и безопасно и…
…самое место, чтобы зализать раны после того, как тебе съездили по физиономии мешком булавок, не так ли?
Воображение отвратительный помощник.
Она говорила про вампира. Стэнли говорил про «большую птицу». Стэнли-Истребитель-Вампиров с мешком булавок во всеоружии. Звучит невероятно, но только для тех, кто никогда не присутствовал при его так называемых «эпизодах».
Но вряд ли вампира можно убить булавками…
И вот после такой мысли ты понимаешь, что как бы ты ни оглядывался назад, там всегда будет что-то, чего ты не разглядишь. Мокриц прижался спиной к холодной каменной стене и полз по ней, пока стена не кончилась и не началась дверь.
Он увидел приглушенное синее свечение Сортировочного Агрегата.
Когда Мокриц заглянул в двери, он увидел и Пис-Писа. Кот забился под агрегат.
– Очень по-кошачьи, Пис-Пис, – сказал Мокриц, вглядываясь в тени. – Иди к дяде Мокрицу на ручки, пожалуйста.
Он вздохнул, повесил костюм на проволочный лоток и сел на корточки. Как обращаться с котами? Он этого никогда не делал. Коты как-то не сочетались с дедушкиными липвигцерами, разве что в качестве внеочередной закуски.
Когда он протянул руку к коту, тот прижал уши к голове и зашипел.
– Ты хочешь тут поджариться? – спросил Мокриц. – Давай только без когтей…
Кот зарычал, и Мокриц сообразил, что тот смотрит мимо него.
– Хорошая киса, – сказал он, холодея от ужаса. Одним из основных правил поведения в неблагоприятной обстановке было: «Забудь про кота». А обстановка внезапно стала очень неблагоприятной.
Другое важное правило: «Не нужно медленно оборачиваться, чтобы проверить, там оно или нет. Оно там, не сомневайся. Не кот. Забудь про кота. Кое-что другое».
Мокриц выпрямился и ухватил деревянный кол обеими руками. Оно же прямо за мной, да? Прямо, черт подери, за мной! Ну разумеется! Разве могло быть иначе?
