– Ну, можно бросить клич, попросить о помощи и поставить хороших лошадей на почтовые станции, господин фон Липвиг, но мы ездим только до Бонка. Оттуда придется сменяться. «Орлея-Экспресс» хорошие ребята. Мы их знаем.
– Точно хочешь нанять целую карету? – спросил Гарри, протирая лошадь. – Обойдется недешево, потому что придется пускать вторую карету, пассажирскую. Популярный маршрут как-никак.
– В карете поедет только почта, – сказал Мокриц. – И охрана.
– А, думаешь, нападут? – спросил Гарри, выжимая полотенце насухо без видимых усилий.
– А вы как думаете?
Братья переглянулись.
– Ну, тогда я поведу, – сказал Джим. – Меня неспроста Трубой прозвали.
– К тому же, я слышал, в горах полно разбойников, – добавил Мокриц.
– Раньше было, – сказал Джим. – Сейчас не особо.
– Одним поводом для беспокойства меньше, – сказал Мокриц.
– Ну, как сказать, – ответил Джим. – Мы так и не знаем, что с ними случилось.
Не забывай, что люди, которые аплодируют твоей коронации, точно так же будут аплодировать твоей казни. Люди любят зрелища.
Люди любят зрелища…
…поэтому почта до Орлеи все прибывала, по доллару за письмо. Много почты.
Стэнли все объяснил. Несколько раз, потому что у Мокрица никак не укладывалось в голове.
– Они вкладывают конверты с марками в конверты до почтовой станции в Орлее, чтобы первый конверт можно было отправить назад во втором конверте, – выстроенные в таком порядке, слова наконец обрели какой-то смысл для Мокрица.
– Они хотят получить конверты обратно? – спросил он. – Зачем?
– Потому что они использованы, сэр.
– Это делает их ценными?
– Примерно так, сэр. Как я уже говорил, людям кажется, что марки не будут настоящими, пока они не выполнят работу, для которой предназначались. Помните первый образец однопенсовых марок, которые пришлось вырезать ножницами? За конверт с такой маркой коллекционеры отдадут два доллара.
– В двести раз дороже, чем за марку?
– Получается, так, сэр, – сказал Стэнли с горящими глазами. – Люди отправляют письма сами себе, лишь бы получить проштемпелеванную марку. Чтобы она была использована.
– Хм… у меня в кармане есть пара грязных носовых платков, – сказал Мокриц озадаченно. – Как тебе кажется, купят ли их в двести раз дороже их цены?
– Нет, сэр!
– Так почему же…
– Марки вызвали большой интерес. Я подумал, можно выпустить комплект марок для крупных гильдий. Коллекционеры с руками оторвут. Что скажете, сэр?
– Очень хорошее предложение, Стэнли, – сказал Мокриц. – Обязательно сделаем. Марка для Гильдии Белошвеек будет лежать внутри простого бумажного конвертика, а? Ха-ха.
На сей раз озадачен был Стэнли.
– Не понял вас, сэр.
Мокриц откашлялся.
– Да ничего. Вижу, ты все схватываешь на лету, Стэнли.
Некоторые вещи, по крайней мере.
– Э… да, сэр. Э… не хотелось бы навязываться…
– Навязывайся, Стэнли, навязывайся, – подбодрил Мокриц.
Стэнли достал из кармана небольшую бумажную папку, раскрыл ее и благоговейно положил перед Мокрицем.
– Мне помогал господин Шпулькс, – сказал он. – Но в основном я все сделал сам.
Это была марка. Желто-зеленого цвета. На ней было изображено – Мокриц прищурился – капустное поле и дома на горизонте.
Он принюхался. От марки пахло капустой. Да-да.
– Напечатано капустными чернилами с использованием клея из брокколи, – сказал Стэнли, преисполненный гордости. – «В Знак Признательности Капустной Индустрии Равнины Сто». Мне кажется, это может иметь успех. Капуста ведь так популярна, сэр. Из нее столько всего можно сделать!
– Да я уж вижу…
– Капустный суп, капустное пиво, капустный мусс, капустный торт, капустный крем…
– Да, Стэнли, ты вполне…
– …квашеная капуста, кисель из капусты, салат из капусты, капуста вареная, капуста жареная…
– Да, можешь…
– …жаркое из капусты, соус из капусты, капустный сюрприз, сосиски…
– Сосиски?
– Из капусты, сэр. Практически все можно сделать из капусты. Есть еще…
– Марки из капусты, – пресек его Мокриц решительно. – Пятьдесят пенсов штука, между прочим. У тебя есть скрытые таланты, Стэнли.
– И всем этим я обязан вам, сэр! – выпалил Стэнли. – Я перерос детский сад с булавками! Мир марок, который может столько поведать молодым людям об истории и географии, в то же время являясь здоровым, приятным, захватывающим и совершенно достойным занятием, которое станет увлечением длиною в жизнь, открылся передо мной и…
– Да, да, спасибо! – сказал Мокриц.
– …и я поставил тридцать долларов, сэр. Все мои сбережения. Чтобы вы знали, что мы полностью вас поддерживаем.
Мокриц услышал слова, но пришлось подождать, пока они не обрели смысл.
– Поставил? – произнес он наконец. – Ты имеешь в виду ставки?
– Да, сэр. Крупные ставки, – довольно произнес Стэнли. – На вашу гонку с клик-башнями до Орлеи. Людям нравится. Многие букмекеры принимают ставки, так что господин Грош взялся все организовать. Но он говорит, что шансы невелики.
– Кто бы сомневался, – слабо проговорил Мокриц. – Никто в здравом уме не станет…
– Он сказал, что мы выиграем только один доллар на каждые восемь, которые поставим, но мы подумали…
Мокриц подскочил на месте.
– Восемь к одному на победу? – вскричал он. – Букмекеры думают, что я выиграю? Сколько вы все решили поставить?
– Э… когда считали последний раз, было около тысячи двухсот долларов. Это…
Голуби разлетелись с крыши от крика Мокрица фон Липвига.
– Господина Гроша ко мне, срочно!
Видеть лукавство на лице Гроша было невыносимо. Старик постучал себя по носу.
– Вы такой человек, сэр, что вам несколько богов деньги отдали! – произнес он с довольной улыбкой.
– Да, – согласился Мокриц в отчаянии. – Но если… предположим, я пошел на хитрость…
– Хороша была хитрость, – захихикал старик. – Ох хороша. Я уж думаю, если человек может самих богов обхитрить, то он на все способен!
– Господин Грош, никак невозможно карете добраться до Орлеи быстрее клика. Это же две тысячи миль!
– Понимаю, вам нельзя ничего говорить, понимаю. И у стен есть уши. Тс-с-! Но мы посовещались и решили: вы были к нам так добры, сэр, и вы так верите в Почтамт, что мы должны подкрепиться деньгами, сэр! – сказал Грош с легким оттенком неповиновения.
