Дрю был моим лучшим другом с детского сада, и все ж порой его мудрые суждения меня поражали. Тот факт, что он к тому же был другом надежным и сидел здесь в тяжкую для меня минуту, помогал мне смириться с его глупостью и не обращать внимания на то, что вел он себя по большей части несносно, с замашками шлюхи мужского рода.
Дрю взмахом руки подозвал бармена и заказал две текилы. Если так и дальше пойдет, то я домой на карачках добираться буду. Внутренние органы у меня уже отказывались принимать спиртное, бежавшее по артериям вместо крови, и я отлично разбирал, как маленький человечек, сидевший в моем мозгу, нашептывал: «Остудись, малыш, остудись» – и делал все, чтоб у меня в глазах плыло.
Мы с Дрю оба работали на одном автозаводе, недавно нас перевели с завода в Толидо
[23]
на тот, что в нескольких часах езды от Батлера. В Толидо мы снимали квартиру на двоих, но, наслушавшись за два года, как он трахается ночи напролет, проштудировав и в белых, и в желтых страницах, и еще в восьми деловых справочниках все адреса в радиусе десятка миль
[24]
, я решил, что нет необходимости тесниться с ним на одной жилплощади. И вот теперь у меня все еще стоит тонна нераспакованных вещей в небольшом домике типа бунгало, который я снял, а мы сидим в баре. Я уже немного жалел, что позволил Дрю уговорить себя топить свои горести на дне бутылки. Впрочем, он слишком хорошо меня знал и понимал: останься я дома, то не вещи принялся бы распаковывать. Сидел бы я один-одинешенек, уставившись на фотку моей бывшей, да гадал, какого черта я с ней столько лет пустил по ветру.
Бармен налил нам с верхом, и Дрю заграбастал обе стопки, вручил одну мне, а свою высоко поднял, вытянув руку. Я без особого желания проделал то же со своей и попытался сосредоточиться на том, чтобы рука держалась прямо, потому что все остальное вокруг завертелось и поехало куда-то вбок.
Дрю взмахнул свободной рукой, саданул меня под локоть так, что я, отпрянув, дернулся и плеснул текилой себе на руку.
Упс! Надеюсь, это меня одного повело, а не все заведение разом.
– Пока ты продолжаешь с кислой миной сидеть и со своего места завод высматривать, я хотел бы произнести тост. За моего лучшего друга Картера, да не падет он больше никогда жертвой шлюхи, которая ради денег готова дать и нашим и вашим.
Мы опрокинули выпивку и брякнули стаканами о стойку бара.
– Ну, хоть тебе спасибо, что ее не трахал, – пробормотал я, стараясь не запинаться.
– Да ладно… Прежде всего я ни одной девки не трахну, к какой у тебя есть хоть самый отдаленный интерес, не говоря уж о тех, кого ты подолгу охаживаешь. И, во-вторых, я ни за что не спутался бы с той шалавой. Такого я своему члену не устроил бы. Он ничего дурного не сделал и не заслуживает такого наказания.
Я вздохнул, шлепнулся локтями на стойку бара и уронил голову в ладони.
– А мой что, заслужил? Бедный мой перец. Стоило бы купить ему подарок, – бормотал я про себя.
Когда выяснилось, что «подружка», с которой я встречался два года, меня обманывает, кстати, произошло это за два дня до того, как мы собирались вместе переехать в Батлер и начать новую жизнь, у меня все заныло, будто я на гвоздь сел.
Утешительница «печального» Дрю, официантка, вернулась и прервала мои горестные думы о тяжкой доле. И тут я почувствовал, как мимо меня кто-то пронесся, да так стремительно, что меня обволок поток воздуха. Она (он?) прошла совсем близко, простучав каблуками (или каблучками?) по твердому дереву пола. Я вдохнул и ошалел от запаха шоколада, который как по волшебству, перенес меня во времени лет на пять назад.
* * *
– Ммммм, как же здорово ты пахнешь! Как пирожные с шоколадной крошкой, – просипел я пьяным голосом, прижимая к себе ее невероятно податливое тело.
Во дела, у нее никаких костей нет будто вовсе. Куда ее кости-то подевались? Я все еще под градусом? Или это кукла дутая? Опять? Я было рванулся, но закрыл сначала один глаз, потом – другой, чтоб не ослепнуть от солнечных лучей, пронизывавших комнату. Когда глаза привыкли к свету, я глянул вниз и простонал. Не-а, не пьяный я, просто подушку обнимаю одной рукой. Отпустив подушку, повернулся на спину и, вытянув руки по швам, уставился в потолок.
Ушла… Что за?.. А я даже имени ее не узнал! И что я за мудила такой? Да и ее не очень-то интересовало, как меня зовут, так что мы, считай, на равных. Как ни пьян я был в ту ночь, а помню все до последней секунды. Закрыл глаза и вызвал в памяти всю картинку… Как прекрасно смотрелась ее обтянутая джинсами попка! А этот тонкий запах ее кожи, переливы ее смеха. Что она заливалась-то? Хохотали мы как сумасшедшие. Приятная истома и слабость в мышцах напомнили мне каждую секунду, каждое движение ее тела, словно созданного для слияния с моим. Я перетряхнул все кадры, сохранившиеся в памяти, но почему-то, как ни старался, не мог четко представить себе ее лицо. Черт побери, как же мне ее отыскать, если я не могу вспомнить черты ее лица и не знаю имени? Я – ослиный король. Знаю, что она соблазнительна и великолепна! Кожа у нее была нежной, а ее длинные волосы скользили меж пальцев, как шелк. Губы такие мягкие, что, когда я их чувствовал на себе, то готов был хныкать, как девчонка. А самое лучшее – она сумела меня рассмешить. Не многим девчонкам такое удавалось! Вечно они не догоняли моих шуток или были чересчур скованны, чтоб оценить мое чувство юмора. А она угадывала мое настроение, будто чувствовала то же самое.
Прошлой ночью я выступил явно не в лучшей своей форме. Видит бог, надеюсь, что не подкачал, но как-никак я был в стельку пьян. Дружок мой сумел, по крайней мере, подняться и держаться. Наверное, она нынче утром потому и убежала со всех ног, что я так вдрызг накачался. Обиделась. Раньше мне никогда не приводилось девчонку кадрить вот так, чтоб всего на одну ночь. Откуда я знаю, что в таких случаях полагается, а что – нет? Может, разыскивать ее глупо? Даже если она больше никаких дел со мной иметь не захочет, все ж нужно извиниться. Прошлой ночью я был таким неуклюжим придурком.
Честно говоря, очень хотелось снова увидеть ее. Хотелось узнать, действительно ли она такая или просто я вообразил себе такую совершенную, восхитительную красотку. Сграбастав подушку, я поднес ее к лицу, глубоко вдыхая запах шоколада и глупо улыбаясь. Может, всего я и не помню, зато чувствую на губах ее запах. Так пахнет горячий шоколад в морозный зимний день или шоколадный торт, что печется в духовке дождливым осенним вечером…
Боже ж мой! Что я нюни развесил и запищал как цыпочка? Надо будет с ребятами в баскетбол перекинуться, бейсбол по телеку посмотреть и в баре драку затеять – и поскорее.
Звук спущенной в туалете воды заставил меня вскочить в постели. Твою ж мать! Она здесь?
Перемахнул ноги на ту сторону кровати и уже начал подниматься, когда дверь открылась.
– Придурок, никогда не залегай спать в ванной. Пусть этим птички занимаются. Всю задницу свело, – жаловался Дрю, волоча ноги к кровати. Вот он встал, развернулся и позволил своему телу рухнуть навзничь на край матраса, качнувшегося под ним несколько раз. Закрыл рукой глаза и застонал.
