Я, извиваясь, застегнула лиф, а Гэвин, сидя на кровати, внимательно разглядывал меня в зеркале. Судьбе было угодно довольно рано щелкнуть меня по носу, чтобы было понятно: если у тебя есть малыш, то наедине с самой собой ты остаться не сможешь. Прикрывайся, бегай, прячься за дверью, и еще больше раззадоришь его, взрастишь в нем нездоровое любопытство и желание вывести тебя на чистую воду. Выберете неправильную тактику, и результат не заставит себя ждать – малыш станет вас преследовать, а его хобби станет неусыпное подглядывание за окружающими. Гораздо лучше просто заниматься своим делом, и если возникнут вопросы, то смело и правдиво ответить на них, как и подобает взрослому человеку. Это в теории.
– Мам, ты свои сиси одеваешь? – спросил Гэвин.
Я засмеялась и помотала головой в ответ на его вопрос.
– Скажем так, этот лифчик, главным образом, форму придает, так что, полагаю, я и в самом деле свои сиси НАДЕВАЮ.
Покончив с бретельками, я повернулась к сыну лицом и потянулась за джинсами, лежавшими в ногах на кровати.
– А сто это за класненькие стуцки? – спросил он.
– Какие красные штучки? – рассеянно отозвалась я, натягивая джинсы и внимательно разглядывая четыре разложенные на выбор футболки.
– Красненькие стуцки на твоих сисях.
Я опустила веки и еще ниже – голову.
Ладно, вот и выпал мне случай показать себя взрослой. Малыш задал разумный вопрос. Так ведь? Но ему всего четыре года. А в каком возрасте подобает узнавать значение слова «соски»? Мне как, быть с ним честной или выкрутиться как-нибудь? Через несколько месяцев Гэвин пойдет в подготовительный класс. Что, если они заговорят про детские бутылочки с сосками или спросит, кто видел котенка, сосавшего молоко у своей мамы? Если я сочиню что-то, то мой малыш только и будет талдычить: «Неее-т, учитель. Моя мама сказала, что они называются коовками-му-му и нужны просто для уквашения».
Мой сын вырастет, всю жизнь пугаясь, когда кто-то будет потешаться над ним, уговаривая надеть коовку-му-му на детскую бутылочку. Я даже услышала, как у меня в голове зазвучал голос Роберта Де Ниро: «У меня есть коовки-му-му, Крег, может, подоишь меня?»
– Они называются соски́, Гэвин.
Честность – лучшая политика. Этому и будем следовать.
Некоторое время сын сидел, не говоря ни слова. Я же мысленно похлопывала себя по спине за то, что я хорошая родительница и могу быть правдивой со своим сыном.
– Соски́, – тихо произнес он.
Я кивнула, гордая тем, что ребенок без проблем употребил взрослое слово, а не какую-нибудь глупость. У меня до сих пор ночные кошмары случаются оттого, что отец, пока я росла, называл женские детородные органы «чу-чу-лэйни»
[77]
.
– Соски́, соски́, соски́. Смешное слово!
Ох! Возможно, я рановато высказалась.
Гэвин спрыгнул с кровати и побежал из комнаты, распевая «Сосни́, сосни́, сосни́ на небе, звездочка», только всякий раз меняя слова на «соски́».
17. А клейкой лентой все ж было б надежнее…
Сколько же названий, вы только подумайте! «Троянец», «Дюрекс», «Стиль жизни», «Большой троянец» (ну как же, моему метровому члену определенно это подходит), «Совремяга», «Живуля» и «Лихой наездник». Это всерьез? Есть презервативы с названием «Лихой наездник»?
Я стоял у полок аптеки с надписью «Планирование семьи», стараясь сообразить, какой из презервативов подойдет лучше всего. «Планирование семьи»… не смешите меня. Сколько народу заглядывает сюда по той причине, что реально планируют семью? Сюда приходят затем, чтоб ИЗБЕЖАТЬ планирования семьи.
Так что будем покупать, салага? «Лихого наездника», а следом и всех прочих мы уже исключили, остается «Живуля». Есть такая видеокомпания, «Живуля», она порнофильмы гонит. А то, что я намеревался проделать с Клэр, вполне сгодилось бы для фильмов для взрослых. Я схватил коробку с сорока восьмью пакетиками. К такому опту бесплатно полагались флакон «жидкости для разогрева» и вибрирующее петушиное колечко. Прихватив и их, я положил все в каталку. Петушиное колечко меня малость пугало. Стоило только допустить на минуту, что возле моих шаров резиновая штуковина трясется, нервы не выдерживали. А ну, как замкнет накоротко? «Большим огненным шарам»
[78]
не место в спальне. Да и запах паленых волос весь настрой отобьет.
– Брось волноваться. Уверен, Клэр даже внимания на твою крохотулю-висюлю не обратит.
Обернувшись, я увидел стоявшего возле полок Джима, тот самодовольно ухмылялся, держа в руках пачку тампонов.
– Очень смешно, подкаблучник. У тебя, похоже, на этой неделе пролет. Не забудь запастись болеутоляющим и копией «Язык нежности»
[79]
, чтоб было над чем хорошенько поплакать, – поддел я.
– Слушай, «Язык нежности» – очень трогательная кинокартина, прекрасный рассказ о том, до чего могут дойти отношения между матерью и дочерью. Отнесись с уважением к заслуженным артисткам Ширли Маклейн и Дебре Уигин. Этот фильм получил пять «Оскаров»…
– Да успокойся, Нэнси. Лиз знает, что ты сегодня пользуешься ее расположением? – спросил я с деланным ужасом.
– Я сделаю вид, – улыбнулся Джим, – что ты этого не говорил, потому что, если я скажу Лиз, она тебе все, что выпирает, отрежет, старик.
Тут он был прав. Лиз была бульдогом, подцепившим и собачье, и коровье бешенство разом. Если я ее разозлю, она меня доведет до белого каления.
– Раз уж я поймал тебя за покупкой презервативов, а Клэр мне все равно что сестра родная, чую, самое время сказать тебе пару слов, – заговорил Джим, отодвинув на ближайшей к нему полке флаконы с мазями, чтоб можно было пристроить пачку тампонов, и скрещивая руки на груди.
Я кивнул:
– Сделай одолжение.
– Ты мне нравишься, Картер, только я первым познакомился с Клэр и знаю ее дольше и лучше, чем ты. Кроме того, я обручен с ее лучшей подругой, а стало быть, по девчачьим законам несу ответственность за обеих. Чувствую, есть необходимость процитировать кого-нибудь из великих, оставивших след в истории, чтобы подтвердить важность момента и положения, в каком мы оказались.
