А ведь Слон наверняка недоволен, подумал Мазай. Последнее время Змееныш самовольничает, никого не слушается. Не потому ли хозяин зовет к себе, чтобы отругать за пацана? Но тот на глаза Слону не попадается, иногда даже приносит ему артефакты, хотя и не ходит в далекие походы. Чует он их, что ли? Ну да, именно так: чует. Это Мазай выучил Змееныша, что к чему в Зоне, он водил ребенка к аномалиям, описывал их свойства, показывал, как ловчее добыть «кровь камня» и «кристалл», как издалека увидеть смертельное дерево-кукловод, как избежать встречи со стаей кабанов, не позволить контролеру подчинить свой рассудок, как не попасться на обед кровососу, а на ужин - ватаге кривоногих бюреров.
- В общем, чтоб я тебя там не видел больше, - заключил сталкер и стал подниматься.
Узкая винтовая лестница привела на круглую площадку. Сюда выходили четыре двери, Мазай толкнул ту, что слева.
В комнате было полутемно: Слон не любил яркого света. Поговаривали, что хозяину так легче не замечать грязь некоторых своих делишек. Мазай осуждать Слона не собирался, не в его это привычках. Не очень босс ему был симпатичен, но мужик он крепкий, хваткий, справный хозяин и платит хорошо - а что еше сталкеру надо? Дисциплины бы поменьше - да Мазай много времени проводил в Зоне, так что и тут не страдал.
- Ну что? - спросил он и вошел, прихрамывая.
Помещение формой напоминало кусок торта, только вместо острого угла - дверь. Это потому, что верхний ярус водонапорной башни кирпичные перегородки делили на четыре комнаты, у каждой две стены прямые, а третья - закругленная. Впрочем, позади комнаты Большого Хозяина была еще одна, совсем маленькая.
Заточка устроился на табурете, Слон сидел в кресле с высокой спинкой. На столе перед ним стояла глиняная статуэтка голой женщины - пресс-папье, придавившее стопку бумажек. В приоткрытое окно задувал ветерок, шевелил жалюзи.
- Не торопишься, - прищурившись, сказал Слон. Ему было за пятьдесят, мощный квадратный подбородок начал оплывать. Темные, без следа седины волосы стрижены коротко, под машинку. Слон хмурился, высокий выпуклый лоб пересекла глубокая морщина. Возле твердого рта залегли складки - возраст сказывался.
- Змееныша своего, говорят, совсем распустил.
- За этим звал? - Мазай взял стул и сел у стола, положив винтовку на колени. - Я ему не родной. Был бы у него отец, приструнил бы, а так? - Он с наигранным равнодушием пожал плечами. Сталкер давно заметил, что, когда речь заходит о родителях Змееныша, Слон мрачнеет и меняет тему.
Однако в этот раз Большой Хозяин не заметил сказанных будто бы нечаянно слов. Взглянув на Мазая исподлобья, Слон взял глиняную статуэтку за голову, покрутил в руках.
- Правильно, не за этим, - ровно ответил он.
А вот Заточка все, что надо, услышал и кинул на сталкера угрожающий взгляд. Мазай проигнорировал его.
- Чего тогда потревожил? Я только прилег. - Слон прищурился.
- Уж и не потревожь своих людей. Или ты теперь тут главный?
- Он давно уже своевольничает. - Вскочив, Заточка шагнул к Слону. - Вконец оборзел хромой, много себе позволяет!
Хозяин дернул плечом, отгоняя порученца, как надоедливую муху, и тяжело посмотрел на сталкера.
- Почему же, ты в Лесном Доме главный, - спокойно ответил тот. - Но и мы не рабы. Всякому человеку отдых нужен.
- День на дворе, - окрысился Заточка и ткнул в жалюзи. - Все работают, а ты дрыхнешь!
- Я в ночное ходил, и ты это знаешь, - неторопливо ответил Мазай, не глядя на него.
Слон пристукнул подставкой статуэтки по столу, возвращая ее на стопку помятых бумаг.
- Прекратили, оба! Точно не для того тебя звал, чтоб вы тут склоку устраивали.
Заточка, вжав голову в плечи, отступил в сторону. Мазай не шелохнулся. Слон, наградив помощника недовольным взглядом, произнес:
- Мазай, собирай людей. Новая работа ждет.
- Чего на этот раз?
- Говорят, возле Восточного Могильника есть чем поживиться. После выброса аномалий прибавилось - сходите проверьте.
- Ну раз говорят… - Мазай вспомнил, как ночью, когда он вернулся на холм, из водокачки вышел военный - мелкий чин, а то и вовсе рядовой, сталкер не приглядывался. У Слона все схвачено, сержанты с Периметра ему вместо гонцов, результаты патрульных рейдов докладывают… Впрочем, ему, Мазаю, что? Не сегодня, так завтра - все одно в Зону идти. Он приподнялся, опираясь на винтовку и отставив хромую ногу. - Ладно, когда выходить?
- Скоро, - хмуро сказал Слон. - Змееныша своего возьмешь.
- Да ты спятил!
Вырвалось. Хозяин непослушания не любил, с дерзкими был крут. Мазай одернул себя, понимая, что поздно спохватился…
Но Слон опять будто не услышал его слов, только брови чуть сильнее свел, и морщина поперек лба стала глубже.
- Пора ему на дело идти, хватит мои харчи за просто так наворачивать. Пусть отрабатывает.
- Да он ребенок еще! - Мазай выпрямился, сжимая ствол винтовки так, что костяшки побелели. Заточка криво ухмылялся, и сталкер понял, кто навел хозяина на эту дикую мысль. Тащить в Зону четырнадцатилетнего щенка - верная смерть пацану!
- С мутантами, говорят, у него талант, артефакты не хуже самого Лесника складывает в сборки всякие - значит пора ему.
- Погибнет же! Рано ему в глубокую Зону соваться еще, пусть подрастет!
Рот Слона гневно искривился - но он сдержался и произнес только:
- Я сказал.
Мазай и сам не заметил, что сжимает винтовку, как дубинку.
- А я сказал, что не возьму его, - упрямо гнул он. - Змееныш не дорос еще. Ты, может, и хозяин, но такое мне приказать не можешь.
Заточка выступил вперед, открыв рот, но Слон движением руки остановил его. Положив свои огромные, как экскаваторные ковши, ладони на стол, хозяин Лесного Дома приподнялся.
- Не возьмешь - выгоню его, и баста. Мое слово железное, ты знаешь. Из Зоны его ты притащил - а кормил я. Теперь пусть отрабатывает, не то сам на корм мутантам пойдет. И ты за ним отправишься, уж я постараюсь, чтобы никто в Зоне с тобой больше дел не имел.
Мазай всмотрелся в суровое лицо с крупными тяжелыми чертами. Нет, Слон не шутит, какое там. Сталкер опустил взгляд. Что это с хозяином? Вроде раньше он на Змееныша внимания не обращал, если тот на глаза ему попадался - отворачивался только. Казалось, Слону почти все равно, что какой-то заморыш снует по двору - да и ест-то всего ничего, вон какой худой… А оно, значит, вон как, мальчишка Слону поперек глотки.
- Когда выступать? - спросил Мазай, не поднимая глаз.
Слон опустился в кресло, снова взял статуэтку и принялся постукивать ею по краю стола.
- Заодно и присмотришь там за ним, - сказал он. - К вечеру выходите.
