Ваня осторожно приподнялся и сел на землю.
– Маша, ты слышишь меня?
– Слышу, – послышалось в ответ. – Они больше не вернутся?
– Не знаю... Могут вернуться, поэтому нам лучше лежать здесь, не двигаясь, ещё какое-то время, пока мы точно не убедимся, что они больше не вернутся.
Ваня снова лёг рядом с Машей, и так они пролежали долго, может быть, и очень долго. Временами им казалось, что свист приближается, но потом они с облегчением понимали, что это свистело у них в головах от напряжения и страха.
– Ваня, как ты думаешь, почему они нас не заметили? – спросила Маша.
– Наверное, потому, что мы лежали без движения.
– Но они опускались так низко. Неужели ты этого не чувствовал?
– Чувствовал, – ответил Ваня и задумался. – Знаешь, – продолжил он спустя некоторое время, – я думаю, если бы я тебя бросил, они нашли бы и меня и тебя.
– Почему? – не поняла Маша.
– Ты когда-нибудь слышала о любви к ближнему?
– Нет. Я слышала только о любви к себе любимому. Так шутил мой папа. А что это такое, любовь к ближнему?
– Это когда один человек перестаёт думать о себе ради другого человека.
– Ради близкого ему человека? – уточнила Маша.
– Нет, ради любого, – ответил Ваня. – Когда человек готов отдать свою душу ради другого человека, силы зла не имеют над ним власти. Именно в этом мы с тобой сегодня имели возможность убедиться.
– Ты думаешь? – неуверенно переспросила Маша, но Ваня не ответил. Он молчал.
– Спасибо тебе, – тихо сказала Маша.
– Это тебе спасибо, – так же тихо ответил Ваня.
– За что?
– Я спас тебя, а ты спасла меня.
– Мы теперь с тобой никогда-никогда не будем разлучаться? – стыдливо спросила Маша.
– Мы теперь с тобой никогда-никогда не будем разлучаться, – уверенно, по-мужски ответил Ваня.
11
– Зачем ты сворачиваешь к этому бараку? – Ваня попытался остановить свою спутницу, но она не слушалась.
– Чего ты? Я хочу посмотреть, что там.
– Зачем тебе это нужно? А если там покемоны? Нам лучше не приближаться ни к каким баракам, а попытаться поскорее найти выход из этого лагеря.
– Прекрати, я чувствую, что ничего плохого нас там не ждёт. Мне просто интересно подойти поближе и посмотреть, что там внутри.
– Я туда не пойду. Если тебе так интересно, ты должна будешь сходить туда одна, – Ваня тяжело вздохнул, потому что ему не нравилась эта безрассудная выходка.
– Ну и ладно, раз ты такой, – Маша резко повернулась и вырвала свою руку.
– А как же насчёт того, что «мы теперь с тобой никогда не будем разлучаться? – крикнул Ваня вдогонку, но девочка даже не обернулась.
«Все они такие! – с горечью подумал Ваня. – Говорят одно, а делают другое. Да ну её!» – Он уже развернулся, чтобы дальше продолжать свой путь, но что-то остановило его. – Нет, я не должен бросать её, не для того мы здесь встретились! Она просто не понимает, что в этом инфракрасном мире ничего интересного нет и быть не может. Каждый барак это вход в вечную погибель, ничего другого там её не ждёт».
Ускорив шаг, Ваня очень скоро догнал девочку, потому что душа её была очень слабенькая.
«И она ещё ищет себе приключений!» – хоть Ваня и сердился на Машу, но ему было её жаль.
– Смотри, это не барак, а магазин сладостей! – необычайно весёлый голос спутницы отвлек Ваню от его мыслей. – А ты говорил покемоны! – Маша засмеялась, и весь её вид говорил о том, что она очень довольна своей находкой.
Она шла всё быстрее и быстрее и, наконец, побежала.
– Откуда только силы взялись? – подумал Ваня и закричал вдогонку: – Остановись! Зачем тебе эти пирожные? Разве ты хочешь есть? Подожди!
Но Маша, не обращая никакого внимания на его слова, весело вбежала в широко раскрытую дверь барака-магазина и направилась к прилавку. Но как только она оказалась рядом с прилавком, откуда-то сверху бесшумно опустилась решетчатая клетка, накрывшая её вместе с прилавком. В следующий момент из-за прилавка появилась металлическая рука, отсчитавшая ровно такое количество пирожных, какое было съедено сладкоежкой при жизни. Пирожных получилась целая гора.
– Приятного аппетита, – металлическим голосом проскрипела рука и скрылась за прилавком.
В этот момент Ваня подошёл к входу в Машин «магазин» и просто остолбенел от неожиданности.
– Ну, что, попалась птичка в клетку? – спросил он. – И когда ты думаешь управиться с этой горой пирожных?
– Помоги, прошу тебя! Я не могу их есть, они такие противные!
– А как же я тебе помогу? Ты хочешь, чтобы и я оказался в клетке рядом с тобой? Нужно было раньше меня слушать.
– Ваня, миленький, прости, но я ничего не могла с собой поделать, меня так тянуло сюда, что ни о чём другом думать я уже не могла.
– Так, ладно, – прервал Ваня попавшую в очередную беду девочку. – Нечего оправдываться, всё равно делу этим не поможешь. Давай, побыстрее лопай свои пирожные, а я пойду, пройдусь вокруг барака, посмотрю, что тут и как, может, и найду какой-нибудь выход. Только ты не сиди, ешь, просто так ты отсюда не выберешься.
– Я не могу их есть! Ещё одно пирожное и меня стошнит.
– Лучше бы тебя раньше от них тошнило, тогда бы здесь не оказалась ты в этом «чудо-магазине».
– Не буду я их есть! – заупрямилась Маша и попыталась отодвинуть от себя огромный поднос с этими не только приторно противными, но и дурно пахнущими пирожными.
Но только она это сделала, как из-за прилавка появилась металлическая рука. Её механические пальцы разжались, когда рука приблизилась к горе пирожных и углубилась в неё. Когда же она показалась опять, в зажатых пальцах было несколько пирожных, изрядно помятых не особенно осторожными движениями робота.
– Приятного аппетита, – металлическим голосом проскрипела Рука и поднесла пирожные к губам души-сладкоежки.
Маша продолжала изображать из себя упрямую девочку, которая не будет кушать то, что ей не нравится, но механическая рука резко приблизилась и больно ударила её по губам металлическими пальцами. Упрямица вскрикнула от боли, и в этот момент рот её оказался заполненным смятыми в бесформенную котлету ненавистными пирожными. Рука оставалась у рта до тех пор, пока порция не была проглочена. После этого она отъехала, и всё повторилось с самого начала.
– Эх, Маша, Маша, – тяжело вздохнул Ваня и медленно пошёл вдоль стены магазина-ловушки, с осторожностью оглядываясь по сторонам.
Он шёл, разглядывая обитателей «магазина» для сладкоежек, но ничего нового так и не обнаружил. Везде стояли клетки с уловленными душами, которые, все без исключения, давились некогда такими любимыми ими пирожными, тортами и конфетами. Механические руки размазывали пирожные по головам обессилевших от невыносимой тошноты душ, запихивали им крем в уши, нос, глаза, если у тех уже не было сил открыть рот, и, не переставая, били и били их по чему придётся, чтобы заставить обессилевшую жертву открыть рот.
