Хотя открывать пальбу на Корабле, тем паче в Арсенале, он не собирался. Про местные порядки ему рассказывали. Кресты с распятыми ворами высились у борта, по дороге Макота дважды проходил мимо прокторов.
За контейнером открылась пустая площадка, на дальнем краю которой лежала цистерна с прорезанными окнами и дверями. Над цистерной, установленная на длинной штанге, скрипела на ветру вывеска: «Бакен». Рядом с основанием штанги дежурил вооруженный охранник.
Макота остановился. Шакаленок и великан в плаще шагали к цистерне не торопясь, но и не медленно, и вид у обоих был очень деловой. У шакаленка за ремнем топорик, на плече винчестер. Откуда такое ружье? — удивился Макота. Он прикусил мундштук, пытаясь сложить картину воедино. Шакаленок — с фермы на юге Пустоши. От нее до Корабля много-много дней пути. Мог у него быть знакомец здесь? Не мог. Значит, что получается? Хлопец сбежал в пустыню, и здоровяк в плаще подобрал его там, прежде чем он сдох в иловой буре. Подобрал и привез назад, на Корабль. Вроде ничего другого не придумаешь?
Прячась за контейнерами, атаман обошел цистерну с тыла. Здесь дверей не было, только окна вверху, затянутые шкурами ползунов. Цистерну удерживала балка, упирающаяся в палубу. Макота подошел ближе, размышляя.
В бок ему уперлось что-то твердое. Атаман замер.
— Не шевелись, — прозвучал тихий-тихий голос.
Правая рука сжимала пистолетик — Макота потянул его из кармана, но голос раздался снова:
— Замри, падаль!
Макота так и сделал. Краем глаза он видел силуэт человека, упершего ствол ему в поясницу. Длинные тени легли на палубу, стало прохладнее. В кабаке сидели люди, но на площадке никого не было, хотя в округе народу еще хватало, судя по гулу голосов и звукам шагов.
Его карманы ощупали.
— Пальцы разожми! И медленно клешню вытащи. Медленно!
Макота вынул из кармана руку. Чужие пальцы тут же сунулись туда, достали пистолетик.
— Ты кто такой?
— А ты кто такой? — спросил Макота.
— Молчать! Отвечай! Почему за ним следишь?
— За кем слежу?
— За Ставридесом, катрана тебе в глотку! Тоже проектор ищешь?
У Макоты даже екнуло слегка в груди — ну точно, он прав, здесь какая-то тайна, и тайна большая! Небоходы, Ставридес, проектор… По спине между лопаток пробежал холодок, и сердце заколотилось чаще, выстукивая: да, да, да! Он на пороге чего-то важного, связанного с большими деньгами — большущими, огромными, такими, каких главарь клана в жизни своей не видел, — с деньгами и властью. Теперь главное не спешить, показать себя робким простаком…
— Слышь, брат, — сказал Макота, все еще сжимая зубами трубку. — Я про Ставридеса ничё не знаю. Ето кто? У меня раб сбежал, я его на Арену хотел сторговать. Паренек, который рядом с мужиком в плаще желтом топал. Видел, они в кабак зашли? Сбежал, тварюга неблагодарная, я его в толпе заметил ненароком, ну и пошел следом, чтоб, значит, вернуть себе взад свою эту… собсность. От и всё, понимашь?
Его схватили за плечо и развернули, при этом ствол, скользнув по пояснице, уперся в живот.
Перед глазами возник мужчина в черной кожаной куртке и штанах. Черные надраенные сапоги, черный кожаный шлем на голове, и глаза тоже черные, жгучие, глядят так, что сразу становится ясно: обладателю таких глаз человека убить — что личинку многоножки каблуком раздавить.
За его спиной возле контейнера стоял еще один в такой же одежде, с необычным оружием. Вроде и ружье, а вроде и автомат, не разберешь: толстый короткий ствол, широкий приклад, большой круглый магазин снизу — два кольца из железа, между ними шесть толстых цилиндров.
Макота скосил глаза — ему в брюхо упиралась похожая штука.
Двое в черном стояли так, чтобы из кабака их не было видно.
— Слухайте, хлопцы, — заговорил Макота просительно. — Я до ваших делов не касаюсь. Ставридесмавридес — мне-то что? Я хочу просто раба свово вернуть…
— Врешь! — перебил первый мужик. — Ты следил за Молотом, как мы следили за Максом.
— Это конкурент, Брас, — негромко подтвердил второй из-за его спины. — Охотник за сокровищами вроде Ставридеса. Пришей его, только тихо.
— Хлопцы, давайте я вам все объясню! — взмолился Макота. — Мож, мы друг другу подсобим — я свово пацаненка заберу, вы — свой молот? Тока я трубку из пасти вытащу, говорить мешает, ладно?
— Прирежь его, — повторил второй.
Первый кивнул.
Расценив это как ответ на свой вопрос, атаман медленно поднял руку, взялся за трубку и вытащил ее из зубов.
Потом он резко качнулся в сторону, повернувшись так, что ствол соскользнул с живота, сверху вниз ударил по оружию левой рукой, а правой что было сил ткнул узким мундштуком трубки в черный глаз.
* * *
С нижнего этажа доносился слабый шум.
— Проектор со мной, — сказала женщина, и Ставро кивнул. — Ты был осторожен? За вами никто не следил? И кто этот юноша?
— Осторожным надо быть не мне, — возразил хозяин «Крафта». — Проектор пока у тебя.
Ян, подхвативший плащ Знатока, повесил его на крючок, вбитый в стену, встал за спиной хозяйки и скрестил руки на груди. Второй охранник, у которого лязгало в плече, переместился к двери.
— Кто этот юноша? — повторила Знаток.
— Ну, Макс, — Ставро достал зажигалку, — я же не спрашиваю, кто эти двое. Будем считать, что он мой помощник. Можешь говорить при нем, как говоришь при них.
Второй охранник не шевелился, взгляд устремлен в пустоту, будто и нет никого в комнате. А Ян смотрел на Турана — недобро смотрел, пристально. Почувствовав себя неуютно между двумя телохранителями, Туран подошел к окну. Стянул винчестер со спины, поставил прикладом на пол и привалился к стене. Пускай себе говорят о чем хотят. Это их дела, а ему надо после встречи вернуться со Ставро на термоплан и потом… Что потом, он точно еще не знал. Надо как-то искать Макоту, это главное.
По Кораблю протянулись длинные тени. Рядом с наклонной балкой, одним концом упиравшейся в палубу, а другим — в покатый бок цистерны прямо под окном, стояла палатка. Полог откинулся, наружу вышел босой коротышка в замызганном халате, остановился у пустого лотка перед входом и недовольно покачал головой. Обернувшись, крикнул что-то. Тут же из палатки появились две смуглые женщины в расшитых замысловатым узором хламидах, схватили лоток и втащили внутрь. Коротышка одернул халат, постоял, глядя на сполохи заката, и вернулся в палатку.
Позади раздался голос женщины по имени Макс:
— Хорошо, смотри.
Туран с трудом поборол желание обернуться. Всетаки нельзя быть чересчур любопытным. Его не пригласили за стол, но и не выставили караулить за дверь, говорят при нем — и то ладно. Тяжело заскрипела лавка под Ставро. Табаком не пахло — он что, так и не раскурил трубку? Стало быть, волнуется, этот проектор важен для него…
