Бурнум опять заговорил с парнями.
– Она с многими другими кочевать в Алис-Спрингс.
– Алис-Спрингс! И надолго?
Они ехали сюда целый день. Неужели напрасно?
Бурнум задал этот вопрос аборигенам, но те лишь пожимали плечами, качали головой, глядели куда-то вдаль, и Джонатан понял без перевода, что они ничего не могли сказать.
– Среди них есть родственники Марли?
Бурнум спросил их и об этом. Самый спокойный из троих что-то ответил.
– Он родственник, – сказал Бурнум. – Как это… кузен.
Джонатану показалось, что парень не очень уверенно назвался родственником Марли. Да он и внимания на нее не обращал – так, мельком взглянул и все.
– Вы хорошо понимаете, Бурнум, что говорят парни? – Джонатан вдруг засомневался, не возникло ли какое-то недоразумение. – Вы ведь из другого племени.
– Я давно тут жить, я говорить много с другими племенами. Я понимать. Эти парни говорить, хорошо, что вы привезти девочка, – объяснил Бурнум. – Она тут много семья. Ее бабка много рад, когда девочка тут.
– Но ведь они не знают, когда она вернется назад, – разочарованно возразил Джонатан.
– Кочевать иногда дни, недели, иногда месяцы. Каждый день она может быть тут.
– Я не оставлю Марли у этих парней. Я подожду, когда вернутся ее бабушка и тетки, – решительно заявил Джонатан.
– Почему? – возразил Бурнум. – Они хорошо защищать маленькая Марли.
– Я привез ее сюда, чтобы она жила со своими родственницами. И я хочу убедиться, что она хорошо чувствует себя с ними. Только после этого я уеду.
Бурнум пожал плечами. Он, казалось, не понимал опасений Джонатана.
Джонатану пришла в голову новая мысль, и он тут же принял решение.
– Скажите парням, что я поеду с Марли в Алис-Спрингс и поищу там ее бабушку.
Они свернули свой лагерь и поехали назад в Кертин-Спрингс. Марли сидела тихо, а Бурнум снова распевал свои песни и пил оставшееся пиво. Старик попросил довезти его до дома, мол, это чуть в сторону от дороги. Джонатан следовал его указаниям, но вскоре обнаружил, что туда вообще вела не дорога, а очень неровная тропа. Рессоры олдсмобиля подверглись суровому испытанию. В конце концов, они доползли до кучки построек, где жили около пятидесяти аборигенов. Если Бурнум не преувеличивал, это были его родственники или собственная семья, в том числе довольно молодая жена и многочисленные дети.
Джонатан поблагодарил Бурнума за помощь и поехал в Кертин-Спрингс, где рассказал Эдвардсам о поездке. Берни расхохотался, услышав, что Джонатан довез Бурнума до его дома.
– По тем кочкам я даже на джипе не могу проехать, – сказал он.
– Я не мог отказать Бурнуму, ведь он столько сделал для меня и Марли.
– Чепуха! – Берни похлопал себя по животику. – Вы угостили его пивом да еще и прокатили на машине. Ему это наверняка понравилось.
Джонатан закупил продукты на дорогу и снова заправил баки. Потом заполнил водой канистры, на тот случай, если у него снова возникнут проблемы с радиатором.
– Сколько отсюда до Алис-Спрингс? – спросил Джонатан.
– Двести двадцать пять миль, – ответил Берни. – Учитывая скверное состояние дороги, это приблизительно два дня езды.
Джонатан решил поехать туда ради Марли. Его обрадовала и поддержка Тилли и Берни – они тоже считали, что он поступает правильно. Если девочка не захочет остаться у своих родственников или если они откажутся принять ее, ему придется снова думать о будущем – для нее и для себя.
– Я надеюсь, что мой олдсмобиль дотянет до Алис-Спрингс без новых поломок, – вздохнул Джонатан, отправляясь в путь.
– Если уж ваша лошадка добралась до дома Бурнума, то до Алис-Спрингс она доедет наверняка.
Раскатистый хохот Берни долго звучал над выжженной солнцем землей.
К счастью, Берни оказался прав. Олдсмобиль без проблем одолевал милю за милей. Все внимание Джонатана было направлено на дорогу, чтобы снова не угодить в глубокую яму, но потом он вдруг заметил, что Марли вся ушла в себя. Она прижимала к себе своего Гулу и молча глядела в окно.
– Марли, что с тобой? Все в порядке? – спрашивал ее Джонатан каждый раз, когда они останавливались, чтобы размять ноги и попить воды.
Она неизменно кивала, но по-прежнему держалась замкнуто. Конечно, малышка просто устала от бесконечной дороги, но Джонатан подозревал, что дело не только в усталости.
Когда на исходе второго дня они устраивались на ночлег в автомобиле, Джонатан решил собраться с духом и поговорить с Марли, чтобы выяснить, что ее так угнетало.
– Ты слышала, как мы с Бурнумом говорили о твоей семье? – спросил он.
Марли ничего не ответила и не глядела на него. Просто крепче прижала к себе своего медвежонка.
– Марли, мы отправились в эту поездку, потому что мне хочется, чтобы ты познакомилась с твоими родственниками. – Он мучительно подыскивал нужные слова. Ему было трудно рассказать ей про культуру ее предков, ведь она была слишком мала, чтобы это понять. – По-моему, это самое подходящее для тебя. Ты хочешь познакомиться с ними, да?
Марли поджала губы.
– Я уже говорил тебе, что у твоей мамочки были сестры и, возможно, братья. Для тебя это тети и дяди. Я надеюсь, что твои тети похожи на твою мамочку и будут тебя любить так же, как мамочка тебя любила.
– Они никогда не будут такими, как мамочка, – заявила Марли. – И они не будут меня так же любить.
При лунном свете, падавшем сквозь стекло машины, Джонатан увидел, как у нее задрожала нижняя губа.
– Но если ты ошибаешься, Марли? Может, они такие же, как твоя мамочка. Тогда ты бы охотно познакомилась с ними, правда?
Марли не сказала ни слова и просто отвернулась.
Джонатан сделал еще одну попытку.
– Если окажется, что твоя бабушка и тетки не такие, как твоя мама, или что тебе они не понравились, тогда я не оставлю тебя у них, даже если бы они стали меня уговаривать.
Марли повернула голову и посмотрела на Джонатана. Такой потерянной и одинокой он ее еще не видел.
– Джоно, я тебе надоела? – тихо спросила она.
Джонатан остолбенел. Он не ожидал услышать от нее такого вопроса, да и вообще не ожидал, что у малышки могут быть такие мысли.
– Конечно, нет, – прошептал он и нежно погладил девочку по щеке.
– Почему же ты тогда не хочешь, чтобы я была с тобой? – спросила она со слезами на глазах.
– Марли, у тебя не должно быть таких мыслей, никогда. Что бы ни случилось, я буду всегда с тобой, буду всегда заботиться о тебе. Я разыскиваю твоих родных, потому что я не могу заменить тебе твою маму. Я думаю, что тебе нужен кто-то такой же, как мамочка, ведь ты еще совсем маленькая. Тетя или бабушка могут стать для тебя почти такими же, как мама. А я тебя очень люблю. Если ты будешь несчастной с твоими родными, я снова заберу тебя к себе, и ты останешься у меня навсегда.
