Шейн откашлялся:
– Я отменю все встречи до конца дня.
Калисса повернулась к нему:
– О нет. Не делайте этого. Я не собиралась нарушать ваши планы.
– Но встречи я отменю. Вам обеим нужно поговорить. Мы поедем в наш пентхаус, закажем обед и выпьем хорошего вина.
Райли был бы рад разглядывать Калиссу всю ночь напролет. Сегодня ее волосы были ухоженными и блестящими и ниспадали на ее обнаженные плечи. Макияж оживил ее красивое лицо. А ее узкие джинсы и тонкий топ провоцировали у Райли нескромные фантазии.
Они покупали еду в киосках и прогуливались, держась за руки, в толпе туристов. Потом они стояли в длинной очереди, чтобы попасть на колесо обозрения.
Суматоха и шум толпы исчезли, когда оба поднялись в кабинке над Чикаго. Их обдувал прохладный ветерок. Райли обнял Калиссу, касаясь пальцами ее гладкого, обнаженного плеча.
– Я никогда не была на колесе обозрения, – сказала она. – Какой красивый отсюда город. И я ни разу не была на Нэви-Пиер.
– Ты вроде бы говорила, что выросла в Чикаго.
– Моя мама не приводила меня сюда. – Они оказались на вершине кривой, и Калисса схватила его за руку. – Фантастика!
– Неудивительно, что ты ведешь себя как маленький ребенок.
Она наклонила голову и нахально ему улыбнулась:
– А тебе не нравится?
– Вовсе нет. – Ему нравилось в Калиссе абсолютно все.
Поддавшись импульсу, он поцеловал ее. Губы Калиссы были сладкими, как сахарная вата. Когда он от нее отстранился, они были на середине спуска. В ее глазах отражались огоньки фонарей, а на щеках играл румянец.
– Я бывал здесь с друзьями, – сказал он, – когда был подростком.
В детстве у Райли было мало развлечений. Его мать была дочерью ирландских иммигрантов. Окончив десять классов школы, она устроилась на работу экономкой к Далтону Колборну и проработала у него почти двадцать лет, прежде чем умереть от пневмонии.
Желая притянуть Калиссу ближе, Райли положил свободную руку на ее талию, чувствуя под пальцами теплую полоску ее кожи.
– Ты был хулиганистым подростком? – спросила она.
– Да, – признался он. – Мы гоняли по улицам на машинах, устраивали шумные вечеринки. Однажды мы выкрали этанол из школьной химической лаборатории и сделали бомбу.
– А кто это мы?
– Я и мой друг Эштон. А какое детство было у тебя?
Поправив волосы на ветру, она невинно улыбнулась Райли:
– Я была золотым ребенком.
– Я тебе не верю.
– Это правда. Я старательно училась, чтобы получать стипендию, и подрабатывала с четырнадцати лет. Я хотела поступить в университет, но знала, что моя мать не сможет меня обеспечить.
– Итак, ты была идеальной девочкой?
– Точно.
Он придвинулся ближе и игриво уткнулся носом в ее шею:
– Мне вдруг захотелось развратить такую совершенную крошку.
Она ткнула пальцем ему в грудь и рассмеялась:
– А ты, оказывается, испорченный парень.
– О, у меня куча недостатков. – Он первым вышел из кабинки и протянул Калиссе руку. – Скоро будет фейерверк. Лучше всего его смотреть с дальнего конца пирса.
Людей на Нэви-Пиер становилось все меньше. Райли и Калисса прошли под гирляндами декоративных белых огней и вдоль яхт, пришвартованных на озере. Ему нравилось держать ее за руку, но он не сдержался и все-таки снова обнял Калиссу за плечи. Она обняла его за талию и прижалась к нему.
Райли почувствовал себя виноватым. Калисса была с ним откровенной, а он врал ей, скрывая сведения о себе.
– Что с тобой? – Она улыбалась, но смотрела на него озадаченно.
– Эллис, – сказал он, не обращая внимания на собственные колебания. – Моя фамилия Эллис.
Посерьезнев, она пристально на него взглянула:
– Ты участвуешь в программе защиты свидетелей?
– Нет. – Он не понимал, как такая мысль пришла ей в голову.
– Я думала, что ты свидетельствовал против криминального авторитета.
– Я не преступник.
– Ты же признался в воровстве.
– Этанол наверняка стоил не дороже десяти баксов.
Она улыбнулась и произнесла сексуальным и низким голосом:
– Райли Эллис.
У него вдруг екнуло в груди.
Он быстро поцеловал ее в губы и отстранился от нее. Но потом снова припал к ее губам в жадном и требовательном поцелуе. Ему нравилось ее целовать. Но вокруг были люди, поэтому он приказал себе остановиться.
Он положил руки на поручень по обе стороны от Калиссы, стараясь выровнять дыхание:
– Я обещал тебе фейерверк.
Ее глаза были широко раскрыты, а губы стали ярко-красными.
– Ты имел в виду фейерверк в небе? Или тот, что прямо сейчас происходит в моей голове?
Его руки дрогнули.
– Ты чересчур откровенна.
– А у тебя нет чувства юмора.
– Никакая ты не хорошая девочка.
– Я сказала, что когда-то была хорошей девочкой. – Она быстро поцеловала его в губы, а потом попробовала сбежать, нырнув под его руку.
Он сразу же поймал ее и обнял.
– Началось! – крикнула Калисса, когда небо осветили первые красные и желтые вспышки в виде звезд.
Они быстро прошли к столику в пивном баре, заказали пиво и вкусную еду.
Райли сел к ней поближе. Он видел фейерверк прежде, а сейчас ему нравилось наблюдать за Калиссой. Яркие отсветы фейерверка отражались от ее кожи и сияющих глаз. Она была гораздо привлекательнее любого фейерверка.
Она вдруг посмотрела на Райли и спросила:
– Ты хочешь знать, что я сделала вчера?
– Очень. – Он желал знать о ней абсолютно все.
Она обвела пальцем верх пластикового бокала с пивом.
– Я познакомилась с Дарси.
Райли насторожился.
Через минуту он спросил:
– Со своей сестрой?
– Да, она моя сестра.
Райли откинулся на спинку стула. Он знал, что это случится. В какой-то момент он даже подумал, что, возможно, Калисса сможет сообщать ему сведения о Шейне.
Но так он думал несколько дней назад. Теперь он не желал, чтобы Калисса говорила ему о Колборнах.
Райли очень хотел увидеться с ней снова.
Но теперь, когда Калисса и Дарси встретились, велика вероятность, что Шейн узнает о роли Райли в жизни сестры своей жены и сделает все возможное, чтобы настроить ее против него.
