— Аэрол создает поле антигравитации, — продолжал машинист. — Но если при этом начать его перемещать, в нем происходит какая-то реакция, появляются эти хлопья… Через некоторое время он сгущается в комковатую массу и тогда теряет свои свойства. Чем выше скорость — тем быстрее это происходит.
Мы взглянули на емкость. Серебристые крошки внутри вещества снова срастались в комья.
— Значит, если мы сейчас остановимся, это прекратится? — спросил Разин.
— О чем я и говорю! А если полетим быстрее — реакция ускорится, тогда разряды надо будет давать почти постоянно.
Покачав головой, Разин отступил от емкости. А я, увидев решетку в полу неподалеку, подошел к ней, присел и заглянул в нижний отсек. Прикрученные к массивным стойкам, там по кругу стояли четыре двигателя, два тряслись и рычали, провода от них тянулись к потолку, а к овальным бакам под стеной отходили трубки топливной системы.
— Что вы успели еще узнать про это вещество? — спросил Разин, и я вернулся к ним.
Глаза Эдмунта за стеклами очков больше не казались испуганными и растерянными, наоборот, сверкали неподдельным энтузиазмом.
— Почти ничего — у нас все еще впереди! Вернее, мы и сейчас знаем, конечно, кое-что… Оно растворяет пластик. Не вступает в реакцию с металлами. Ядовито для органики…
— Это изобретение доминантов? — перебил глава Меха-Корпа, в упор глядя на машиниста.
— Изобретение, — кивнул тот. — Или, может, это просто вещество из того места, откуда они прилетели?
Разин подался к нему, и я решил, что он сейчас схватит Эдмунта за шиворот, но здоровяк сдержался.
— И откуда они прилетели? — раздельно спросил он.
— Понятия не имею. Есть несколько предположений…
В люк над нами просунулась голова Эвитты Галекс.
— Эй, вы! — позвала цыганка. — Хватит тут топтаться! Рассвело, мы возле Арзамаса. И омеговцы уже начали атаку!
Глава 6
ЗАШИТА И НАПАДЕНИЕ
Эдмунт наверх так и не вылез — его больше интересовали машины, чем люди с их делами, спорами, драками и войнами.
Когда мы поднялись в рубку, Карабан Чиора зафиксировал рукояти управления и сказал:
— Мы теперь ниже, можно все увидеть без перископов.
Он первым шагнул наружу, за ним направилась Эви, потом Разин, я и Аюта. Последняя крикнула:
— Не забудьте надеть куртки!
Толком еще не рассвело — на палубе, скользкой от росы, было полутемно. Дул холодный ветер, и все запахнулись в куртки, ежась и притоптывая ногами. Карабан обошел колпак, встав с той стороны дисколета, которую сейчас можно было назвать «носовой», сдвинул два засова и откатил в сторону секцию борта, открыв идущую полукругом решетку с широкими просветами между прутьями.
Гора, на которой раскинулся Арзамас, была впереди. Форт ощетинился лучами прожекторов, похожими на твердые светлые трубки, торчащие во все стороны из темного силуэта постройки.
Под дисколетом, подлетающим к развалинам эстакады, проплывала каменистая равнина. Далеко слева над Отстойником курилась дымка, а еще дальше виднелась темная полоса некроза. Она шла на восток, исчезая за горой.
— Разин! — позвал Карабан. — Некроз снова наступает?
Глава Меха-Корпа покачал головой.
— После той нашей встречи застыл. Даже новых пятен не возникало.
— Вы были знакомы раньше? — спросил я, припоминая все, что слышал о спасении Арзамаса небоходами, о котором несколько сезонов назад гудела вся Пустошь.
Разин промолчал, а небоход, хохотнув, заговорил:
— Знакомы! Малый, да это я подарил ему тот обрез с авиеткой… Кстати, Разин, он же на борту! Забыл раньше сказать: в рубке в шкафу лежит вместе со вторым, черным. Когда у тебя стволы на Улье отобрали, я позаботился, чтоб не пропали. Так вот, доставщик, мы с этим парнем тут провернули кое-что…
— Сейчас не время, Карабан, — оборвал Разин. — Сколько здесь бомб? И какая у них мощность?
— Десять в каждой кассете, — сказала Аюта Чиорана, но Карабан перебил ее:
— Девочка, это мужские вопросы. Ты бы пошла с подругой, приготовила нам что-то, потом сыграли бы в куклы…
Аюта только рукой махнула, а Эви, вспыхнув, шагнула к небоходу, будто собиралась залепить пощечину, но потом рассмеялась.
— Бомбы, Разин, здесь хоть куда, — сказал Карабан, не обращая на них внимания. — И в каждой — заряд с напалмом.
Вместо ответа глава Меха-Корпа показал вперед.
Пока они говорили, небо светлело, и теперь прямо над горой показалось солнце, окрасив облака над Арзамасом в теплые розовые тона. Прожектора на Форте начали гаснуть.
— Танкеры в атакующую колонну строятся! — ахнула Эви.
Разин кивнул:
— Да, а на флангах у омеговцев стоят пушки. Сейчас будет упреждающий удар артиллерией, потом проведут отвлекающий маневр… Где-нибудь слева, скорее всего, со стороны Отстойника пустят еще несколько танкеров и бронированных сендеров. Правильно, Карабан?
Тот задумчиво покивал, хмурясь и быстро дергая себя за левый ус. Выглядел небоход непривычно озабоченным и напряженным.
— А потом всеми силами атакуют город с запада. Взорвут ворота Форта, проломят стены…
— Конец Арзамасу, — заключила Эви.
— Так и есть, — согласился Карабан. — Слушай, наемник, ты вроде нашего командора, когда он перед вылетом вещает, задачу боевую ставит. Ты, часом, с ним вместе в академии не учился? И летать ты умеешь, в бомбах, вижу, разбираешься и…
— Нет, — отрезал Разин. — Все, началось!
Солнце стало ярко-оранжевым куполом позади горы, мир посветлел, и теперь хорошо были видны подробности.
Войско омеговцев окружило пологую гору. Приглушенные раскаты, будто далекий гром, долетели до нас — это с двух сторон по вершине ударили пушки. Их было не так уж много, но урон они причиняли изрядный: дома на склонах начали рушиться, некоторые загорелись. Столбы дыма поднялись к серому небу.
Дисколет подлетал все ближе. На наших глазах прямо на бетонной стене Форта разорвался снаряд, и целая секция упала вовнутрь в клубах пыли и дыма. По ведущим вверх улицам устремились несколько бронированных сендеров, но защитники плотным огнем смогли остановить их. Одну машину взорвала удачно брошенная граната, остальные стали пятиться и вскоре исчезли между домами в нижней части горы.
— Не успеваем, — сказал Разин. Он казался непривычно спокойным для человека, который видит, как рушат его город, и ничего не может сделать.
Карабан убежал за колпак и вскоре вернулся.
— Эдмунт попробует скорость увеличить. На двух Турбинах тяжело это, и он еще жалуется, что разряды и так то и дело приходится давать. Надо решать, что делать… — Он выглянул между прутьями. — Э, совсем плохо им приходится! Удивительно вообще, что целую ночь продержались. Глядите, омеговцы с другой стороны атаковать надумали! Все как ты сказал, наемник.
