До калитки уже рукой подать, ну же, давай, он медленно стреляет, у него остался последний шанс. Промажь, скотина! Промажь!
Выстрела не последовало. Вместо этого послышался душераздирающий крик и почти сразу вслед за ним довольно заурчали. Утробно, очень громко, простые мертвяки шумят куда скромнее. Вот лотерейщик – запросто. У него очень похожий голосок.
И именно туда он умчался после тесного знакомства с топором Карата.
Дернулся куст сирени, росший за забором из сетки-рабицы, дважды гулко бабахнул дробовик. Опять закричали. С мукой, ужасом, безнадежностью. А тварь при этом помалкивала.
Очень может быть, что рот занят.
Карат, резко затормозив в шаге от калитки, не раздумывая помчался к месту событий. Если он правильно просчитал ситуацию, стрелку сейчас не до него. Рискованно, конечно, вот так, сломя голову нестись на винтовку во вражеских руках и опасного мертвяка. Скорее всего, это даже не риск, а несусветная глупость. Но Карат вдруг отчетливо понял, что истерзанный организм прямо-таки умоляет дать ему то, что можно взять лишь от поверженных тварей. Если он сейчас тупо помчится прочь, бросив все, закончит плохо. В дело брошены последние резервы, тело вот-вот начнет отказывать всерьез. А прикончить нового развитого зараженного не так просто даже для здорового и полного энергии человека.
Проблему придется решать прямо сейчас, это его единственный шанс.
Выскочил к углу участка, ухватился за верх забора, вскарабкался, непрерывно поглядывая в сторону сирени. Там уже все стихло, довольное урчание доносится из-за угла, и никого при этом не видно. Спрыгнул вниз, сдержав крик от вспышки боли, вскинул топор, не приближаясь к дому начал его обходить по дуге.
Мертвяк укрывался за углом и был сильно занят тем, что зубами рвал мясо с шеи лежащего неподвижно человека. Добыча ни из простых: в камуфляжных штанах и куртке из плотной кожи, обшитой неряшливыми лоскутами зеленой ткани; удобные наколенники и налокотники; высокие берцы; голову защищала пластиковая каска утыканная искусственными веточками. Видно, что стрелок серьезно относился к своему делу. Впрочем, это его не спасло – в чудовищной ране уже обнажился хребет.
Мертвяк, почуяв Карата, поднял голову, угрожающе заурчал. Да, тот самый изрядно искалеченный лотерейщик. Руки применять не мог, вот и пришлось зубами поработать. Видимо стрелок не смотрел за спину, и вообще не ожидал, что на шум так быстро заявится опасная тварь. Удачное совпадение, что монстр выбрал для бегства именно это направление и не успел далеко удалиться.
Скорее всего вообще не думал удаляться. Залег в зарослях, надеясь напасть на дерзкого преследователя из засады. Надеялся, что Карат за ним погонится. Но на шум заявился стрелок, увлекся охотой на себе подобного, и тварь изменила планы. Не так уж обиделась на человека, чтобы игнорировать легкодоступную добычу.
Оскалив зубы, Карат сжал топор и, подволакивая истерзанную ногу, ринулся на мертвяка. Не став принимать бой, лотерейщик с угрожающим рычанием отскочил на пару шагов, потом еще и еще, и, приняв окончательно решение, одним прыжком перемахнул через забор, оказавшись на соседнем участке, где продолжил отступление в прежнем неспешном темпе.
Пригрозив ему топором, Карат прошел мимо тела, направившись к тому самому кусту сирени. Именно здесь изначально залег стрелок, и здесь же началась схватка, завершившаяся его гибелью. Поднял с земли брошенную возле маленького рюкзака винтовку, осмотрел. Так и есть – мелкашка. Простенькая однозарядная система надежная как молоток. На ствол накручен цилиндр кустарного глушителя выкрашенный зелеными и серыми пятнами, затвор отведен в крайнее положение. Видимо лотерейщик подловил добычу в тот момент когда та перезаряжала оружие.
Вернулся к телу, присел над ним, перевернул на спину. Посмотрел на залитое кровью лицо молодого человека лет двадцати пяти, вряд ли больше. Не набрался жизненного опыта, подставился глупо, без малейшего повода. У Карата и брать-то нечего. Или хотел заграбастать добычу из спорового мешка того зарубленного мертвяка? Но ведь не факт, что там получится хоть чем-нибудь разжиться, да и с таким снаряжением можно отстреливать подобную дичь пачками. Глушитель, конечно, не гасит звук полностью, но шума с ним куда меньше, особенно это касается дальних дистанций. С учетом смешного патрона охота получается чуть ли не бесшумная, на весь город не прогремишь.
В самодельной открытой кобуре торчал обрез двустволки-горизонталки с обмотанной синей изолентой рукоятью. Достал, переломил. Оба капсюля пробитые, оказавшись в зубах лотерейщика парень не сумел вытащить оружие, но сумел спустить курки. Не похоже, что это сильно навредило мертвяку, да и стрелял, скорее всего, лишь бы куда-нибудь, в состоянии сильнейшей паники. Орал он нечеловечески, сохранившие ясный рассудок такие звуки издавать не могут.
Тщательно обшарил карманы и рюкзак. Найдя фляжку живчика, поспешно отвинтил пробку, отпил хорошенько, потом еще раз. В животе мгновенно потеплело, терзающая боль начала стихать, и тошнота перестала подступать к горлу.
Отлично. Жизнь налаживается.
Не удержавшись, отхлебнул еще, после чего с сожалением завинтил фляжку. Живчик, если честно, так себе. Чем-то жженым отдает и с крепким алкоголем в нем явный перебор. У Шуста был куда вкуснее.
На соседнем участке затрещали кусты и Карат еще раз погрозил топором. Лотерейщик, скотина, никуда не уходит. Или мечтает завалить еще одного человека, или просто ждет, когда опасный тип уберется и можно будет без риска полакомиться оставшимся мясцом. Самое хреновое, что помешать этому невозможно. Закопать – долго и без толку, легко раскопают; закрыть в доме или сарае – так же легко вломятся.
И вообще, он ничем не обязан этой скотине. Наоборот, должен радоваться, что несостоявшейся убийца скоро окажется в зубах твари.
Четырнадцать патронов для винтовки и всего один для обреза. Радость от того, что обзавелся таким арсеналом, слегка поутихла. Серьезный бой не светит, боеприпасов почти нет. Даже одиночная тварь вроде того же лотерейщика все еще смертельно опасна. Череп у развитых тварей сильно меняется, плюс щитки расти начинают, для мягкой малокалиберной пули это нешуточная проблема.
Но ощущение приятной тяжести на плече и поясе вселяло уверенность. Плюс живчик действует, недуги все меньше и меньше дают о себе знать. И внезапно налетел столь дикий аппетит, что Карат, не выдержав, вскрыл найденную в рюкзаке банку тушенки, и начал жадно давиться крупными кусками сомнительного мяса и жира. Гадость явная, такая даже подогретая не ахти, а уж холодная просто тошнотворна, но его это не останавливало, слопал всю, до донышка. Хотелось еще, но волевым усилием остановил себя: сидит возле свежего трупа; несколько раз за последний час находился на волоске от смерти; по соседнему участку бродит разозленный лотерейщик. В общем, если решил прямо сейчас устроить плотный обед, заниматься этим следует в куда более безопасном месте. У тварей отличный слух, чудо, что они еще не набежали отовсюду на звуки пальбы. Тихое оружие, оборудованное к тому же глушителем, смягчает проблему, но полностью ее не устраняет. Скорее всего те мертвяки, которые были поблизости, уже заявились, найдя здесь свою смерть, но никто не даст гарантию, что не набегут дальние.
