Провинция Бруттий была по большей части гористая с густыми зелеными лесами на нижних склонах. Большая часть населения проживала на скалистом побережье или близко к нему, и их маленькие селения, прижатые к береговой линии, казалось, в буквальном смысле лепились к скалистым обрывам прямо над морем. Само море всегда было темно-синего или бирюзового оттенка, а берег часто закрывали липкие клочья тумана. Большие лесные пространства, заросшие дубами, ясенями, кленами и каштанами, были полны оленей, косуль, бурых медведей, волков и орлов.
Мы добрались до портового города Регий, шумного делового центра морской торговли, чья гавань была забита судами всех видов и типов. Город располагался на нижних склонах длинного зубчатого горного кряжа. Горы были с крутыми склонами и образовывали нависающие друг над другом террасы. На землях вокруг порта в изобилии произрастали цитрусовые, виноград и оливки.
Городские стены были старые и полуразрушенные, за ними давно никто не следил, и когда мы проезжали мимо мощных, но уже разваливающихся сторожевых башен, я понял, что город знавал куда лучшие времена. Годарз говорил мне, что горожане не раз выступали на стороне врагов Рима, за что платили, когда Рим этих врагов неизбежно побеждал. Кажется, здесь не было никакого гарнизона, во всяком случае нас никто не остановил. Форум и базилика казались незаметными в сравнении с теми, что я видел в Риме. Базилика являла собой прямоугольное сооружение с нефом, проходами и апсидами по обеим сторонам. На крыше не хватало многих плиток, да и штукатурка с внешних стен во многих местах отвалилась. Тем не менее сам порт явно процветал, и когда мы подъехали ближе к причалам, движение транспорта сильно возросло, и нам пришлось спешиться и пробираться сквозь толпу пешком. Нас было с полдюжины: я сам, Спартак, Годарз, Акмон, Нергал и Домит. Мне пришло в голову, что несколько римских лучников могли бы сейчас без труда перестрелять командиров нашего войска и, вероятно, покончить со всем восстанием, для чего потребовалось бы лишь нескольких стрел.
Когда мы наконец добрались до причалов, Спартак указал на большой военный корабль с бронзовым тараном и двумя рядами весел по каждому борту. Судно было пришвартовано у главного пирса и охранялось группой мускулистых матросов с темной от солнца кожей и длинными волосами, падающими им на плечи. У каждого в ухе блестела серьга, а на поясе болталась кривая сабля. На ногах у них ничего не было, но все носили на пальцах золотые кольца и перстни. Мешковатые штаны длиной до колена и грязные рубахи довершали их внешний вид, который явственно говорил, что эти люди – пираты. Они слонялись вдоль сходней, что вели на корабль, но когда Спартак приблизился к ним, тут же выставили короткие копья и загородили нам дорогу.
Спартак остановился в нескольких шагах от человека, стоявшего впереди всех, явно их вожака, злобного и неприятного на вид типа со шрамом, который пересекал всю правую сторону его лица ото лба до нижней челюсти. Глаза у него были черные, и он прищурился, когда Спартак подошел к нему.
– Привет, приятель! Мне нужно видеть представителя сицилийских пиратов.
Вожак ничего ему не ответил, а просто стоял на месте. Я протянул правую руку к рукояти меча.
– И кто его спрашивает?
Спартак улыбнулся:
– Человек, который может сделать его очень богатым.
Вожак пожал плечами и немного расслабился.
– Тебе повезло. Этот представитель через пару дней уходит в море. Он считает, что будет безопаснее некоторое время побыть на Крите. Большая часть кораблей, которые ты видишь в гавани, тоже скоро уходят. Римские корабли уже давно смылись отсюда, не считая нескольких, чьи капитаны слишком храбры или слишком глупы, чтобы последовать их примеру.
– Правда? – спросил Спартак. – А почему?
Вожак рассмеялся.
– Ты откуда свалился? Разве не знаешь, что сюда идет огромное войско рабов? Как говорят, его ведет некий гладиатор по имени Спартак. Римляне от него в панике разбегаются. И он скоро раздавит тут всех, как кулак давит зазевавшуюся муху.
– Ну, так отведешь меня к этому представителю?
Вожак сказал что-то своим товарищам, которые опустили копья и расступились.
– Идите за мной, – сказал он Спартаку.
Мы последовали за ним по пирсу и вышли к переулку между двумя огромными складами, в которых, судя по запаху, содержали свиней, а потом прошли сотни две шагов по мощеной улице, пока не добрались до ворот виллы, окруженной белеными стенами. У ворот стояли часовые – двое, одетые в такие же одежки, что и матросы, которые встретились нам ранее. Наш провожатый махнул им рукой, давая знак пропустить нас, и мы вошли во двор виллы, украшенный цветочными клумбами, между которыми тянулась извивающаяся дорожка, ведущая к двухэтажному дому самой виллы. При входе в дом стояли еще двое часовых, но они дали нам пройти, едва увидев нашего провожатого. Внутри куда-то суетились рабы, они носили сундуки, свитки и одежду. Вожак велел нам подождать и отправился доложить хозяину дома.
– Кажется, они весьма спешат убраться отсюда, – заметил я.
– Ясное дело, твоя дурная слава расходится быстро и опережает тебя, – сказал Акмон Спартаку.
Через пару минут наш провожатый вернулся. Рядом с ним шел мужчина в кричаще-безвкусных одеждах. Темнокожий, с карими глазами, а зубы его сверкнули как бриллианты, когда он улыбнулся, увидев нас. Одежды у него были ярких зеленых и красных цветов, а на ногах он носил дорогие туфли красной кожи с загнутыми вверх носками. На голове красовался белый тюрбан, к которому спереди был прикреплен огненно-красный рубин. Пальцы украшали золотые перстни, и я мог поклясться: он был весь облит духами.
– Добро пожаловать! Сальсия сообщил мне, что вы желаете заполучить кое-какие наши услуги.
Человек по имени Сальсия прошептал что-то ему на ухо, и пиратский вожак поклонился Спартаку.
– Меня зовут Шераш Пателли, представляю здесь сицилийских пиратов Ионического и Тирренского моря. С кем я имею честь общаться?
Спартак гордо выпрямился, расправив свои мощные плечи и выпятив грудь:
– Я Спартак, командующий армией рабов, а это мои помощники.
Пателли заморгал, попытался что-то сказать, но хотя и открыл рот, слова явно застряли в глотке. Сальсия уставился на нас широко раскрытыми глазами, а слуги вокруг замерли на месте, прекратив свою беготню. Вместо шума и суеты воцарилась тишина.
– Может, нам лучше обсудить наши дела в приватной обстановке? – предложил Спартак.
– Конечно, конечно, – пробормотал Пателли. Он быстро пришел в себя и, хлопнув в ладоши, дал сигнал слугам. – Перестаньте суетиться и принесите вина и сладостей в мой кабинет. Быстро, быстро!
Кабинет оказался большой комнатой с вымощенным мраморными плитками полом, богато украшенными бронзовыми сидениями и диванчиками у стен. Пателли сел за огромный стол и пригласил сесть и нас. Спартак уселся прямо напротив него. Остальные расселись позади Спартака на бронзовые табуреты, расставленные слугами.
