Судно, построенное Уиллом Адамсом в Японии. Около 1600 г.
Только через два года после отмены феодализма в 1869 году японцы задумались об организации государственного военно-морского флота, хотя вплоть до того времени и сёгунат, и главные даймё владели собственными флотами. Но эти флоты состояли из судов всевозможных типов, от чисто туземных до европейских, имевших самое разное вооружение. Правда, как правило, это были переделанные торговые корабли и пароходы. Однако сёгун владел несколькими специально построенными военными кораблями, и первая из них была «Кайо-Мару» – комбинированная канонерская лодка водоизмещением примерно в тысячу тонн, доставленная из Голландии. В 1858 году лорд Элджин от имени британского правительства презентовал сёгуну паровую яхту «Эмперор» «в залог дружбы и доброй воли» при подписании первого договора между Англией и Японией. Через десять лет правительство США передало недавно учрежденному имперскому правительству бронированный фрегат «Стоунволл Джексон» в качестве своего рода откупа за скандал с покойным к тому времени сёгуном, который оплатил строительство военного корабля нескольким американским подрядчикам, а когда это судно прибыло в Японию, японские власти отказались его принимать, увидев, что оно не стоит и четверти выплаченной суммы, и, не получив никакого возмещения от представительства США в Японии, отправили в Нью-Йорк специальную миссию, которая и добилась вышеупомянутого результата. Безусловно, за всем этим стоит какой-то постыдный факт, ибо непонятно, как правительству Соединенных Штатов была возмещена разница между стоимостью двух кораблей.
Смертельная схватка.
Глава 19
Образование офицеров армии и флота в Японии
Если не принимать во внимание те немногие сведения о навигации, что получили японцы от своих первых португальских, голландских и английских гостей в XVI и XVII веках, лишь во второй половине 1850-х годов правительство сёгуна направило в Голландию небольшую военно-морскую миссию, и именно участники этой миссии при помощи некоторых голландских офицеров и рядовых привели вышеупомянутую канонерскую лодку «Кайо-Мару» в Японию. В 1867 году правительство того же сёгуна обратилось за помощью и воспользовалось услугами британских офицеров и солдат в качестве военных инструкторов. Однако, к сожалению, через несколько месяцев после прибытия этой миссии под руководством коммандира Трейси в Японию британскому правительству пришлось отозвать ее из-за разразившейся революции, приведшей к окончательному свержению сёгуната. В беспокойные и непостоянные времена до и после революции некоторые из главных даймё занялись организацией своих военных сил, как сухопутных, так и морских. «Один из них, – говорит профессор Чемберлен, – правитель области Хидзэн, которому не терпелось заполучить собственный флот, нанял британского лейтенанта Хоуза в качестве артиллерийского инструктора на корабле «Рюдзё-Кан». Этот офицер, обладавший необычайным организаторским талантом и занимавшийся на «Рюдзё-Кане» и впоследствии на других должностях многими другими вопросами, помимо артиллерии и обучения моряков, может считаться истинным основоположником японского военно-морского флота».
Когда волнения несколько улеглись, новое правительство микадо, в отличие от сёгуна, обратилось за помощью к британским властям, в результате чего в 1873 году в Японию прибыла вторая военно-морская миссия в составе группы офицеров и матросов под началом командира Дугласа. В Токио был открыт военно-морской колледж, а после того, как несколько отобранных офицеров и матросов прошли необходимый курс обучения артиллерии, навигации и прочим дисциплинам, их отправили в плавание до Австралии через расположенные между ней и Японией острова. Безусловно, работа была проделана достойно, но стоит ли говорить, что иногда между наставниками и учениками все же возникали некоторые трения, особенно в отношении дисциплины. Тут нужно пояснить, что тогдашний японский взгляд на дисциплину, хотя и достаточно правильный по их понятиям, весьма отличался от теперешнего. Проработав в Японии шесть лет, миссия вернулась в Англию, правда оставив нескольких офицеров и унтер-офицеров на службе у японского правительства.
В начале 1880-х годов военно-морской колледж перевели на остров Этадзима, расположенный во Внутреннем море, а в Токио в то же время была учреждена академия, или военно-морской штабной колледж для офицеров, кроме того, были организованы артиллерийские и торпедные школы. В этадзимский военно-морской колледж мог поступить любой императорский подданный мужского пола при определенных ограничениях по возрасту, характеру и физическим данным. Соискатели должны были быть в возрасте от пятнадцати до двадцати лет. После предоставления начальству необходимой личной характеристики от них требовалось пройти осмотр комиссии военно-морских врачей, после чего они допускались к вступительным экзаменам. Так как большинство претендентов получили основательную подготовку в школах, придающих особую важность определенным качествам, соревнование между ними на ежегодных вступительных экзаменах всегда бывало очень напряженным. Двадцать – двадцать пять процентов отсеивались во время медицинского осмотра, а из остальных лишь десяти процентам или около того удавалось пройти вступительные экзамены. Поскольку я сам был участником не одного такого экзамена, могу уверенно утверждать, что они проводятся абсолютно беспристрастно. Обязательные предметами являются следующие: под заголовком «Математика»: арифметика, алгебра, планиметрия и тригонометрия; под заголовком «Японский язык»: литература и сочинение; под заголовком «Английский язык»: грамматика, устная речь, перевод с японского на английский и с английского на японский; под заголовком «Естественные науки»: химия, естествознание и физическая география; под заголовком «Черчение»: рисунок и техническое черчение. Кроме того, есть несколько дополнительных предметов, как то: китайский, французский, немецкий и русский языки, оценки по которым помогают абитуриенту не столько попасть в колледж, сколько обеспечить хорошее положение в списке успешных абитуриентов. После поступления ни один кадет не имеет права бросить колледж ни под каким предлогом; однако, если начальство колледжа сочтет, что кто-то из кадет не соответствует требованиям либо физически, либо по характеру или способностям, его тут же исключат. За три года, проведенные в этадзимском колледже, я помню только двух таким образом исключенных кадет. Оба были отчислены по причине нездоровья: у одного ухудшалось зрение, а у другого врач нашел признаки начинающейся чахотки. Но врач ошибся, поскольку этот очень славный паренек по имени Бэппу пошел в армию, и теперь он подающий большие надежды артиллерист. Трудно было бы отыскать лучшее месторасположение для военно-морского колледжа, чем на Этадзиме, так как, во-первых, это остров, как о том свидетельствует вторая часть его названия, а во-вторых, хотя от него и недалеко до Курэ и Хиросимы, все же он находится в глубинке. Этадзима имеет такую необычную форму, что островная бухта закрыта почти со всех сторон, и колледж стоит на обширном участке земли, окруженном холмами с севера, юга и востока и морем с запада. Офицерский и преподавательский состав весьма велик, возглавляет его адмирал. В мою бытность там курс обучения длился четыре года, теперь его сократили до трех лет. В первый год четыре часа в неделю отведены артиллерии, четыре морскому делу, один инженерному, шесть английскому языку, пять физике, шесть математике, что в целом составляет двадцать шесть учебных часов в неделю. Кроме того, кадет не менее часа в день занимается строевой подготовкой, джиу-джитсу, фехтованием, гимнастикой, греблей и так далее. Подъем через полчаса после рассвета, в 7.30 завтрак, в полдень обед, ужин в 5.30 вечера. Все уроки и занятия кадеты посещают в чистой и опрятной белой матросской форме. Только по воскресеньям кадетам разрешается выходить из колледжа, но и тогда не более чем на три часа утром и на три часа после обеда. У каждого класса есть свое место встреч за стенами колледжа, обычно это ферма, где кадеты могут позволить себе немного поесть, выпить, покурить и почитать газеты, что запрещено им на территории колледжа. Дисциплина поддерживается на решительно высоком уровне, хотя среднему английскому юноше она показалась бы чрезмерно утомительной. Учитывая выгоды Этадзимы в этом отношении, безусловно, любопытно (и, возможно, поучительно), что никому из кадет даже не приходило на ум пойти пострелять дичь или порыбачить, но ведь японцы не особенно склоны к таким видам развлечения. Раз или два я брал пару кадет с собой поохотиться или посидеть с удочкой, но было нетрудно заметить, что они никогда не отдавались этому спорту всей душой; и это тем более удивительно, что те офицерские дети, и мальчики и девочки, которых я иногда брал с собой, прямо-таки с восторгом хватались за возможность провести день за охотой или рыбалкой.
