Мы мало знаем о вооружении воинов эпохи Среднего царства. Рядовые воины того времени, как и воины Древнего царства, были вооружены большим луком; как отличительный знак они обычно носили на голове одно или несколько страусовых перьев, которые, по представлениям египтян, означали победу. Вокруг верхней части тела они носили узкую повязку
[400]
. Другие отряды войска были вооружены большим (в половину роста человека) щитом и копьем или маленьким щитом и боевым топором. Щиты были обиты шкурами. Были и такие воины, кто не имел при себе щита, но был вооружен большим топором и копьем, а иногда – только пращой.
Обращает на себя внимание то, что во времена Среднего царства египтяне прилагали много сил, чтобы укрепить против нападений варваров те слабые места, которые существовали в системе естественных укреплений Египта и назывались у них «ворота варваров». На границе с Нубией, где теперь стоит Асуан (Сиена), были «южные ворота», которые отдавались в управление иногда «начальнику юга», а иногда номарху Фив. Было еще одно особенно слабое место в обороне рубежей страны – в восточной части дельты, где длинная долина, которая в древности называлась страной Гошен, а теперь называется Вади-Тумилат, вела из самого сердца дельты прямо к разрыву в цепи Горьких озер. Стратегическую важность этого места в недавнее время (конец XIX в. – Ред.) показали военные операции англичан в Египте. В эпоху Среднего царства, а может быть, и раньше, там была построена большая крепость – «стена государя, воздвигнутая, чтобы сдерживать азиатов»; она охранялась воинами, и с ее верха дозорные всегда смотрели, не появился ли враг.
Воин эпохи Среднего царства (гробница из Асьюта, согласно W., I. 202)
Развалины одной из крепостей эпохи Среднего царства дают нам хорошее представление о плане, по которому были построены эти крепости. В Семне, в Нубии, Сенусерт III перегородил левый берег Нила огромной крепостью, от которой сохранились такие крупные фрагменты, что в показанной здесь ее реконструкции, выполненной Шипье, воображение не добавило ни одного важного элемента
[401]
. Эта громадная кирпичная постройка со множеством выступающих углов, неправильная в разрезе, окружена стеной. Шипье очень интересно объяснил странную смену направления наклона у наружной стены: это было нужно, чтобы к стене было труднее приставить штурмовые лестницы. Чтобы подняться на парапет стены, построенной под таким меняющимся углом, необходимо иметь гораздо более длинные лестницы, чем для вертикальной стены, имеющей такую же высоту. В одной из гробниц в Бени-Хасане есть также изображение крепости эпохи Среднего царства с подобным изменением угла наклона стены. На одной из стен этой крепости видна башня, высота которой – всего около 4,5 м и которая имела у подножия две запертые двери. Интересно, что у нас есть похожее изображение осаждаемой крепости. Осаждающие приближаются к ней под прикрытием навеса, направляют против стены длинный таран и посылают в защитников целый дождь стрел. Осажденные защищены парапетом высотой примерно 0,9 м или лежат на маленьких балконах, которые выступают под наклоном вперед, чтобы защитники могли осыпать нападающих сверху стрелами и камнями
[402]
.
Я уже отметил, что эпоха Нового царства, в противоположность другим периодам египетской истории, была воинственной. Армия прошла хорошее обучения в войне против гиксосов, и знатные люди приобрели вкус к сражениям; к тому же политическое положение стран – северных соседей Египта в это время было таким, что они просто не могли оказать достаточно серьезного сопротивления; а потому египтяне начали наступление в Сирии. Но все же вести войну против цивилизованных сирийцев (а также сильных Митанни и Хеттского царства. – Ред.) было совсем не то, что воевать с полудикими нубийцами или бедуинами.
Крепость Семна. Реконструкция Шипье. На противоположном, правом берегу Нила стояла меньшая по размеру крепость Кумма
И вместо прежних набегов с целью захвата рабов, угона скота и опустошения полей мы обнаруживаем регулярные боевые действия. Теперь в Египте изучают стратегию как науку, и Тутмос III рассказывает нам о своих великих походах (этот фараон совершил 17 походов в Палестину и Сирию. – Ред.) со всеми подробностями; например, там, где его предки в высокопарном стиле заявили бы об уничтожении варваров, он говорит о различных дорогах, ведущих через Кармельские горы. Тон надписей, сохранившихся в гробницах тогдашних царей, кажется нам совершенно неегипетским и странным: они говорят о войне не как о необходимом зле, а как о величайшем благе для страны. В официальных отчетах того времени, где перечисляются военные походы этих царей, первый поход называют «первым» еще до того, как имел место второй, словно не было никаких сомнений, что каждый царь должен отправиться на войну несколько раз.
Для царей XIX династии эта точка зрения стала настолько естественной, что горячая любовь к сражениям считалась такой же великой добродетелью правителя, как почитание Амона. Когда царю объявляли, что «вожди бедуинских племен» объединились для того, чтобы презреть «законы дворца, его величество радовался этому, ибо он, благой бог, ликует, когда начинает сражение, он радуется, когда должен перейти границу, и доволен, когда видит кровь. Он отрубает головы своим врагам, и час сражения приносит ему больше радости, чем день удовольствий». Теперь фараон лично командует войсками в бою, и рисунки в храмах постоянно изображают его в самой гуще сражения. Как и его солдаты, фараон снимает с себя всю одежду, даже набедренную повязку и передний лоскут своей юбки. В своей колеснице, в большом кожаном колчане он везет свои короткие копья и мечет их во врагов, а из своего большого лука посылает в них стрелу за стрелой. Он даже участвует в рукопашном бою и держит под рукой свои кинжал и серповидный меч. Если мы можем верить этим изображениям боев, царь был, по сути дела, единственным воином, который, обмотав вокруг своего тела поводья своих коней и не имея рядом даже возничего, прорывался через ряды врагов; однако мы можем предположить, что это было всего лишь преувеличение льстивых скульпторов, примеру которых едва осмеливались следовать даже поэты.
Хорошо известно, что военные походы царей XIX династии не имели очень больших результатов. И все же мы не должны из-за этого считать, будто эти правители были менее воинственными, чем цари XVIII династии, поскольку им приходилось выполнять более трудную задачу, чем их предшественникам. Они столкнулись не с отдельными мелкими государствами и городами Сирии, а с могучим Хеттским царством (за несколько десятилетий до правления Рамсеса II египтяне уже имели крупные боестолкновения с хеттами. Как велась война с хеттами, хорошо показывает рассказ об одной большой битве, о которой мы знаем необычно много подробностей. Эту битву вел Рамсес II в пятый год своего царствования, во время своего второго похода против царя хеттов Муватталлу.
