— Брось, Ванечка, — блеющим голоском молвил козленок. —
Идите втроем на Кащея, не пропаду!
Тут из глубины леса раздался грозный звериный рык. Козленок,
жалобно хныкая, припал к земле.
— Молчал бы уж! Богатырь... — язвительно сказал
Иван. — «Не пропаду я...» Айда Бабу-Ягу искать. И смотри, не отставай ни на
шаг.
Сперва козленок послушно семенил возле Ивана. Но вскоре стал
забегать вперед и возвращаться, держа в зубах то василек голубенький, то
земляничку, и блеять восторженно: «Ванечка, Ванечка, глянь какой цветочек!» или
«Откушайте ягодки, добры молодцы!..»
Иван скрипел зубами, но помалкивал. Недосуг ему было с
козленком несмышленым пререкаться. Другая кручина одолевала его: легко сказать
«два часа на поиски», да где искать-то ее — Бабу Ягу?
Тягостное молчание прервал Кубатай:
— Насколько я помню русский фольклор, а память у меня
отменная, Баба Яга непрерывно топит печь и готовит себе обед из того или иного
персонажа. Думаю, следует внимательно осмотреться, нет ли поблизости дыма.
Между прочим, способом передачи информации посредством дыма пользовались в древности
североамериканские индейцы... — он вдруг неуместно хихикнул, — и
африканские пигмеи.
Иван прервал его ударом себя по лбу. Уважительно глянув на
Кубатая сказал:
— И вправду, мудрец ты великий.
Путники огляделись. Какова же была их радость, когда невдалеке
над деревьями они увидели струящийся к небу сизый дымок.
Боясь что дымок исчезнет, Иван, Кубатай, Смолянин и
козленочек Алеша с полкилометра проделали бегом и выскочили на мрачноватую,
устланную мхом поляну.
Переминаясь с одной куриной лапы на другую посредине поляны
стояла изба. Из избы доносились возбужденные голоса: один старческий,
надтреснутый, другой совсем детский, но с хитрецой.
— Что ты руки-ноги растопыриваешь? — сварливо
бормотал старческий голос. — Ты мне обед срываешь. А у меня диета, между
прочим.
— Да не пойму я ничего, бабушка, — отвечал
детский. — Я стараюсь, да не выходит у меня.
— Ну давай еще раз, на счет «три» быстро руки-ноги
сгибаешь, голову опускаешь. Понял?
— Понял, бабушка.
— Приготовились! Раз! Два! Три! Тьфу ты, бестолочь... Я
же сказала, на счет «три»! А ты на два скрючился, а на три обратно
растопырился!
— Да не умею я считать, бабушка! Я же маленький!
— Что маленький, это да. Это плохо... — задумчиво
произнес старческий голос. Но закончил бодро: — Зато, наверное, вкусненький.
— Может ты меня подкормишь, подождешь пока вырасту, а?
— Кончай, Ивашка, демагогию разводить! Кормить его,
понимаешь ли... Сама есть хочу. Поехали!
Секунд десять из-за двери слышалось только неясное
бормотание и громыхание листового железа. Наконец Баба Яга взвизгнула:
— Опять? Опять, да?
— Глупый я, бабушка! А ты жизнь прожила, умом богата
стала. Ты покажь, как делать надо — я и повторю!
— Чему вас только в школе учат! — польщенно
пробормотала Баба Яга. — Ладно, слазь! Вот, вот так садишься, вот так руки
прижимаешь, вот так ноги, башку опускаешь...
Иван понял, что еще мгновение, и Ивашка Бабу Ягу зажарит. И
тогда некому будет Алешу расколдовывать. Богатырским ударом он вышиб дверь
избушки и с криком: — Погодь, Ивашка! — запрыгнул внутрь.
— А вот и ужин явился! — всплеснула руками сидящая
на огромной лопате лохматая седая старуха.
— Я тебе покажу ужин! Ты у меня на всю жизнь
наешься! — вскричал Иван, занося над ее головой меч-кладенец, Кейсероллом
дареный.
— Ай! — взвизгнула Баба Яга, закрывая лицо скрюченными
пальцами. На старого человека руку поднимаешь! И не стыдно тебе?
Воспользовавшись суматохой Ивашка выпустил из рук черенок
лопаты и метнулся к выходу.
— Обед, обед убегает! — истошно завопила старуха.
— До обеда ли тебе, бабуся? — насмешливо сказал
Иван, приставляя ей к горлу клинок. — Превращай козленка в богатыря, а не
то избушке твоей быстро ноги пообломаю, а потом и тебя прирежу, не помилую.
— Щас, щас, щас, — старуха торопливо выдернула из
головы волосок, порвала его, что-то прошептала и сказала, заискивающе
улыбаясь: — Готово, о сильнейший из богатырей! Гуляй себе с миром!
Иван усмехнулся, вложил меч в ножны, и сделав шаг к двери
спрыгнул на землю. Возле избы стояли трое. Смолянин с открытым ртом и
озадаченный Кубатай разглядывали совершенно незнакомого белобрысого богатыря.
Тот и сам с удивлением себя оглядывал.
Озверевший Иван ворвался обратно в избушку.
— Что ж ты делаешь, змея старая? В кого ты козленочка
превратила?
— Как в кого, терпеливейший из терпеливых? —
выпучила глаза Баба Яга. — В богатыря, как и велено!
— Так ведь не в какого попало богатыря надо, а в Алешу
Поповича!
— Сразу бы говорил, — сварливо протянула старуха,
снова выдернула волосок, дунула, плюнула и что-то прошептала.
Иван выглянул из избы. Смолянин и Кубатай тискали в объятиях
Алешу.
— Вот спасибо тебе, бабушка, — сказал Иван
обрадованно. — До свиданьица. Здоровье берегите.
И снова из дверей на землю спрыгнул.
— Больно молодежь нынче вежливая пошла, — крикнула
ему вслед Баба Яга саркастически. Однако герои наши уже спешили прочь. —
Ну погоди, Иван, — злорадно пробормотала старуха. — До болота только
доберись.
Но и этого наши путники не слышали. А минут через пятнадцать
и вправду поравнялись с гатью трясинной.
— Насколько я осведомлен, — сказал Кубатай, —
прямо за этим болотом расположена лабора... замок Кащея расположен.
— Да ну? — обрадовался Иван. — Ужель так
скоро добрались?
— Ме-е-е... — проблеял Алеша. Испуганно потряс
головой, перекрестился, а затем снова осторожно открыл рот, чтобы все же
сказать то, что собирался: — Скоро-то скоро, а как через болото
переберемся?
— Да, незадача, — вздохнул Иван и почесал
затылок. — Мистер Кубатай, а вы что предложите?
— Почему «мистер»? — удивился Кубатай.
— Так, к слову пришлось.
— Что я могу предложить? — переспросил Кубатай
задумчиво. — Могу ли я... Хочу ли я... Как ты меня назвал? Мистер? Ха! Что
ж, безвыходных ситуаций не существует! Следует использовать воздушные шары!
Дело мне знакомое!
— Что это еще за шары такие? — подозрительно
спросил Алеша.
— Воздушный шар есть некий объем, заполненный горячим
воздухом, или же иным легким газом, — объяснил Кубатай, подняв вверх
палец.
— О ком «об ем»? — неодобрительно полюбопытствовал
Алеша.
