Емеля кивнул – что сказать в ответ, он не знал. Заика позади молчал как убитый, наверное, друг вообще с трудом понимает, что происходит. Сказал Курильщик с этими людьми ехать и Полковника слушаться – он и едет…
И тут впереди взорвался вертолет.
Полковник подался вперед, выкрикнул: «Не тормози!» – и уперся ладонями в лобовое стекло, впившись взглядом в эту картину. Броневик, объехав место аварии, покатил дальше, быстро набирая ход. Емеля увидел расплющенное тело на асфальте и слегка повернул руль, приближаясь к краю шоссе, чтобы, не уменьшая скорости, миновать груду обломков, из которых выстреливали языки пламени.
Вскоре догорающий вертолет остался позади. Небеса над горизонтом немного успокоились, хотя там все еще что-то посверкивало. С севера по-прежнему лился низкий гул. Вновь вырулив на середину дороги и глянув в окошко заднего вида, Емеля различил остальные машины долговцев – они растянулись, образовав треугольник с джипом во главе.
– Вот они! – пролаял Полковник. «Малыш» был недалеко, их теперь разделяло меньше ста метров. По шоссе навстречу неслось несколько мотоциклов и джипов.
– Теперь им конец, – произнес Солдафон удовлетворенно и откинулся на сиденье, наблюдая за происходящим.
* * *
Андрей не понимал, что делать дальше. Склоны насыпи были слишком крутыми для «Малыша», хотя дело даже не в этом. Нет никакого смысла съезжать с шоссе: на бездорожье джипы лишь быстрее нагонят его, к тому же далеко позади все еще маячил вертолет.
Прорваться между машинами, которые едут навстречу? Конечно, броневик легко сомнет мотоциклы, да и джипы там не слишком большие. Но все, кто сидят в них, наверняка вооружены. Автоматы, пулеметы, гранаты… возможно, есть и гранатометы. Еще минута – и они откроют огонь. Лобовой колпак не выдержит, да и колеса…
Он включил все камеры и больше уже не выключал. Потянулся к рычагу с красным набалдашником, но вновь убрал руку. Выхода не было. Если бы пулемет на крыше действовал – можно было бы расстрелять машины впереди, хотя бы часть, и промчаться между оставшимися, но теперь это невозможно.
Мимо пронеслась заброшенная автобусная остановка, потом мелькнула кирпичная будка – и дальше началось пустое пространство, ни слева, ни справа не было ни деревьев, ни столбов. Мотоциклы разъехались, чтобы не попасть под несущуюся на них машину, сталкер разглядел, как сидящие в колясках люди приготовились открыть огонь.
Что-то замерцало на пульте. Бледно-желтый, едва видимый свет…
Взгляд метнулся туда. Стрелка! Золотая рыбка внутри ока разгоралась огнем. Не вся – только левый ее край.
Выехав со Свалки, он то и дело поглядывал на артефакты, но до сих пор на шоссе не встретилось ни единого пузыря – и вот теперь…
Стрелка уловила пузырь, расположенный где-то в стороне. Химик глянул вперед – он уже хорошо видел силуэты водителей за лобовыми стеклами джипов – и вновь уставился на золотую рыбку. Край артефакта по-прежнему тускло мерцал, значит, искривление пространства находится далеко слева.
Люди впереди открыли огонь, и он навалился на руль.
«Малыш» накренился, как утлая лодочка, развернувшаяся боком к высокой волне. Шоссе качнулось, проворачиваясь; мотоциклы, джипы – все мгновенно унеслось вбок. Завизжали рессоры, и броневик, перевалив с края шоссе на склон, понесся по нему, взрывая колесами землю.
* * *
На Свалке стояла тишина. Между двумя мусорными горами виднелись широкие колеи, вокруг лежали тела снорков. Оставшиеся в живых давно ускакали – все, кроме одного. Неизвестно, что происходило в его в голове, но мутант сидел между трупами сородичей, глядя по сторонам, и монотонно ухал. Дождь больше не шел, теплая водяная взвесь блеклой пеленой висела над Свалкой, небесный свет сочился сквозь нее, как сквозь мелкое сито.
В тумане возникла фигура. Раздался приглушенный звук шагов, лязгнула какая-то железка, зашелестел мусор. Снорк, как раз ухвативший за «хобот» один из трупов, отпустил его и приподнялся, оглядываясь.
На поляну между завалами мусора вышел Болотник. Капюшон был накинут на голову, длинный плащ застегнут на все пуговицы.
Снорк заворчал, ухнул, будто лесной филин, и собрался уже прыгнуть на гостя, чтобы расквитаться за смерть сородичей… но не прыгнул. Болотник, увидев его, шагнул ближе и поднял руку. Тварь замерла, уставившись на нее. Из-под ладони Макс внимательно посмотрел на снорка.
Несколько секунд длился безмолвный поединок взглядов. Потом тварь съежилась, припав к земле, склонила голову. Болотник тут же потерял к ней интерес – отошел в сторону, оглядываясь. Следы на слое мусора… гильзы… лежащая на боку канистра… Он зашагал к просвету между двумя склонами. Снорк позади вновь ухнул – тоскливо, протяжно – ухватил за голову одно из лежащих тел и, припадая задом к земле, потащил в глубину Свалки, трусливо ворча.
Болотник остановился возле «Газели» без задних колес. На крепежных дугах висели остатки тента, лоскуты покачивались на слабом ветру, шуршали. Он увидел трамплин под мусорным склоном – пузырь горячего воздуха пульсировал, распухал и съеживался. Судя по всему, аномалия не так давно сработала и вновь успокоилась меньше часа назад.
Макс закрыл глаза. Опустился на корточки, прижал ладони к вискам и замер.
Сквозь наполнявший сознание ментальный туман медленно проступили очертания окружающего. Между холмами что-то стояло, в стороне двигался силуэт, несколько фигур скакало вокруг… Картина постепенно становилась все четче – и, наконец, Болотник увидел, что происходило тут недавно.
Схрон под тентом… Канистры… Снорки… Выстрелы из «узи», сработавший трамплин, канава…
Болотник не был ясновидящим в привычном смысле этого слова, но ощущал запахи чужих размышлений, переживаний, эмоций. Испуг Пригоршни, обрывочные кровожадные мысли в головах снорков… А еще – образы, возникающие в их сознаниях, когда взгляд тварей падал на что-либо.
Не открывая глаз, однако ясно представляя окружающее, Макс выпрямился, обошел «Газель» и направился вдоль канавы, огибающей мусорный холм с аномалией под склоном. Достиг контейнеров, прошел между ними и лишь после этого осмотрелся. Ментальные запахи стали сильнее. Он залез на контейнер, перебрался на другой… Еще сильнее, еще! Страх Пригоршни – он окружен, враги со всех сторон, потом боль и ярость снорка… А вот и следы его крови на краю одного из стоящих лесенкой железных параллелепипедов, где сталкер прострелил твари голову. Дальше, дальше… чем ближе по времени происходили события – тем легче унюхать их, расшифровать, вычленить из ткани реальности. Тупик между контейнерами, земля, торчащий из нее кусок гнутой арматуры, лист жести…
Лаз.
Вскоре он увидел узкий «дворик» между контейнерами и дверь в стенке одного из них. Сломанный замок. Земляной коридор. Болотник остановился, раздумывая. Он чуял лишь Пригоршню – Химик не проходил здесь. Его вообще будто нигде не было. Остался в броневике? Наверняка. Но напарник ушел сюда, спустился в этот лаз – и назад не возвращался. Что делать теперь, вернуться на шоссе или догнать Пригоршню? Где Черный Ящик, который гораздо важнее этих двоих, – в машине? Или нет? Пригоршня мог тащить его в руках или положить в рюкзак и нести за спиной. Почему бы и нет, Черный Ящик, как сказали монолитовцы, не слишком тяжел, а напарник Химика – здоровый крепкий мужик, куда крупнее Андрея и тем более самого Макса.
