За очередным поворотом фары высветили большую пещеру с высоким сводом. Посреди нее лежали деревянные и металлические обломки, среди которых возвышалось несколько красных цистерн. Он нахмурился, вспоминая. Проехал еще немного и остановил «Малыша» так, чтобы фары освещали б́ольшую часть пространства под каменным сводом. Заглушив двигатель, привстал, огляделся сквозь колпак. Никого живого в пещере не было, хотя среди обломков лежали тела бюреров.
Бюреры. Толпа карликов в пещере. Где же он видел это?
Захватив оружие, он открыл дверцу, встал на подножке. Еще раз окинув помещение внимательным взглядом, спрыгнул и пошел между обломками, рассматривая трупы. По пещере гуляли сквозняки, но Химик все равно старался дышать ртом. Одна цистерна была наполовину смята, сталкер взобрался на нее, подняв автомат стволом кверху, повернулся кругом.
И прищелкнул пальцами. Ну конечно! Воспоминание пришло не сразу, потому что в прошлый раз он видел все это с другой точки зрения, да еще и стремительно перемещаясь на трехколесном мотоцикле.
Повесив автомат за спину, Химик перепрыгнул на соседнюю цистерну, пострадавшую меньше, приподнялся на цыпочках. Вон оно, отверстие высоко над полом, за край которого он тогда зацепился согнутым ломиком, а вон – проход, через который въехал сюда на трицикле.
Из пещеры вели не два и не три коридора – четыре. Последний проем располагался на противоположной стороне, в прошлый раз Андрей его не заметил, потому что тот был закрыт какой-то постройкой бюреров – а теперь рядом валялись сломанные доски. Андрей замер, прислушиваясь. Глухая, мертвая тишина стояла вокруг. Неужели во всей огромной подземной лаборатории никого не осталось? С тех пор как они с Пригоршней побывали здесь, прошло много времени…
Но, по крайней мере, одно стало ясно: он снова в пространственном пузыре, а не где-то в катакомбах под Зоной.
И как теперь выбираться отсюда? Хорошо, что живых бюреров не осталось, должно быть, всех растерзал тот огромный пес-мутант, который преследовал Андрея и загнал в эту пещеру.
Из туннеля, через который он тогда ехал на трицикле, донесся шорох.
Андрей развернулся, стаскивая автомат с плеча. По туннелю медленно приближались два тускло светящихся круга. Химик спрыгнул с цистерны, побежал к «Малышу», и когда уже вскочил на подножку, увидел старого знакомого, пса, глаза которого были размером с блюда, – тот выполз из туннеля, волоча перебитые задние лапы, покрытые свалявшейся от крови темной шерстью. Увидев человека, зверь разинул пасть и сипло взвыл. Звук далеко разнесся по темным пустым пещерам, искусственным коридорам и естественным туннелям, отражаясь эхом от каменных и бетонных стен, постепенно стихая. Вой был полон тоски, боли… и одиночества. Химик захлопнул дверцу и, заводя мотор, подумал, что, возможно, после того как он включил пробойник на палубе плавучей лаборатории, вся подземная часть Долины «откололась» от основного пузыря, став самостоятельным автономным пространством, замкнутым лабиринтом в толще камня, – темное, глухое место, полное мертвецов, зависшее посреди туманной мглы, лишь парой тонких ниточек «входа» и «выхода» связанное с другими пузырями.
Или несвязанное? Хотя ведь Андрей проник сюда – значит, вход был. Вот только возвращаться смысла нет, он попадет обратно в короткое ущелье между горными склонами, а оттуда – назад к цилиндру из влажной земли, в толще которой обитает гигантский червь. Но вдруг это тупик? Что, если каменный лабиринт замыкает собой цепочку пузырей, и дальше хода нет – что делать тогда?
Пес полз к машине. Коридор, из которого он появился, был слишком тесен для «Малыша», значит, оставался тот, который раньше скрывала постройка бюреров. Объехав цистерну, Андрей вырулил к нему. Узкий – но проехать можно, хотя и впритык. Сталкер выставил голову в окно, оглянулся: зверь больше не полз, лежал на боку, приоткрыв пасть, вывалив длинный коричневый язык. Огромные круглые глаза тоскливо смотрели вслед машине.
Этот туннель оказался коротким и прямым. Впереди то разгорался, то почти затухал блеклый розовый свет. Химик увеличил скорость, а когда туннель закончился, сразу затормозил, распахнул дверцу и вылез на кабину, разглядывая огромную пещеру. Это что, тоже часть лабораторий? Самая нижняя, самая секретная… и самая важная?
В центре круглого помещения стояло сооружение, подобных которому ему не доводилось видеть еще никогда. Конус из блестящего металла высился почти до плоского каменного свода, и над остроконечной вершиной пульсировал розовый шар. Плотный, с виду – горячий, опасный. Он то разбухал, наливаясь сиянием, то съеживался, бледнея. Сбоку из конуса торчали длинные металлические лапы, на концах их были раструбы, направленные жерлом к вершине. Раз в несколько секунд над ними вспухали пузыри розового света. Дрожа, они разрастались, пещеру наполняло шипение – все громче, громче… Вспышка света, рокот – и округлые сгустки энергии, отделившись от раструбов, устремлялись к центральному шару, врезались в него, напитывая своей энергией, заставляя разгораться. Яркий свет разливался вокруг и затем угасал. Но ненадолго – вскоре из жерл возникали новые энергетические шары.
Усевшись на крыше кабины, Химик несколько минут наблюдал за происходящим. Что это, какая-то силовая установка? Генератор, источник энергии? Реактор? Но если так – то не ядерный, а основанный на иных принципах. Кроме розовых шаров, в пещере ничего не двигалось. Вокруг основания конуса шло невысокое ограждение, слева и справа от него темнели провалы, а на середине был проход и за ним в стене постройки – овальный проем.
Наконец Химик вернулся в кабину, кинул взгляд на датчики. Ни аномалий, ни радиации… Сам не зная для чего, он включил рацию – из динамика полилось ровное, без всплесков и пауз, шипение. Золотая рыбка в центре стрелки была совсем тусклой. Химик прошел в салон, взял пару запасных рожков к автомату, рассовав их по карманам, покинул броневик. Он зашагал назад по туннелю, сквозь который попал в пещеру с необычной силовой установкой, посмотрел – пес не преследовал его, лежал между цистерн. Сталкеру показалось даже, что зверь подох, но потом он разглядел, как мохнатые бока медленно, тяжело вздымаются и опадают.
Собравшись с духом, Химик пересек пещеру, собираясь войти внутрь конуса, – и остановился возле ограждения.
В полу был провал, широкое длинное отверстие, загибающееся дугой. Черное – дна не видно. Перегнувшись через ограду, Андрей долго глядел вниз, потом нашел камешек и бросил туда. Замер, вслушиваясь. Тишина. Он подождал. Прошла минута… Ничего. Тьма поглотила камень.
Ему вспомнилось отверстие за бортиком круглого бассейна, посреди которого стояла плавучая лаборатория, то самое, куда он скинул капитана Пирсняка. В тот раз, когда Химик посмотрел вниз, у него возникли такие же ощущения. Что-то бездонное в прямом смысле этого слова, то есть буквально неимеющеедна. А может, это пространство между пузырями? Небытие, черный мрак, в котором нет ничего, и лишь тусклые сферы разных размеров плавают по нему, иногда слипаясь боками… Ну хорошо, а Зона? Да что там Зона, вся планета, солнечная система, галактика… Вселенная, наконец? Какое место в Структуре пространств занимает она? Получается, что это фундамент, основа, и над ней царит бесконечный мрак, по которому и плавают пузыри?
