После уничтожения Брестского флота исчезла всякая возможность вторжения в Англию. Битва 20 ноября 1759 года явилась Трафальгаром этой войны. Хотя отдельные отряды французских кораблей блокировались в Вилене и Рошфоре, английские эскадры теперь освободились для более масштабных, чем прежде, действий против колоний Франции, а затем и Испании. В том же году, в котором состоялась эта крупная морская битва, произошло падение Квебека, этот год стал также свидетелем захвата Гваделупы в Вест-Индии и Горе на западном побережье Африки, ухода Франции из прибрежных вод Индии после трех незавершенных сражений между французским коммодором д'Аше и адмиралом Пококом – ухода, который неизбежно привел к ликвидации власти Франции в Индии, больше никогда не возродившейся (кроме успехов в начале 1780-х. – Ред.). В этом же году умер король Испании, ему наследовал брат, взяв имя Карл III. Карл был неаполитанским королем в то время, когда английский коммодор предоставил двору час на размышление, чтобы решиться на вывод неаполитанского контингента из состава испанских войск. Он не забыл этого унижения и заступил на испанский трон с недружественными чувствами в отношении Англии. При таких его настроениях Франция и Испания охотно сблизились друг с другом. Первым шагом Карла III было предложение посредничества, но Питт воспротивился этому. Считая Францию главным врагом Англии, а море и колонии – главными источниками власти и богатства, Питт хотел теперь ее ослабления, как в настоящем, так и в будущем, чтобы прочнее утвердиться на ее руинах. Позднее он выдвинул несколько условий мирного соглашения, но влияние фаворитки Людовика XV, поддержавшей австрийскую императрицу, возобладало, и французы выступили за исключение Пруссии из числа участников переговоров, Англия же не допускала такого исключения. На самом деле Питт еще не был готов к заключению мира. Через год, 25 октября 1760 года, умер Георг II. Влияние Питта стало ослабевать. Новый король был меньше настроен на войну. В течение двух лет, 1759 и 1760 годов, Фридрих II Великий все еще продолжал жестокую и изнуряющую борьбу своего маленького (но очень агрессивного и вооруженного. – Ред.) королевства против объединившихся против него великих держав. Одно время положение стало столь безнадежным, что он был готов наложить на себя руки (после разгрома его 48-тысячной армии в сражении под Кунерсдорфом (1 (12) августа 1759 года) с 41 тыс. русских и 18,5 тыс. австрийцев. Союзники потеряли 15 тыс. чел., Фридрих – 19 тыс., почти всю артиллерию и обоз. – Ред.). Но продолжение войны Пруссией отвлекало усилия Франции от противодействия господству Англии на море.
Быстро приближалось время великих колониальных экспедиций, которые сделали последний год войны годом триумфа морской силы Англии над союзом Франции и Испании. И прежде всего, необходимо привести вполне сходную историю о влиянии этой морской силы на развитие событий на полуострове Индостан.
Об отзыве Дюпле во Францию и полном отказе от его политики, приведшем к уравниванию условий деятельности двух Ост-Индских компаний, уже говорилось. Статьи договора от 1754 года, однако, не были полностью выполнены. Одаренный и храбрый маркиз де Бюсси, бывший помощником Дюпле и полностью разделявший его политические установки и амбиции, оставался в Декане – обширном (около 1 млн кв. км2) плато в южной части полуострова, где когда-то правил Дюпле. В 1756 году возник конфликт между англичанами и местным князем в Бенгалии. Набоб этой провинции умер, а его преемник, молодой девятнадцатилетний человек, напал на английскую Калькутту. В июне город пал после недельного сопротивления, а за его капитуляцией последовала известная трагедия, которую называют трагедией Калькуттской темницы (англичане хорошо помнят, когда им сделали больно (в Калькутте в июне 1756 года в темницу площадью 24 квадратных метра посадили 146 пленных англичан. До утра дожило только 23 – остальные задохнулись или подавили друг друга), но совершенно «забывают» о десятках миллионов умерших от голода по их милости людей в той же Бенгалии. – Ред.). В августе вести об этом достигли Мадраса, и Клайв, который уже упоминался, отбыл к Калькутте на борту одного из кораблей эскадры под командованием адмирала Уотсона после продолжительного и досадного промедления. Эскадра вошла в реку в декабре и появилась перед Калькуттой в январе, когда город снова перешел в руки англичан с той же легкостью, с какой выпал из них. Набоб крайне обозлился и выступил против англичан, послав в Чандернагор французам приглашение присоединиться к нему. Хотя уже было известно о состоянии войны между Англией и Францией, французская компания, вопреки опыту 1744 года, питала слабую надежду на сохранение мира между ней и англичанами. Поэтому местному набобу отказали в помощи, а британской компании направили предложение о соблюдении двустороннего нейтралитета. Клайв выступил в поход, встретил и разбил индийские силы. Набоб немедленно запросил мира и предложил англичанам союз, отказавшись от всех претензий, на основе которых он вначале совершил нападение на Калькутту. После некоторых сомнений предложение было принято. После этого Клайв и Уотсон выступили против Чандернагора и принудили это французское поселение к сдаче.
Набоб, который не хотел мириться с этим, списался с Бюсси, находившимся в Декане. Клайв все знал об интригах набоба, человека непостоянного характера, столь же слабого, сколь неверного. Потеряв надежду на поддержание мирных торговых отношений в условиях правления такого человека, Клайв активно занялся плетением заговора с целью свержения набоба, подробности которого нет нужды приводить. В результате возобновились военные действия, и Клайв во главе армии из 3 тысяч человек, треть которой (800 человек) составляли англичане, сошелся в сражении с набобом, возглавившим войска численностью 15 тысяч конных и 35 тысяч пеших солдат. Неравенство сил в артиллерии (8 орудий у англичан и 50 у бенгальцев) было почти столь же разительно. При таком неравенстве сил происходила 23 июня 1757 года и была выиграна Клайвом битва при Плесси. (Вначале, до полудня, англичане сдерживали многочисленные, но плохо организованные атаки бенгальцев, а когда бенгальцы перестали атаковать, англичане внезапно напали на них и обратили в бегство. – Ред.) Принято считать, что с этой даты началось британское владычество в Индии. За свержением набоба последовал приход к власти одного из заговорщиков, который явился креатурой англичан и зависел от их поддержки. Таким образом, Бенгалия перешла под их контроль. Таков был первый плод их деятельности в Индии. «Клайв, – пишет французский историк, – уразумел и применил на практике систему Дюпле».
Историк был прав. Но при этом можно отметить, что основы владычества в Индии, заложенные таким образом, было бы невозможно сохранить и построить на них новое здание без господства англичан на море. Условия жизни в Индии были таковы, что немногие находившиеся здесь европейцы, руководимые решительными и проницательными лидерами, сомневались, что они могли завоевать страну, но, найдя счастье в разумных альянсах, они могли упрочить свое положение, даже среди туземного населения. Однако было необходимо, чтобы им не препятствовали такие же, как они, люди, некоторые из которых могли нарушить существовавшее равновесие сил (то есть англичанам очень не нравится, когда «такие же, как они, люди», в данном случае французы, мешают единолично грабить и разорять богатейшую, но плохо защищенную страну. – Ред.). В то самое время, когда Клайв действовал в Бенгалии, Бюсси вторгся в Ориссу, захватил английские фактории и стал хозяином в большей части прибрежных регионов между Мадрасом и Калькуттой. Одновременно французская эскадра из 9 кораблей, большинство из которых принадлежали Ост-Индской компании и не были первоклассными военными судами, двигалась к Пондишери с 1200 солдатами на борту. Это была очень большая европейская армия для Индии того времени. Английские военно-морские силы на побережье, хотя и уступали в численности, могли рассматриваться как равные по мощи приближавшейся французской эскадре. Едва ли было бы преувеличением сказать, что будущее Индии оставалось еще неопределенным. Первые военные операции продемонстрировали это.
