Юлий Цезарь, писавший пятьюдесятью годами позже Орозия, об обычаях галлов говорит:
«Когда они решают идти на бой, то обыкновенно посвящают богу Марсу всю добычу, которую надеются получить. После победы они приносят захваченных животных в жертву, а все вещи собирают в одном месте. Во владениях многих племен на священной земле лежат огромные кучи захваченного добра, и практически неизвестны случаи, когда кто-нибудь осмеливался нарушить религиозные установки и принести свою добычу домой или взять что-нибудь из того, что уже лежит в этой куче. Такое преступление наказывается ужасной, мучительной смертью».
И далее: «Во многих государствах можно увидеть груды таких вещей, лежащих в священном месте». Одним из таких мест был Ллин-Кериг, где по прошествии довольно большого времени во время добычи торфа были найдены железные и бронзовые предметы. Очевидно, их не оставили на открытом месте, а бросили в пруд. Обнаружено было несколько мечей, сломанных и не отличавшихся особенно высоким качеством (с узким лезвием, слабым и плохо обозначенным сечением). Другие такие залежи были открыты в Лиснакрогере, и в них обнаружились несколько превосходных ножен и несколько клинков, по размеру меньше обычных.
Рис. 27. Декоративное украшение на бронзовых ножнах, найденных в Лиснакрогере. I в. до н. э.
У ножен более позднего периода можно отметить одну характерную черту: все украшения расположены на петле для ремня, которая теперь занимает центральное положение, причем в верхней и нижней части ножен расположены украшенные орнаментом завершения. В результате в подвешенном состоянии петля оказывается на внешней стороне, в то время как прежде она была внутри. Кроме того, в данном случае узкий ремень с параллельными сторонами расширен как выше, так и ниже петли для того, чтобы нести эти завершения. Этот вариант является предшественником множества ножен позднего железного века, т. е. первых трех столетий нашей эры. Эти британские ножны отличаются и тем, что на некоторых находятся две декоративные бляшки (часто покрытые эмалью), которые крепятся возле рукояти меча; подобные украшения находили на многих северных мечах вплоть до начала эпохи викингов (рис. 27).
В Британии мечи в целом, судя по всему, появились позднее, чем на континенте (лишь немногие были созданы раньше 150 г. до н. э.).
Рис. 28. Три меча из Британии. Ла-Тене III. Британский музей
Возможно, что самые поздние из них представляют наибольший интерес, хотя качество украшений на них сильно снижается, а на целиком сохранившемся экземпляре из Дурхема (рис. 28, b) оно настолько плохо, что их можно без преувеличения назвать дешевыми и вульгарными. Тем не менее у этих мечей хороший клинок, явно римского производства. Сохранилось несколько экземпляров с целыми или практически целыми рукоятями; по всему видно, что это римско-британский, а не чисто кельтский тип (на рис. 28, а и 28, с изображены два меча, датируемые I в. н. э.).
Рис. 29. Железный меч с одним лезвием. III в. до н. э. Северная Германия
В последней главе я описал греческий копис. В этот же период (последние два века до нашей эры) в Скандинавии и на севере и северо-востоке Германии, на землях, которые изначально занимали бургунды, можно было обнаружить оружие, очень похожее по форме на греческое, даже по рукояти довольно странного вида (рис. 29). Я думаю, очень вероятно, что эти мечи произошли от греческих кописов, поскольку в тех районах, где они, по-видимому, использовались чаще всего, торговые пути пролегали вдоль текущих на юг рек Восточной Германии и Польши (таких, как Одер или Вистула). По ним суда могли достичь Паннонии, Дакии и Фракии, жители которых имели тесные контакты с греками. Этот тип меча (его называют «сакс», и это не последнее упоминание о нем) до конца периода господства викингов был популярен на севере и не менял своей формы. В Средние века он был известен под именем «фальчиона», а в более новое время его называли саблей. Поскольку происхождение этого оружия можно проследить вплоть до его древнеегипетского предка, мало кто сомневается в том, что кавалерийская сабля имеет весьма почтенную историю, хотя она известна далеко не всем, по крайней мере в полном объеме.
Прежде чем мы закончим описание мечей этого периода, нелишне будет поговорить и о материале, из которого их делали. Принято считать, что сталь была неизвестна до более позднего периода, но специальные анализы показали, что ее использовали при изготовлении колесниц из Ллин-Кериг, а это позволяет предположить, что то же самое происходило и с клинками мечей. У Плутарха есть интересный комментарий по поводу эффективности кельтских мечей: он говорит, что во время кампании против галлов вынужден был спешно приказать изготовить для большинства своих людей железные шлемы, которые могли бы противостоять варварскому оружию.
Доказательством особой выделки этих мечей могут служить клейма кузнецов, вытисненные на лезвии многих из них. Они сделаны совершенно таким же образом, как и в период с XIV по XVII в. н. э., то есть отштампованы в металле, чаще всего возле рукояти, но иногда и на хвостовике, под ней. Эти знаки имеют различную форму, в основном воспроизводящую фигуры зверей или человека, к примеру вепря или согнувшегося мужчину. На фрагменте меча из Марны, хранящемся в Британском музее, находится глубоко вдавленное изображение половинки луны с человеческим лицом в ней, предвосхитившее популярную немецкую марку XVII в. на тысячу восемьсот лет. Позднее, во время исследования мечей первых трех столетий нашей эры, образцов, найденных в датских болотах, мы еще встретимся с клеймами такого типа, а также с некоторыми другими.
Копье есть копье, вне зависимости от того, когда оно было сделано – в середине бронзового века или в XIX столетии. Здесь мало простора для воображения, и одни и те же формы сохраняются в любой век и в любом месте. Что ни говори, но из сочетания лезвия ножа и палки (именно таково было происхождение первого копья) трудно извлечь нечто новое; основные вариации здесь происходят в области наконечника, да и то их известно довольно ограниченное количество. В латенский период наконечники копий были такого же размера и формы, что и раньше; изменились только декоративные мотивы. Некоторые из них были большими листовидными, некоторые – широкими и больше напоминали острия пик XIX в. (рис. 30). Только один из типов, судя по всему, является характерным исключительно для этого периода: волнообразный наконечник, похожий на малайский крис.
Рис. 30. Пики латенского периода
