– Мне всё равно! – Нимата собрался с силами и двинул Саниру по голени.
Тот зашипел от боли, у него даже появилось желание стукнуть друга в ответ, однако он сдержался. Только пополз вдоль стены, стараясь уйти из-под ударов.
Нимата лягнул товарища, почувствовал, что попал по пальцам ноги, и удовлетворённо фыркнул.
Тут где-то вдали завыл волк. Звук был приглушён, еле слышен, похоже, доносился из Леса. На него откликнулся ещё один зверь и спустя мгновение – третий.
Юноши затихли в испуге.
– А представляешь, мы бы сейчас были там? – шёпотом спросил Нимата.
– Надо побыстрее избавляться от этих верёвок, – ответил Санира, задвигавшись по полу, на этот раз к Нимате, а не от него. – Давай, развязывай!
Его друг тоже закопошился, отыскивая сведённые за спиной товарища руки.
– Эх, было бы чем разрезать…
Верёвки вновь задёргались, до боли впиваясь в запястья, пальцы забегали по узлам.
– Ты же умеешь делать ножи из чего угодно! – бурчал Нимата, раз за разом пытаясь найти ногтем хоть какую-то щель среди петель. – Придумай что-нибудь…
– Ближайшие кремни находятся снаружи, – мрачно ответил Санира. – В ямах, из которых добывали глину. Ползём туда?
Нимата нервно рассмеялся.
– А твой шар? Ты же говорил, вы с Бовиной где-то внутри его спрятали.
– В другом доме, не здесь.
Нимата засопел, ничего не сказал. Его пальцы стали с силой сжимать узлы, будто пытаясь раздавить их. Увы, и это тоже не помогло. Слабина не появилась, руки всё так же скользили по верёвкам, не находя ничего, за что можно было бы зацепиться.
– Это невозможно развязать! – сказал он. Потом со злостью добавил: – Так же невозможно, как вернуть в этот мир твой больной разум!
Санира пожал плечами, но в темноте его жест пропал зря.
Дёргающиеся петли резали кожу на руках. Нимата замычал от боли в едва не вывернутом ногте. Ковыряться вслепую в узлах связанными за спиной руками было трудно. Он выпустил верёвки из рук, тяжело перевёл дух и устало свалился на пол.
Санира перевернулся на другой бок. Заворочался, пытаясь опереться на локоть. Потом, прижимаясь спиной к стене, стал приподниматься. Одно мгновение казалось, что у него это может получиться, он даже завис в неудобной, нелепой позе, но потом всё же свалился.
– Ты что там делаешь? – устало спросил Нимата.
– Нет, ничего, – зашипел Санира. Удар о пол пришёлся на ушибленные рёбра, и боль теперь пронзала его снова и снова, возвращаясь, как отражённые от берега волны. – Помоги мне сесть.
– Сесть? – удивился его друг. – Ты хочешь сесть?
– Да. Упрись мне в плечо ногами.
Нимата зашевелился, пытаясь найти его в темноте. Удивительное дело: когда он лягался, почти каждый удар приходился в цель. Теперь же обнаружить Саниру оказалось нелегко.
– Ну, ты где?
– Не скули, – Нимата сориентировался по голосу и немного сдвинулся на полу. Его пятки уткнулись во что-то твёрдое и тёплое.
Санира зашипел от боли.
– Осторожнее, бок!
– Так вот куда тебя нужно было бить… – буркнул его друг, осторожно ощупывая ногами путь к плечу. – А зачем ты решил сесть?
– Алтарь сделан из камня.
Нимата замер.
– Конечно, это не кремень, но попробовать можно, – добавил Санира, упираясь спиной в стену. Он лежал на боку, так, как упал. – Давай, давай, шевелись!
Пятки друга с силой упёрлись в его плечо, не столько поднимая, сколько прижимая к стене. Это помогло. Санира медленно, с трудом, неуклюже, сел. Повернулся спиной к светящемуся в темноте кругу окна и, опираясь на пол связанными руками, стал подтягиваться в том направлении. Полз, будто рак, задом наперёд. Получалось очень медленно, и всё же в какой-то момент он уткнулся в алтарь. Ощупал каменные лепестки. Конечно, это был не кремень. Для жертвенников выбирали более твёрдый и прочный материал. Его не расслоишь, его разбивать нужно. И непонятно, можно ли это сделать без молотка.
Санира, насколько позволяли верёвки на руках, провёл пальцами по поверхности алтарного лепестка. Он не чувствовал этот камень, не мог разобрать, как он устроен. Кожа касалась неровностей, не более того. Что внутри, оставалось тайной. Будто слепой, Санира гладил камень, но не видел его.
– Почему молчишь? – спросил он.
Нимата хмыкнул.
– Ты ещё и поболтать со мной хочешь? После всего?
Санире показалось на мгновение, что он ощутил в камне какую-то внутреннюю грань. Чувство сразу же ушло, и юноша, пытаясь вернуть это ощущение, стал водить пальцами в том месте снова и снова.
– Надо попробовать, – наконец сказал он.
– Что?! – возмутился Нимата. В темноте он не мог разглядеть ничего из того, что делал Санира. – Я спросил, неужели ты хочешь со мной поболтать, и ты сказал, что надо попробовать? Ты опять бредишь?
– Попробовать? Я что-то нащупал в камне. Хочу попытаться его разбить.
Поднимать такую тяжесть перетянутыми за спиной, онемевшими руками оказалось невероятно сложно. Даже просто ухватить лепесток за край не получалось – он выпадал из пальцев, едва приподнявшись над землёй.
В конце концов, вымотавшись, изодрав кожу на подушечках пальцев, Санира сумел грохнуть камень о другой, такой же. Звук получился звонкий, цельный. Конечно, от плит – ни от той, что он держал в руках, ни от той, что лежала на земле, – не откололось ни крошки.
– Есть? – тут же спросил из темноты Нимата.
– Нужно сильнее, – раздражённо ответил Санира, – только я не могу поднять этот булыжник достаточно высоко.
Он вновь завозился, едва не свалившись набок. Камень съехал в сторону, потерявшись где-то за спиной.
Санира придвинулся вплотную к алтарю. И именно теперь, упираясь обеими ладонями об один из лепестков, он на самом деле почувствовал внутри неравномерность, самую настоящую неровность.
Осторожно, чтобы не спугнуть это ощущение, Санира приподнял плиту, чуть-чуть, всего на палец или два, и несильно стукнул ею о жертвенник.
Раздался треск, будто нога наступила на сброшенную змеёй кожу. Камень развалился на две части.
Волна радости ударила в Саниру, и казалось, приподняла его.
Юноша потрогал пальцем край одного из обломков. Острый. Не лезвие ножа, конечно, но достаточно острый.
– Всё, держу! – крикнул он. – Режем!
Из непроглядной темноты донеслись отзвуки суетливых движений. Нимата подкатился по полу к Санире, наткнулся на его ноги и стал, извиваясь, ползти на спине.
– Тут корыто! Не сдвинешь!
– Сейчас!
Санира приподнялся насколько мог и просто упал на Нимату сверху. Под руками оказался локоть товарища. Несколько раз сдвинувшись, юноша добрался до связанных кистей и принялся неловкими движениями, постоянно опасаясь того, что осколок выскользнет из пальцев, резать верёвки.
