— Гоша, ну разве мы с тобой плохие люди, а? Мы сталкеры. Не лучше, но и не хуже других! Почему с нами такая ерунда: одних боимся, других боимся, третий с нами, как с шакалами… Мы что, мародёры?!
— Брат, нам бы выкрутиться, и…
— Надоело выкручиваться! Я никому подлян не делал, ни у кого ничего не украл! Я — честный сталкер! Почему так?
— Да Рябой в говно ступил, вот и мы там оказались.
— Рябой… — Насвай неожиданно поубавил эмоций. — Рябой, может, мёртв уже. Нас двое, а он там один с этими уродами. Нет, Рябого не трогай.
Гоша сплюнул. Никто его не понимал, это было досадно. Хотя Гоша привык.
— Пойми, нам о себе надо думать, а не о Рябом. Видел же: Бубна послал своих людей по нашему следу. А мы о таком не договаривались. Рябой влез в «мясорубку», мы-то при чём?
— Ну, да, — нехотя согласился Насвай. — Он сам влез. Из-за бабы. И какой бабы! Позорник. А вот это — что?
Гоша подошёл поближе. На кирпиче были наскоро нацарапаны две буквы: «ОГ». Если бы не приметливый глаз Насвая, Гоша ни за что бы их не увидел.
— Царапал кто-то кому-то, — осторожно заметил он.
— «ОГ»! — Насвай торжествующе посмотрел на приятеля. — Осиное Гнездо, вот это что! И я этих букв тут раньше не видел.
— Мало ли кто мог нацарапать…
— Нет! Я бы помнил! Неделю назад здесь были — не видел! — Насваю нравилось быть следопытом. — А теперь есть. Значит, думаю так: Рябой царапал для нас. Он же обещал оставлять следы? Вот след. «ОГ» — Осиное Гнездо!
Гоша промолчал. Да, скорее всего так и было.
— Царапал вчера! — развивал Насвай мысль. — Значит, ночевали там! А что ещё делать в Осином Гнезде?! Там место хорошее, запоры, двери, хоть Выброс пережидай. Значит, они идут… — Он осёкся, прикинул ещё раз. — Ну, если не совсем дураки, идут к Янтарю. Нам по дороге.
— Спасибо, брат, обрадовал! — Гоша низко поклонился. — Вот о чём я всю жизнь мечтал: не только пойти к Янтарному озеру, не только Дезертиру услужить, но ещё и чтобы Рябой с группой придурков там был! И люди Бубны, которые норовят нас подстрелить! Спасибо.
Насвай молча смотрел на него, чувствуя себя в чём-то виноватым. Но в чём именно, он не понимал.
— Мы Дезертиру обещали, подписались… — осторожно напомнил он. — Гоша, не расстраивайся! Может, разминёмся?
Гоша только покачал головой.
— Не разминёмся, брат, чую.
— Придётся идти. Подписались. Что в «Штях» скажут?
— Не хочу.
Гоша повернулся спиной к другу и пошёл прочь.
— Гоша!
Он не ответил и через пару мгновений скрылся за поворотом извилистого берега оврага. Оставшись один, Насвай некоторое время сидел на земле с печальным выражением лица, а потом вскочил и побежал за приятелем.
— Гоша! Ну мы же вместе и…
Что-то в кустах, крупное, резко пахнущее, отпрыгнуло в сторону от его крика. Насвай вскинул «калаш» и хотел было стрелять, но испугался, что попадёт в друга. Разобраться в показаниях детекторов ПДА он толком не мог и знал о них ещё меньше, чем думали окружающие.
— Гоша! — закричал он, разрываясь между желанием догнать друга и вернуться на открытое место. — Гоша, я с тобой!
Он сделал ещё шаг, и этот шаг должен был стать его последним шагом — снорк прыгнул. Чудовищное порождение Зоны, созданное ею из человека, пережившего Выброс, но утратившего всякое представление о своём прошлом, сперва шло за Гошей. Но новая цель была ближе, а ещё пахла страхом. Снорк прыгнул метров на десять, в отточенном движении собираясь порвать сталкеру горло, но длинная очередь из автоматической винтовки прошила его от головы до живота.
— Я здесь, здесь! — бормотал Гоша, стаскивая за задние конечности, ещё сохранившие на щиколотках остатки ботинок, страшного мутанта с упавшего товарища. — Насвай! Открой глаза!
— Я думал, всё, — признался пострадавший. — Он упал на меня. И всё. Я слышал выстрелы.
— Это я стрелял.
— Гоша, ты настоящий друг!
Выбираясь из объятий Насвая, Гоша понял: придётся идти. Так решила Зона. Они отнесут груз Дезертира. Когда они пошли в деревню за прибором, Гоша заглянул в ПДА и увидел сообщения о вероятной гибели Рябого и Флер.
— Вот и всё… — Насвай стянул с головы бейсболку.
— Ох, не всё… — Гоша только сплюнул от злости. — Мы же знаем, что Флер не с Рябым. Как же они могли погибнуть одновременно? Храп их, что ли, раздавил? Нет, чую, не всё… Но и опровергать пока нечего.
— И что это? — в то же самое время спросил Храп у Разсемя. — Палочки и камушек?
Разсемь умышленно не спешил, желая держаться подальше от стрелков Шейха. Поэтому группа шла медленно, а на ночёвку сталкеры встали прямо в лесу, неподалеку от картофельного поля, с которого как раз доносилась канонада. Никто даже не заикнулся о том, чтобы подойти ближе. Флер, оказавшаяся в их компании, попробовала приставать с расспросами, но Храп повелел ей заткнуться.
— Ну, один из символов встречи, — пояснил более опытный сталкер. — Друг, я не знаю, как давно он тут лежит. Таких знаков по Зоне — груда!
— Мне наплевать, какая их груда! — злился Храп. — Мне важно знать: Рябой вернётся сюда или нет? И с кем он тут собирался встретиться? С нами, что ли?
— Я не знаю, — терпеливо ответил Разсемь, которому Храп уже стоял поперёк горла. — Мы же слышали вчера выстрелы? Это было там, на картошке.
— Мы потом и с других сторон слышали выстрелы! — вмешался Барбос. — Это Зона, тут часто стреляют! Может, они правее взяли, как все люди. Через поле только дураки и импотенты ходят.
Разсемь закатил глаза. Барбос достал его уже сильнее, чем Храп. Этот парень больше думал о себе, чем о деле, а в Зоне так не полагается.
— Через поле многие ходят, — как мог спокойнее ответил он. — Радиация сильная, да. Но если потом всё смыть, то вроде ничего страшного.
— Мальчики, не надо на поле! — пискнула Флер, но на неё, как и с самого начала, никто не обратил внимания.
— Многие ходят, а многие не ходят! — опять вмешался Барбос. — Рябой что, совсем идиот?
— Совсем, — неожиданно поддержал Разсемя Храп. — Он тот ещё клоун. Выходит, они уже возле Янтаря? А мы топчемся здесь… Плохо.
Разсемь промолчал. После того, как Храп устал, объявил привал, выпил коньяка и уснул до вечера, ему вообще не хотелось с ним разговаривать. Он честно будил патрона, но Храп лишь отмахивался. А Разсемь пошёл в эту ходку за фиксированную плату и, в сущности, готов был хоть сейчас вернуться за Периметр. Тем более что Храп продолжил пить и с утра, под заботливо нарезанную Флер закуску. Такого Зона не любит.
— Через поле идти — всё, про баб забыть! — настаивал Барбос. — Если они к Янтарю пошли, то и мы можем. Но как люди, а не вот так, по колено в радиации… Это же вам не танго в кровати — как захотел, так и влез! Тут надо культурнее и думать немножко.
