Далее Тэлбот утверждает, что, насколько он знает, каннибализм ни в какой мере не связан с уровнем развития того или иного племени или с их «моральными стандартами».
Он был широко распространенным явлением даже среди таких племен, которые обладали самым высоким, самым просвещенным уровнем развития. Когда Тэлбот допрашивал некоторых соплеменников, то все они в один голос категорически заявляли, что едят человеческую плоть только потому, что им нравится есть мясо.
«В этих местах, – продолжает он, – любят также мясо животных и птиц, но в большей части этих районов такое мясо считается деликатесом, так как, принимая во внимание ужасающую царящую повсюду бедность, туземец не всегда может позволить себе убить курицу или утку. Он отдает предпочтение человеческому мясу из-за его большей сочности, и за ним в этом отношении следует мясо обезьяны. Самым большим лакомством здесь считаются ладони рук, пальцы рук и ног, а если речь идет о женщине, то грудь. Чем моложе жертва, тем мягче ее мясо…».
Интересно сравнить такое отношение к человеческой плоти с тем, что мы обнаруживаем у других нигерийских племен, таких как горное племя анга, о котором говорил К.К. Мик. Они, как известно, отрицательно относились к мясу молодых людей. И здесь дело вот в чем. Такие племена едят человеческое мясо и, соответственно, относятся к нему как к таковому, не приводя при этом объяснения причин, таких, например, как передача каких-то человеческих достоинств от жертвы к победителю.
«После того как враг убит, – продолжает Тэлбот, – его голову, а иногда и весь труп, если у соплеменников проявляются ярко выраженные каннибальские наклонности, – приносили в деревню, где организовывались коллективные ритуальные танцы либо сразу после возвращения воинов, либо после того, как головы врагов очищали от мяса после их варки в горшке, или после краткого их нахождения закопанными под слоем земли. На таком празднике каждый воин племени, убивший врага, обычно совершал круги почета по площади, держа в одной руке череп жертвы, а в другой – мачете. Иногда в деревню приносили целый труп, иногда его рассекали на куски, чтобы таким образом облегчить для себя доставку. Труп потом варили в чанах, и готовое мясо раздавали либо среди родственников победителя и его друзей, либо среди деревенских жителей, покуда с ним не покончат. В некоторых племенах запрещалось женщинам и детям прикасаться к человеческому мясу, в других, таких как калабари, старшую в хижине сестру насильно заставляли его отведать, несмотря на ее энергичные протесты.
У племени абадья существовал обычай приносить труп любого убитого в деревню, где его съедали, хотя и там соблюдалось строгое табу на употребление такого мяса женщинами и детьми. Победитель обычно распределял мясо своей жертвы среди родственников. Труп расчленяли и варили по кускам в горшках, причем самыми вкусными частями считались ладони рук, пальцы на руках и ногах. Иногда, если члены семьи быстро насыщались, оставшееся мясо сушили (вялили) и откладывали впрок.
Когда воин племени нкану возвращался домой с головой врага, то любой, кто прослышал о его подвиге, должен был преподнести победителю подарок, и по этому поводу в деревне выпивалось немало пальмового вина. Трофей варили, после чего сдирали с него мясо и съедали.
Некоторые нигерийские племена отличались звериной жестокостью. Например, туземцы племени бафум-бансо часто пытали пленников перед смертью. Они кипятили пальмовое масло и с помощью тыквы, используемой в качестве клизмы, выливали кипящее содержимое либо через горло несчастного ему в желудок, либо через задний проход в кишечник. Говорят, что от этого мясо пленников становилось еще нежнее, еще сочнее. Тела умерших обычно долго лежали, покуда не пропитывались маслом насквозь, после чего их расчленяли и жадно поедали…».
Этот антрополог делает такой вывод: «Как видите, здесь нет и видимости идеи перенятия мужества или других достойных черт от поверженного врага, плоть которого они поглощали. Это, по сути дела, была простейшая форма каннибализма. Человеческое мясо – самое вкусное, и после него по вкусу следует мясо обезьяны. Все просто, без затей…».
Джордж Басден занимался изучением этой проблемы в двух ипостасях: как антрополог-любитель и как миссионер. Поэтому приводимые описания каннибальской практики, составленные им приблизительно в то же время, когда писали свои книги Мик и Тэлбот, отличаются своим особым, личностным подходом. Читая его записки, складывается впечатление, что он все видел собственными глазами и глубоко пережил столь необычный для нормального человека опыт. Он также стремится отыскать разумное равновесие между бесстрастным репортажем и эмоциональным комментарием, и в этом его сообщения представляют для нас куда больший интерес. Он в основном занимался изучением жизни и обычаев племени ибо, территория которого находилась на одном из берегов великой реки Нигер.
«Страна народности ибо лежит внутри признанного всеми «черного пояса», и это племя обладает всеми присущими этому району особенностями. Каннибализм, человеческие жертвоприношения и прочие дикие обычаи на самом деле процветали всего в каких-то пяти милях от города Ониша, и никто не мог бы поручиться, что и его жители были абсолютно не замешаны в подобной злодейской практике. Там приносили в жертву живых людей главным образом по случаю либо смерти, либо похорон царя или знаменитого вождя племени.
Одно время я жил в маленькой хижине в лесу, в пяти милях от Ониша, в окружении поселков туземцев. Два из них постоянно враждовали. Время от времени между ними начиналась настоящая война. Во время последней кампании одна сторона захватила и съела шестерых противников, а другая ответила лишь съедением четверых.
Однажды утром, когда я шел по тропинке в полном одиночестве, вдруг увидел перед собой какой-то узел, к которому была привязана, по-видимому, недавно отрубленная человеческая голова. Судя по ее размерам и зубам, она принадлежала молодому человеку. Это был фетиш. Владелец узла таким образом предостерегал любого похитителя от соблазна завладеть его собственностью. Еще бы! Такое могущественное «йю-йю» обеспечивало его узлу на дороге полную неприкосновенность. Неподалеку от того места, насколько мне было известно, совсем недавно проходил праздник каннибалов…».
Басден рассказывает, что чем дальше к югу, тем явственнее каннибальские тенденции среди местных племен. Хотя повсюду в этих местах превалировал обычай лакомиться убитыми пленниками, почти на территории всей Нигерии, но в ее южных районах существовала постоянная торговля человеческим телом. Иностранцы, захваченные врасплох при переходе границы, преднамеренно убивались, а их тела поедались. Но иногда тела таких несчастных покупались у других, более обеспеченных таким продуктом питания племен или же обменивались на что-то другое по бартеру. Человеческая плоть стала важным рыночным товаром, на который устанавливалась твердая цена. В южных районах Нигерии к человеческому мясу все относились как к части своей повседневной диеты.
В другом крупном центре африканского каннибализма, в бассейне реки Конго, там, где в настоящее время расположена Республика Заир, дела обстояли несколько иначе.
ТАМ, ГДЕ ТЕЧЕТ РЕКА КОНГО
