Бог племени становился супругом богини земли, каково бы ни было ее имя в разных местах и согласно разным традициям. Как мы уже видели, одной из супруг Дагды была могущественная богиня войны, которая по собственной воле могла принимать вид вороны или ворона и которая влияла на исход битвы с помощью своих волшебных сил и прорицаний. Еще одна связь между двумя отцами племени – галльским Сукеллом и ирландским Дагдой – заключается в том, что спутницей галльского бога была Нантосвелта – «Дева извилистого потока», чьим атрибутом был как раз ворон.
Таким образом, мы можем считать, что «основной ячейкой» кельтского божественного сообщества был главный племенной бог, заведовавший всеми сторонами жизни, божественное соответствие короля или вождя, и его супруга – мать-земля, заботившаяся о плодородии в стране, об урожае и скотине и принимавшая активное участие в сражении против врагов племени, используя при этом для победы не столько оружие, сколько заклинания и магические чары. Помимо упоминания этой основной божественной пары есть данные и о богах, обладавших более ограниченными сферами влияния, которые можно найти и в человеческом обществе: бог-кузнец, божественный целитель, бог, занимавшийся словесными искусствами, божество-покровитель какого-нибудь священного колодца или реки. Однако бог «на все руки» мог при необходимости заняться и каким-нибудь из этих искусств, если это было необходимо, и сферы влияния богов, наверное, довольно часто пересекались.
Таким образом, представляется, что, с точки зрения кельтов, божественный социальный порядок отвечал порядку в племенной иерархии. Есть также некоторые данные о существовании группы божеств более «высокопоставленных», чем племенные боги, то есть своего рода боги самих богов. Некоторые богини, судя по всему, на какой-то стадии занимали положение «матери богов». Это такие неясные, но могущественные фигуры, как Ану, или Дану, Бригита, или Бригантия, или валлийская Дон, которая, судя по всему, исполняла ту же роль. Ану – это «та, что вскармливает богов», возможно, так же как Дану, ей соответствует и валлийская Дон. Бригита – это языческая богиня, в некоторых легендах – мать богов Бриана, Иухара и Иухарбы. Согласно другим традициям, матерью этих троих была Дану; их называли «люди трех богов». Однако самое выдающееся место Бригита заняла не как тройная дочь племенного бога Дагды (поскольку было три сестры-богини по имени Бригита), но как раннехристианская святая-просветительница, Бригита из Килдэра. Вокруг священного вечного огня святой Бригиты постоянно находились девять дев. Ее британским эквивалентом была, конечно, Бригантия, «Высокая», которая дала свое имя территории римской Британии, равной современным шести северным графствам Англии и могущественной конфедерации племени бригантов, которые обитали в этой области.
Все эти могущественные женские божества вне зависимости от того, представляют ли они собой в конечном счете одну и ту же богиню или одно и то же основное представление о божественной матери, наводят на мысль, что над племенным богом и его супругой – землей-матерью племени – действительно была группа более высоких божеств, тех, кто воспитал самих богов и чьи сыновья даже превосходили племенных богов.
Другие неясные, смутно определяемые, но, видимо, очень интересные богини нашли свое отражение в литературных свидетельствах о женщинах-героинях, которые научили Кухулина его неодолимым приемам в поединке и сослужили ему такую хорошую службу в минуты бед. Скатах, которая, как говорят, исполнила (по принуждению) три желания Кухулина, героя уладского цикла, была великой королевой-воительницей, наподобие древней ирландской божественной королевы Медб – «Опьяняющей». Скатах дарит герою свою дочь, первоклассное обучение военной стратегии и открывает ему его будущее. Затем Кухулин побеждает ее врага, еще одну могущественную женщину – Айфе, которая сама ездит в колеснице и игнорирует мир мужчин. Уладский герой побеждает его, обладая превосходством в стратегии, и она также выполняет три его желания, в том числе не только помириться со Скатах, но и переспать с Кухулином и подарить ему сына. Так оно и происходит, но позднее Кухулин не узнает сына, которого она родила ему, и убивает его в поединке до того, как понимает, кем ему приходится юный боец.
Можно полагать, что все эти могущественные воительницы-богини-королевы как-то связаны друг с другом и все они фактически воплощают концепцию богини, которая находится выше племени, – великой богини самих богов.
Помня об этой основе организации языческого кельтского Иного Мира с его разделением богов на племенного бога и богиню-мать и затем всех богов и богинь с различными, более специфическими функциями, мы теперь должны рассмотреть некоторые отдельные культы, с которыми были связаны эти божества, вне зависимости от того, под какими именно именами их призывали. Мы уже видели, что культ отрубленной человеческой головы был жизненно важен для кельтской религии и мог выражать все аспекты религиозного поведения кельтов. Имея в виду то, что этот символ один мог представлять многочисленные отдельные культы, из которых состояла их мифология, мы можем приступить к общему обзору более типичных культов и типов божеств, которые были с ними связаны.
Кельты, как мы увидим, очень почитали животных. Поэтому неудивительно, что одним из наиболее хорошо засвидетельствованных типов богов по всему языческому кельтскому миру был рогатый бог. Существует два основных типа рогатого бога. Первый – это бог с оленьими рогами, который, как известно из одной надписи, носил имя (К)ернунн – «Рогатый». Есть ранние данные о его культе по всему кельтскому миру, и он появляется достаточно регулярно. Кернунн обладает оленьими рогами; бога часто сопровождает олень – его культовое животное par excellence. Он часто носит на шее торквес – священное шейное украшение, а иногда держит его в руках. Его постоянно сопровождает таинственная змея с бараньей головой или с рогами. Это существо также изображалось рядом с местным богом, заменявшим Марса. Бог-олень нередко предстает перед нами сидящим на земле, что, видимо, напоминает об обычаях галлов, которые не использовали кресел и сидели на полу.
Очевидно, что культ этого бога был широко распространен по всему кельтскому миру, и он мог быть божеством, особо почитаемым друидами. Есть веские свидетельства об этом божестве в литературных традициях как Уэльса, так Ирландии, и тот факт, что в христианских рукописях эта фигура стала символом дьявола и антихристианских сил, говорит о его существенной важности для кельтской религии. Его часто изображали как повелителя животных. Например, на котле из Гундеструпа он сидит, держа за шею змею с головой барана; по бокам его стоят волк и медведь. На заднем плане показано множество других зверей. В отличие от рогатого бога второго типа бог с оленьими рогами всегда изображается мирным и весь его культ – культ плодородия и сельскохозяйственного и коммерческого процветания. Достоинство и утонченность этого культа говорит о его большой древности и значительности.
Второй тип рогатого бога, который мы также встречаем по всему кельтскому миру, – это бог с рогами быка или барана. Он бесконечно грубее своего собрата с оленьими рогами, однако у них есть и нечто общее. Порой два этих культа, кажется, сливались в один. Например, оба бога связывались с римским Меркурием. Связь Меркурия с экономическим процветанием, должно быть, и послужила поводом для отождествления кельтского божества с оленьими рогами именно с этим античным богом. Более того, в своей более древней роли – защитника стад – Меркурий, естественно, во многом напоминал божество с оленьими рогами (как повелителя животных) и бога с рогами быка или барана, который также явно был связан с пастушеством. Имя бога с бычьими рогами неизвестно. Возможно, он был одним из тех божеств, которых почитали в отдельных районах Галлии или римской Британии, где данные о его культе особенно впечатляют. Во многом он – бог войны. Иногда в местной иконографии он фигурирует в виде рогатой головы самого типичного местного вида. Чаще всего его изображали в виде обнаженного воина с четко прорисованным фаллосом, с копьем и щитом в руках. Иногда его сравнивают с Марсом, а иногда с Меркурием. Кроме того, его, как грубое лесное божество, могли отождествлять и с Сильваном – богом также фаллическим, но при этом безоружным. Как бог постоянно воевавших пастушеских племен, он ярко отражал их отношение к жизни и заветные чаяния – могучий воин, защитник стад, который дарил мужество и плодородие людям и животным.
