Лишь малое число больниц и лепрозориев располагалось в жилых домах, переделанных под эти цели, чаще всего здания для лечебных заведений строились специально.
Когда, к примеру, в середине XIII века в Тулоне проживало 25 000 человек, в нем было 7 лепрозориев и 12 больниц. К тому же в местных монастырях были лазареты для заболевших монахов и отдельные лазареты для мирян, которые оказывали медицинские услуги бедным. Лепрозории были довольно маленькими, и только в двух были свои часовни. В каждом было 10 больных, таким образом, во всех лепрозориях города проживало 70 прокаженных.
Больницы Тулона разительно отличались друг от друга по размеру. В 1243 году в одной из них было 56 коек. Некоторые были меньше – там могло лечиться примерно 13 больных. Планировка лечебных учреждений была хорошо продумана. Госпиталь Святого Духа в Любеке, построенный в XIII веке, поражал своей архитектурой: высокие потолки, большие окна и водопровод поблизости, который, будучи соединен с дренажной и трубопроводной системой монастыря, обеспечивал водоснабжение и отвод стоков. В лечебнице Дьюи в Байоне у кровати каждого пациента был полог, а в больнице в Тонере кровати были разделены специальными панелями, чтобы обеспечить пациентам уединение и покой.
Вероятно, самыми страшными болезнями Средневековья были лихорадка святого Антония, проказа и бубонная чума. Лихорадка святого Антония вызывалась зараженным ржаным хлебом, а вот распространение проказы, скорее всего, было связано с употреблением в пищу некачественной рыбы и мяса (в основном бедняками). «Когда рыба или мясо оказываются нечистыми, их следует отдать в больницу Святого Иоанна», – гласит один из пунктов устава университета. Тем не менее тот факт, что прокаженные изолировались в специальных помещениях и не имели права общаться со здоровыми членами общества, свидетельствует о том, что уже тогда признавали инфекционный характер этого заболевания.
Рис. 64. Темпераменты: сангвиник и холерик
Что касается бубонной чумы, или «черной смерти», то в любой европейской хронике нашел отражение ужас средневековых людей перед этой ужасной болезнью. Когда чума входила в город или страну, обычный порядок вещей сразу же нарушался, причем в большей степени, чем при нападении северных племен или сарацин. Они, нанеся удар, обычно уходили обратно, и от этой напасти спастись было можно, а спастись от чумы – нет.
«Если в доме умирал один или два человека, одновременно или через короткий промежуток времени, то из дома сразу же выносили всю утварь. Иногда случалось так, что в одном доме умирали сразу 10 человек, а в некоторых домах умирали даже кошки и собаки. То есть никто не мог чувствовать себя в безопасности – ни бедные, ни богатые, и все каждый день ждали решения своей судьбы Господом».
Так пишет летописец из Турнея. Но то же самое было везде. Считается, что эта болезнь пришла из Китая, но ее источник оставался невыясненным вплоть до XIV века. Чума – болезнь преимущественно крыс и других грызунов – переносится зараженными мухами, которые, укусив человека, заносят инфекцию ему в кровь. Ги де Шолиак, врач папы из Авиньона в 1348 году и сам жертва чумы, который, однако, сумел побороть болезнь, диагностировал чуму в двух видах. Первый вид, который современные врачи называют бубонной чумой, характеризуется появлением гнойных нарывов в паху или в подмышечных впадинах. Именно этот вид чумы перенес де Шолиак, и, как выяснилось, вылечиться от нее можно. Второй тип чумы, который он считал более опасным, характеризовался резкими болями в груди и кровавыми выделениями. Легочная чума была чрезвычайно заразной. Третий тип – септическая чума, – который де Шолиак не выделял отдельно, приводил к смерти за несколько часов, поскольку инфекция в крови была столь сильной, что не оставляла времени развиться другим симптомам.
У нас есть описание современника начала эпидемии чумы в Мессине на Сицилии в 1347 году. Мы видим, как 12 генуэзских торговых кораблей входят в порт и бросают там якорь. Многие члены команды уже умирают от страшной болезни. Те, кто еще здоров, сошли на берег и одним своим дыханием заразили всех, с кем общались. Затем, «видя, какое количество внезапных смертей им принесли генуэзцы, жители Мессины выгнали их из города и из порта. Но болезнь осталась, и люди продолжали умирать. Отец бросал больного сына; магистраты и нотариусы отказывались приходить и выполнять волю умирающих. Забота о несчастных легла на плечи членов монашеских орденов, чьи обители также скоро опустели. В пустых домах лежали трупы, и никто не предавал их земле по христианскому обычаю».
Еще один летописец рассказывает о необходимости хоронить умерших в общих могилах. Мы видим, как в Провансе простых селян соблазняли щедрым вознаграждением, если они перенесут трупы к могиле.
«Каждый день какого-нибудь богатого человека несут к могиле. За ним не следуют ни друзья, ни знакомые. Когда приближается эта небольшая процессия, улицы вымирают. Только несчастные труповозы не могут никуда исчезнуть. И через некоторое время большинство из них умирает, заразившись страшной болезнью».
Петрарка, творивший в Парме, 19 мая 1348 года посылает печальное сообщение своему брату, единственному выжившему из 35 монахов:
«Брат мой! Брат мой! Что я могу сказать?! К кому мне обратиться?! Везде одна печаль, везде один страх. Лучше бы я никогда не появлялся на свет или, по крайней мере, умер до этих печальных времен. Как можно поверить, что было время, когда без грома небесного, без огня земного, без войны и без видимого насилия целые части нашей земли остались без единой живой души? Разве когда-либо можно было видеть заброшенные дома, покинутые города, поля, где уже не хватает места для мертвых и на всей земле царит одиночество?»
Почему же ничего не делалось, чтобы попытаться победить чуму? Сами университеты оказывались и без преподавателей, и без студентов. Тем не менее в университете Парижа сделали попытку выяснить причины этой болезни, чтобы победить ее. В университете приписали происхождение болезни «соединению трех планет 20 марта 1345 года. Это вместе с пересечением других небесных тел вызвало опасное изменение окружающего воздуха».
Рис. 65. Сжигание одежды, зараженной чумой
С этим объяснением согласились ученые по всей Европе. Однако в Италии решили предпринять некоторые практические меры. В 1348 году жители Пистойи, которые хотели посетить родственников в Пизе или Луке, обнаружили ворота своего города запертыми и охраняемыми самими горожанами, которым платили за эту работу. За воротами остались купцы, которым не терпелось продать свои ткани и шерстяные изделия, но их не пускали в город; а на рынке инспекторы ежедневно проверяли качество продаваемой еды. По улицам проходили похоронные процессии, потому что это были пока первые дни эпидемии, а массовые захоронения были еще впереди. «Если рыцарь, или доктор права, или врач умирал, плакальщикам и трубачам разрешалось пройти по улицам перед процессией, чтобы воздать им положенные почести».
