Раскопки эти производились методом тотального вскрытия, традиционным в те дни в долине Нила, и этим обстоятельством объясняется то, что из ежегодных отчетов о раскопках очень трудно извлечь описание тех частей города, которые были раскопаны. Тем не менее, сопоставляя опубликованные результаты с личными описаниями участников этих раскопок, можно получить представление о центре мероитской цивилизации.
Значительная часть городской территории, скрывающаяся под многочисленными холмами, усыпанными обломками красных плиток, все еще остается нераскопанной, но в изученной ее части основными элементами являются храм Амона – обнесенное стеной пространство, включающее в себя «дворцы», королевскую купальню и много других строений, названных археологами «царским городом». Расчищены также Львиный храм, храм Исиды, расположенный несколько восточнее города храм Солнца, а также кладбище, не содержащее царских захоронений. Нераскопанная часть скрывается под холмами отходов от производства железных изделий, которыми славился Мероэ. Шесть больших холмов шлака и других отходов железоделательного производства можно наблюдать на западной и южной окраинах города.
ХРАМ АМОНА
Это было самое большое из раскопанных отдельно стоящих строений. Оно имеет 450 шагов в длину, доступ к нему осуществляется через небольшое строение – гробницу. Вдоль стены, идущей от нее к храму, расположены четыре каменных овна. Единственным указанием на дату строительства этой гробницы является пошедший на ее создание каменный блок из другого здания с именем Аманитаре на нем (рис. 20). Храм построен в основном из саманных кирпичей, причем лишь фасад выложен обожженными кирпичами; колонны, пилоны и фасады построены из блоков песчаника. Храм состоит из внешнего зала (А) перистильного типа, в котором можно различить по крайней мере два периода строительства. Посередине зала находится небольшая каменная гробница (Б) с именами Нетекамани и Аманитаре на стенах, а к западу от нее – каменное возвышение с вырезанными на нем изображениями связанных и коленопреклоненных пленников. За этим залом следуют несколько меньших, ведущих к святилищу (В), в котором находился алтарь, украшенный религиозными сценами. Так называемый «Колонный зал» (Г) представляет собой необычную особенность храма: его предназначение не вполне ясно. Колонны расписаны голубыми и другими красками по белой штукатурке, а западная оконечность представляет собой возвышенный помост, к которому ведут несколько ступеней.
Рис. 20. План храма Амона
ЦАРСКИЙ ГОРОД
Раскопки проводились почти исключительно на пространстве, ограниченном большой стеной вдоль западной окраины города, и непосредственно к западу от храма Амона. Именно эта стена и дала название «эс-Сур» (по-арабски «стена») месту раскопок в начале XIX в. В пределах этого обнесенного стеной пространства были обнаружены остатки нескольких строений различного времени, некоторые из них значительной сложности.
Кроме строений хозяйственного назначения была здесь и выдающаяся постройка, обычно именуемая «Римскими термами». Она состоит из большой выложенной кирпичом цистерны с развитой системой водяных труб, соединенных с расположенным неподалеку источником. Карниз, опоясывающий верхнюю часть цистерны, украшен лепными фигурами и медальонами, а также водосточными трубами в виде львиных голов. Все эти устройства были расписаны, а на верхнем участке стены обнаружены остатки фресок. Как общая конструкция, так и богатая отделка дают возможность с большой долей вероятности предположить, что это было место для отдыха, скорее всего плавательный бассейн, местный вариант хорошо известной детали средиземноморской жизни того периода.
Одно из строений в пределах этого пространства представляет особый интерес, поскольку именно перед входом в него и была найдена знаменитая голова Августа, помещенная в «карман» из чистого песка. Имеющееся описание этого небольшого храма гласит:
«...его внутренние стены покрыты штукатуркой и украшены в варварском стиле пышными фигурами. Сцены изображают царя и царицу Эфиопии, их приближенных и, возможно, их союзников, а также нескольких пленников, принадлежащих к другой расе. В центре этого строения возвышается еще одна постройка, без всякого сомнения представляющая собой пьедестал для статуи или скульптурной группы. Колонны основного здания укорочены, их капители срезаны и использованы вторично, возможно для того, чтобы поддерживать полог над статуей. К сожалению, неумолимое время не пощадило эту статую, от которой не осталось ничего, хотя камни пьедестала ясно видны».
Последние исследования не обнаружили каких-либо следов всех этих росписей. Очевидно, они совершенно исчезли за последние пятьдесят лет, будучи никак не защищены от действия погодных факторов. Видимо, здесь существовали два частично перекрывающих друг друга строения, а упомянутые укороченные колонны на самом деле являлись основаниями для колонн более позднего здания. В еще одной постройке использовано много блоков, выполненных в стиле, позволяющем предположить, что они первоначально входили в состав другого здания. Остатки штукатурки на уровне двери верхнего строения позволяют предположить, что это строение относится к более позднему периоду. Обнаружение головы Августа подталкивает к мысли, что более позднее здание было возведено в честь похода на Сиену, и сделать вывод, что пьедестал был первоначально предназначен для статуи Августа, которая, как известно, была там захвачена.
В последнем выпуске Fourth Interim Report Гарстэнг разделяет историю города на три периода – ранний, приблизительно 650 – 400 гг. до н. э., средний, 300 – 1 гг. до н. э., и поздний, с 1-го по 350 г. н. э., – и делает попытку установить принадлежность строений к этим периодам. Попытка датировки была затруднена отсутствием какого-либо точного знания мероитской истории того времени, а также (вплоть до последнего сезона раскопок) убежденностью в том, что мероитское присутствие продолжалась вплоть до 700 г. н. э. Вполне возможно, что столь поздняя датировка возникла из-за христианского поселения, которое Гарстэнг, по его словам, открыл на холме, скрывавшем храм Исиды, однако ни в одном из сообщений нет никаких других предположений о постмероитских захватах. На ряде иллюстраций в Fourth Interim Report изображена столица явно христианского стиля, а также сводчатое помещение с характерным нубийским типом свода, хорошо известного со времен христианства далее к северу. Подобный тип свода вполне мог использоваться в мероитский период, хотя нигде в сообщениях не отмечен. Не исключено, что эти иллюстрации невольно стали свидетельствами постмероитского вторжения и что датировка около 700 г. н. э. появилась как приближенная дата окончательного оставления этого места. В позднейших раскопках было собрано некоторое количество черепков христианской керамики, что стало доказательством, ранее отсутствовавшим, распространения христианства в этом ореале. Раскопки пирамид показали, что в Мероэ существовали захоронения по крайней мере начиная с VII столетия до н. э. Это дает право предположить, что город стал заселяться именно с этого периода. Находка закладных камней царей Амталги и Маленакена во дворце № 294 позволяет датировать это строение началом VI в. Картуши Амани-натаки-лебте были обнаружены рядом с храмом Амона; были найдены упоминания и других царских имен – Акинидада (чье имя также появляется на стеле в Хамбаде), Теритегаса, Нетекамани и Аманитаре. Поскольку большая часть находок предполагает эллинистическое или римское влияние, представляется, что максимальное число населения в городе жило в два последних века до нашей эры и в I в. н. э.
