Рис. 41. Мероитская керамика: домашние изделия
Керамика групп II и III представляет собой более грубые разновидности гончарных изделий местного производства, причем большинство сосудов крупнее, чем представленные в группе I. Они выполнены в той же традиции, их происхождение должно быть точно таким же. В качестве художественной росписи их украшают те же мотивы и сценки, те же фигуры животных и людей. Некоторые из этих живописных сцен основываются на местной тематике, как, например, на керамическом горшке, где лев пожирает человека выраженной африканской внешности. Хотя изысканная керамика группы I, как представляется, не производилась уже по окончании мероитского периода, но все же продолжала свое существование, постепенно сходя на нет, вплоть до конца I столетия н. э., причем все более и более грубые разновидности этой керамики продолжали оставаться в ходу, так как самые поздние из найденных образцов датируются уже концом мероитского периода.
Привозные изделия группы IV отличаются от местной керамики тяжелой основой розового цвета, формой и украшениями демонстрируя свое происхождение из районов, пребывавших под влиянием римской традиции в керамике. Предположительно они были сделаны по большей части в Египте, как провинциальные копии изделий метрополии, хотя самые лучшие образцы могут исходить из районов Римской империи, лежащих ближе к Риму. Эти изделия отличаются множественностью форм (рис. 40), за исключением амфор, форма которых чрезвычайно единообразна, где бы они ни изготовлялись. Основная часть сосудов отличается небольшими размерами. Большинство горшков этой группы не имеет росписи, хотя часто они украшены узкой полоской розового, кремового или красного цвета. Одна подгруппа этой керамики весьма напоминает древнеримские барботиновые
[45]
изделия, с расписными боками и росписью по краям. Есть подгруппа красной полированной керамики, предположительно сделанной также в Египте, представляющая собой ухудшенную копию древнеримской арретиновой
[46]
керамики. Примером изделия такой подгруппы является чаша из Фараса. Отдельные чисто итальянские или, по крайней мере, европейские изделия были найдены как в Мероэ, так и в Вад-бен-Наге. Из привозной керамики, не относящейся к этой группе, самым известным образцом является великолепный античный ритон
[47]
, найденный в гробнице № S. 24 в Мероэ. Этот шедевр, носящий клеймо гончара Сотадеса, попал в гробницу, скорее всего сменив многих владельцев, поскольку известно, что Сотадес работал в Афинах в конце V столетия до н. э., а гробница датируется примерно 400 г. до н. э.
Рис. 42. Рисунки украшений на мероитской керамике
Керамика группы V совершенно отличается от всех других подобных изделий. Эти отличия касаются прежде всего способа ее производства, так как она лепилась руками без применения гончарного круга, а также из сырья, содержащего небольшие кусочки слюды и во множестве резаную солому и траву. Эта керамика менее прочна. Обжигалась она при невысокой температуре, скорее всего, не в специальных печах, как более изысканные изделия, а более простым способом, использующимся до наших дней, – сосуды помещаются в вырытое в земле углубление, заваливаются кизяком и другими горючими материалами, которые затем поджигаются. Подобная керамика обычно черного цвета, небольшие сосуды часто полируются; порой они украшаются небольшой полосой красного цвета, которая затем шлифуется. Такие гончарные изделия часто украшаются выдавленными до обжига узорами, заполняемыми белой или, несколько реже, красной краской. Их форма повторяет калебасы
[48]
и бурдюки – обычные емкости на большей части Африки, которые в основном и были предшественниками гончарных изделий и до сих пор используются кочевыми племенами, поскольку они менее хрупки и удобнее для кочевой жизни. В редких случаях некоторые из небольших сосудов имеют форму, близкую к форме металлических емкостей.
ЮВЕЛИРНЫЕ ИЗДЕЛИЯ И ЛИЧНЫЕ УКРАШЕНИЯ
Ювелирные украшения, известные нам по находкам главным образом в царских гробницах, представляют собой одни из самых знаковых изделий мероитской культуры. Они были найдены в значительных количествах: самая большая их группа была обнаружена Ферлини, по его словам, в пирамиде № 6 в Мероэ, принадлежавшей царице Аманишахете. Существуют некоторые сомнения в истинности этой версии. Бадж, например, считает, что, даже если эти ювелирные изделия первоначально происходят из Мероэ, они все же не были найдены в одной гробнице, а, скорее всего, приобретены у некоего торговца. Скептицизм Баджа имел основания, поскольку уже ранние исследователи выражали сомнения относительно подлинности материала. Ныне же, когда мы знаем куда больше о мероитских ювелирных изделиях, имеется полная уверенность в том, что эта прекрасная коллекция – подлинная и почти наверняка извлечена из одной из царских гробниц Мероэ.
Рис. 43. Золотые пластины с именами Амталги и Маленакена из Мероэ
Пожалуй, куда надежнее все же продолжить рассмотрение вопроса на примере находок, сделанных во время раскопок Райснером и представляющих собой множество великолепных ювелирных изделий. К раннему мероитскому периоду относится не так уж много находок, они становятся многочисленными и богатыми лишь к I в. до н. э. По самым первым находкам, относящимся к захоронениям Нури и ранним мероитским гробницам, видно, что эти ювелирные изделия созданы в современном им египетском стиле и лишь в более поздних образцах воплощают специфически мероитский стиль (рис. 43). Говоря о более ранних изделиях, стоит особо упомянуть о золотых пластинах из Мероэ с именами Амталги и Маленакена на них. Эти пластины являются частью клада, найденного в основании строения № 294, и представляют важное свидетельство раннего заселения Мероэ. Их точное предназначение не ясно, хотя они могут быть частью ожерелья, так как пластины первоначально были соединены между собой, причем между ними находились аметистовые бусины.
