Рис. 26. План и вид парфянских укреплений города Мерва.
Для ряда парфянских городов была принята иная планировка, в основном круговая. Это относилось к вновь основанным городам (Ктесифон и Хатра) и к расширению более старых городов (Мерв) (рис. 25). Идея круговой планировки могла вырасти из округлой формы ассирийских военных лагерей (фото 18). Круглую ограду не только легче оборонять, нежели прямоугольную, но и пространство внутри ее можно оградить с затратой меньшего количества материалов. Круговая планировка сохранилась в сасанидский и исламский периоды. Парфянские города, как правило, обносились стенами: важное напоминание об условиях того времени. Стены Мерва были сложены из глиняных кирпичей с башнями, ступенчатыми зубцами и многочисленными бойницами: они напоминают ассирийские городские укрепления (рис. 26). Стены Хатры были в основном из камня, двойные. Имея множество башен и мало ворот, эти укрепления не раз выдерживали осаду римлян.
Внутри парфянского города самыми важными зданиями были дворец (административный центр) и храмы. Также большую роль играли рынки, например восточный базар, обнаруженный в Дура-Европос. Жилые дома обычно строились вокруг внутреннего дворика, особенно на западе Парфии, где был широко распространен вавилонский тип домов. Так строили даже в городах, которые первоначально были греческими, таких, как Дура-Европос. Обычно они имели только один этаж (иногда два) и окружали дворик. Главные комнаты располагались на южной стороне. На крышу, всегда плоскую, вела лестница, обычно расположенная в углу внутреннего двора (рис. 16). Второй этаж и крыша использовались для трапез и сна, давая желанное убежище от запахов первого этажа, где располагались помещения для приготовления еды и санитарных нужд. Эти последние были крайне примитивными; отсутствие должных стоков вкупе с жаркой погодой способствовали болезням. В Вавилоне между невысокими жилищами того времени часто лежали сады или участки заброшенной земли. В жилых зданиях Ашшура, который снова процветал, появились некие нововведения в старую планировку. Страбон отметил, что комнаты домов на западе Парфии часто имели сводчатые потолки, хотя могли достаточно часто встречаться и стоечно-балочные конструкции, для которых требовалось дерево. В позднепарфянский период в Ашшуре (начало III в. н. э.) в домах начали появляться особые комнаты, которые сейчас именуют айванами, с открытой передней частью, имевшие полуцилиндрический свод, ориентированные на север и выходившие во внутренний двор. Эта характерная парфянская черта появилась в более крупных зданиях.
Рис. 27. План парфянского дворца в Селевкии на Тигре, где изображены открытые комнаты А, бассейн В и колодец С. II в. н. э.
При раскопках многих парфянских городов были обнаружены здания, которые, судя по их размеру и сложности, были дворцами. Здесь жили местные правители или цари. Эллинистический пример такого строения был найден в древнем Ниппуре, в Вавилонии. Планировка с двором-перистилем была греческой. Греческими были и архитектурные элементы, но построено здание было из местного обожженного кирпича с последующей штукатуркой. Наиболее древний из известных парфянских дворцов также имел эллинистические формы. Это царский дворец в древней Нисе, воздвигнутый в первый век парфянского правления; он сложен из местного высушенного на солнце кирпича (фото 3). Но открытая терраса с колоннадой и квадратный центральный зал с необычными колоннами, претерпевший несколько перестроек, были необычными чертами. Среди украшений фасада использованы метопы, фриз и другие элементы из эллинистического «репертуара» украшений в сочетании с другими, иранского типа. Они изготовлены из терракоты. Однако элементы планировки и украшений, которые слишком самобытны, чтобы называться парфянскими, не появляются в дворцах до I в. н. э. Их появление хорошо можно проследить по дворцу в Селевкии (рис. 27). Это гигантское жилище было построено вокруг целого ряда дворов, в которые выходили комнаты и эллинистические залы мегарон, с колоннами перед входом в каждый зал. Уступками местным правилам было то, что залы мегарон были ориентированы не на юг, а на север; отсутствовал перистиль; вероятно, все крыши были плоскими, но в целом сохранилась греческая планировка. Дворец был перестроен во время бунта в Селевкии, который закончился примерно в 42 г. н. э., и претерпел фундаментальные изменения. Колонны перестали служить элементами конструкции. С этого времени они превратились в украшение, изготавливались из гипсовой штукатурки и прикреплялись к стенам, чтобы разделять их на декоративные панели. Не менее удивительным стало превращение почти всех мегаронов в новый вид залов – открытые айваны, обычно с полуцилиндрическими сводами. В последнем периоде стены дворца стали утолщаться, чтобы позволить сооружение новых сводов над высокими арками.
Ранняя история айвана далеко не ясна, он стал стандартной чертой поздней иранской архитектуры. Одно из зданий в Нисе – Квадратный дом к югу от дворца имел четыре айвана, выходившие на центральный двор. Они могут оказаться даже более древними, чем достаточно точно датированные строения Месопотамии. Если это так, то можно смело называть айваны парфянскими. Однако их ранняя история остается туманной. Некоторые хотят вывести их из открытых комнат с лоджией, так называемых билани многих восточных дворцов начала 1-го тысячелетия до н. э. Другие рассматривают их как «каменные шатры» – естественный архитектурный продукт народа, недавно бывшего кочевым и пожелавшего при переходе к оседлости сохранить контакт с открытым воздухом. Безусловно, комната с тремя стенами такой контакт обеспечивает. Однако обе теории не могут полностью объяснить частое использование нескольких айванов, а также традиционные своды. Более того, использование айванов не ограничивалось светской архитектурой. Возможно, пока не исследованные археологами города Ирана хранят ключ к этой проблеме.
Рис. 28. План и сечение главной части дворца в Кухе-Ходже. Сейстан. Вероятно, I в. н. э. А – айваны, В – храм огня.
Конечно, использование айвана не ограничивается Восточным Ираном к I в. н. э.: айванные залы присутствуют в огромном царском дворце того периода в Кухе-Ходже, великолепно расположенном на острове в центре озера Хамун, в Сейстане (рис. 28). Помещения этого дворца, построенного из высушенного на солнце кирпича, окружают громадный четырехугольный двор. Через южный вход человек попадал в главный внутренний двор дворца и обнаруживал огромные сводчатые айваны справа и слева. Двигаясь на север вверх по склону, человек проходил по северной части дворца и через галерею, украшенную удивительными настенными росписями, к возвышению, на котором стоял храм огня, венчавший весь ансамбль (рис. 29). Впечатляющие образцы полностью сформированных айванов можно также найти в парфянском дворце в Ашшуре. Там до 100 г. н. э. раскинулся комплекс комнат, в который входили два противолежащих айвана. Все помещения группируются вокруг внутреннего дворика, который не удалось сделать прямоугольным. В строении имеются дополнительные дворы, включая перистиль, использованный как вестибюль. Во II в. н. э. к главному двору добавляются еще два айвана. Их фасады покрыты замечательными украшениями из цветной штукатурки в виде полуколонн, арок и фризов, которые свели плоские поверхности к минимуму (фото 27). Обильно использованы желтая, красная, зеленая, коричневая и синяя краски. Дворец имел печальный конец (видимо, во время восточной кампании Севера в 198 г. н. э.), и на его развалинах появилась россыпь жалких домишек. Храмовая архитектура империи была не такой разнообразной, как культы. В течение первых двух веков парфянского правления почти никаких архитектурных инноваций не наблюдается. Старые традиции сохраняли свою хватку, их действие часто продлевалось до нашей эры. В 170 г. до н. э. храм Ану-Антум в Уруке был построен в древнем вавилонском стиле. Греческая традиция породила колоссальные, хотя и отклоняющиеся от нормы, святилища Хуры и Кангавара в Западном Иране (рис. 30). Здесь стены окружали громадный внутренний двор, вдоль стен внутри стояли ряды колонн, а в центре двора стоял храм обычной греческой планировки, включая перистиль и вход с колоннами. Непочтительное обращение строителей этих святилищ с греческими формами очень забавляло археологов-классиков. В Хуре строители использовали странно удлиненные каменные колонны с пухлыми восточными основаниями, гладкими стволами и неклассическим соотношением между диаметром основания и высотой 1:11. Капители имеют азиатскую форму, которая уже использовалась до того времени, когда греки создали на ее основе свой ионический ордер (рис. 31). Святилище Кангавара упоминается (как Конхобар) Исидором из Харакса, который приписывает его богине Артемиде, или, по-ирански, Анахите. Каменная кладка отражает ахеменидскую традицию. Архитектурные формы включают в себя колонны с дорическими капителями, установленные на ионические базы и увенчанные коринфской абакой. По верху каменного фундамента идет громадная лепнина s-образной формы. Здесь классические формы и ордера так искажены, что датировка этих ансамблей представляется затруднительной; однако можно предположить, что они относятся к последним двум столетиям до нашей эры. Как это ни странно, архитектура Кангавара обладает неким изяществом.
