Глава 9
В которой Жан-Мари Канищефф получает то, что ему причитается, и остается этим весьма доволен, а вся история неожиданно приобретает совершенно иной оборот
Каждый истинный оллариушник имеет право на получение награды. Награда вручается лично Великим Магистром – за заслуги перед Орденом, знание теоретических и практических основ Оллариу, а также за привлечение в Орден новых членов.
Устав Ордена поклонников Хиллоса Оллариушника.
Изначальный вариант. Раздел «О получении наград»
Тяжелым взглядом обвел Вениамин всех присутствующих.
– Милостивые государи, я приглашал вас сюда вовсе не для того, и все же мне придется сообщить вам пренеприятнейшее известие: наши планы кардинально меняются.
Первым на странное заявление Обвалова отреагировал Канищефф.
– Э-э! – опершись руками о край стола, чистильщик начал медленно подниматься. Будь он повыше ростом, в его движениях можно было бы почувствовать угрозу. – Мы так не договаривались, Ральфович! Я свой бизнес сробил – гони мой бакшиш!
– Да получишь ты свой табак, – недовольно поморщился Вениамин. – Не о том разговор.
– А, ну тада ладно, – вновь обретший душевное равновесие чистильщик уселся на прежнее место и уже в который раз заглянул в пустой стакан, как будто надеялся, что произойдет чудо и сосуд сам собой наполнится дармовой выпивкой.
– В чем проблема-то, Вениамин Ральфович? – спросил Сид.
– Нам придется задержаться на Веритасе.
Лицо парня обиженно вытянулось.
– Ка-ак?
– Только не думай, что мне самому это нравится! – раздраженно взмахнул рукой Вениамин.
– Ага, – угрюмо кивнул Сид.
– Ты вернешься к деду.
– Я и здесь могу подождать.
– Вряд ли. Одного я тебя на корабле не оставлю.
– Но…
– Хватит! – отрубил Вениамин. – Поговорим об этом завтра. Сейчас отправляйся спать. Фред, отведи его в каюту. А на обратном пути прихвати в кладовке упаковку табака.
ИскИн посмотрел на Сида и, как будто извиняясь за то, что ему приходится делать, пожал плечами. Парень тяжко вздохнул, поднялся на ноги и, понуро опустив голову, поплелся к выходу из отсека.
– Слухай, Ральфович, – обратился к Вениамину Канищефф, когда они остались вдвоем. – А ты взаправду контрабандист? Али только прикидываешься?
– Тебе-то какая разница? – недобро глянул на чистильщика Вениамин.
– Абсолютно никакой! – Жан-Мари взмахнул руками, отгоняя прочь невидимую угрозу. – Просто так спросил, – ища новую тему для разговора, Канищефф посмотрел по сторонам. – А ты, индид, мишек собираешь?
– А чем тебе мишки не нравятся?
– Хай шо ты рыкаешь, Ральфович! – обиделся Жан-Мари. – Ну, разумею, проблемы у тебя. Так шо ж теперь, всем нам удавиться по этому случаю?
Вениамин только языком цыкнул и рукой неопределенно махнул. Канищефф же, по простоте душевной, расценил его жест как робкую попытку извиниться.
– Вот и ладно, – попытался улыбнуться перекошенным ртом чистильщик. – А про мишек я потому спросил, шо у меня есть один. Рыженький такой, мохнатенький, с зелеными глазками, – Жан-Мари снова посмотрел по сторонам. – У тебя такого найн. Он у меня, разумеешь, помят немного и грязненький, – Канищефф взмахнул пальцами – мол, это детали, – а так очень даже симпатичный зверек.
– В детстве, что ли, играл? – спросил без особого интереса Вениамин.
– Найн, – качнул головой Жан-Мари. – Презентовали. Хай только он мне вроде як без надобности. Хошь, тебе отдам.
– Давай, если не жалко, – безразлично дернул плечом Вениамин: не до мишек ему сейчас было.
Появившийся в отсеке Фредриксон кинул на свободное кресло перевязанный бечевкой полотняный пакет.
– Парнишка уложен, табак доставлен.
– Я мозговал, бэг будет побольше, – недовольно скривил губы Жан-Мари.
– А два мешка не хочешь? – спросил Вениамин.
Канищефф с опаской посмотрел на капитана «Пинты», пытаясь угадать, шутит он или говорит серьезно.
– Есть работа, – пояснил свое несколько неожиданное предложение Вениамин.
Сообразив, что в нем заинтересованы, Жан-Мари вольготно откинулся на спинку стула и с видом знающего себе цену дельца, принимающего решение по сделке стоимостью в пару миллионов, почесал скошенный подбородок.
– Ну, это смотря якая будет работа и якой бакшиш.
– Про бакшиш я уже сказал – еще один мешок табака. Работа та же самая – выведешь нас из космопорта.
Для солидности Жан-Мари оттопырил нижнюю губу и взял паузу. Но хватило его всего на минуту.
– Когда?
– Следующей ночью.
– Якши.
Канищефф протянул руку через стол, и Вениамин хлопнул его по ладони.
– Завтра в миднайт буду туточки, – сказал Жан-Мари, поднимаясь со своего места.
Подхватив пакет с табаком, он сначала понюхал его, а затем взвесил на руке. На тему того, что сверток мог бы быть и побольше, Канищефф повторяться не стал. По стокам лазать – для чистильщика дело привычное. Так стоит ли жаловаться на то, что кто-то ему за это еще и доплачивает?
– Проводишь? – спросил он у Вениамина.
– Фредриксон проводит.
– Ну, бывай здоров, Ральфович, – Канищефф закинул пакет с табаком на плечо и шагнул за порог.
– Да, и вот еще что, – окликнул его Вениамин. Жан-Мари обернулся. – Лишнего не болтай.
– Обижаешь, Ральфович, – судя по выражению перекошенного лица, Канищефф и в самом деле обиделся.
– Ну, давай, – махнул рукой Вениамин. – Я на тебя рассчитываю. Фред, у Жана-Мари под левой лопаткой имплантированный идентификатор. Отсканируй его – нам такие тоже потребуются.
Фредриксон приложил ладонь к спине Канищеффа и улыбнулся:
– Примитив.
– Ловко вы все робите, сыберы, – усмехнулся Жан-Мари.
Пока Фредриксон провожал чистильщика, Вениамин еще раз просмотрел запись посвящения в оллариушницы дамы с розовыми волосами. Настроение у него от этого не улучшилось. В ожидании напарника Вениамин взял с тарелки надкушенный сандвич и принялся жевать его – без удовольствия, исключительно в силу необходимости.
Вернувшись, Фредриксон принялся убирать со стола лишнюю посуду.
– Ну, что скажешь? – спросил напарника Вениамин.
– Пока тебя не было, я поработал с записью, – ответил Фредриксон, присаживаясь напротив Вениамина. – Во-первых, запись подлинная, сделанная и воспроизведенная в режиме реального времени. Никаких фокусов с изображением или звуком. Во-вторых, то, как женщина себя держит, ее жесты, реакция зрачков и тембр голоса свидетельствуют о том, что, зачитывая текст, она не испытывала никакого давления со стороны. Она лишь немного волновалась, что вполне естественно в подобной ситуации. Я также полностью исключаю возможность того, что она могла находиться под воздействием гипноза, наркотиков либо психотропных препаратов.
