За годы службы в СГБ, странствуя меж звездных систем и планет, Фредриксон повидал столько чудес, как рукотворных, так и созданных самой природой, что, наверное, должен был перестать удивляться. Он видел подводные города Тритона-12, похожие на гигантские виноградные грозди, обсыпанные круглыми домами-ягодинками, излучавшими зеленоватый свет, который во тьме океанских глубин, казалось, обладал собственным объемом и фактурой. Он стоял на застекленной веранде здания городского собрания Пепла – столицы планеты Вулкан – и смотрел на гигантские дома-кристаллы, выросшие среди багровых рек расплавленной лавы и серных гейзеров. Он посетил один из летающих городов Фарфэма, удивительно похожий на описанный Свифтом остров Лапута. В Парадиз-Сити, доступ куда открыт немногим, он гулял в саду Тысячи Хрустальных Струн, где каждый шаг, любое движение рукой, даже просто поворот или наклон головы сопровождается чарующим звуком, длящимся бесконечно долго и растворяющимся в лазоревом небе, на котором никогда не бывает облаков, лишь после того, как его перекрывает другой звук. Но ничто из того, что видел Фредриксон, не могло сравниться с чудом, сотворенным Гауди. И сам ИскИн лучше, чем кто-либо другой, понимал, что истинная причина, сделавшая из него истого поклонника испанского архитектора, чье имя было известно, пожалуй, лишь специалистам да жителям Барселоны, интересующимся историей родного города, крылась не только и даже не столько в необычном подходе Гауди к зодчеству, сколько в той жизненной философии, которую он провозглашал, используя для этого возводимые им здания. Он как будто хотел сказать:
– Люди! Мир бесконечно огромен и непередаваемо прекрасен! Никто и никогда не сможет исчерпать его до дна! Так берите же от него все, что можно! Все, что должно случиться, непременно произойдет! Ну так будьте реалистами – требуйте невозможного!
ИскИн частенько думал о том, что именно встреча с Гауди, попытки понять, что и зачем старался сделать этот удивительный и загадочный архитектор, в конечном итоге помогли ему стать человеком. Настоящим человеком, – не по конституции, а по духу. Хотя вслух подобную ересь он, конечно же, никогда не высказывал.
Однако не следует думать, что целых полтора часа Фредриксон лишь любовался видами города и предавался воспоминаниям. Кто мог предположить подобное, тот совсем не знает нашего ИскИна. Чем бы Фредриксон ни занимался, он никогда не забывал о деле. Экстраполируя данные, полученные камерами-жуками во время полета над столицей Веритаса, ИскИн смог построить график патрулирования ночного города. Флипники джанитов передвигались по главным магистралям города с такими интервалами, что колонна танков могла пересечь Гранде Рио ду Сол сначала с севера на юг, а затем с востока на запад и остаться при этом незамеченной. Должно быть, служба охраны общественного порядка Ордена всецело полагалась на систему индивидуальных кодов и направляла патрульные машины лишь туда, где отмечалось перемещение лиц, не имевших на то законных оснований. Это грубейшее нарушение неотъемлемых гражданских прав жителей Гранде Рио ду Сол тем не менее значительно облегчало задачу, стоявшую перед агентами СГБ.
Подсоединив к сетевому кабелю портативный рассеиватель, не позволявший отследить комп-скрин, с которого идет сигнал, Фредриксон подключился к локальной сети Гранде Рио ду Сол и очень быстро, без особого труда вошел в базу данных службы охраны общественного порядка. Защита базы данных оказалась на уровне той, что поставил бы на своем комп-скрине «ботаник» из четвертого класса начальной школы, дабы перекрыть братьям по разуму канал для незаконного скачивания выполненных контрольных работ и сочинений. Фактом, поразившим Фредриксона, стало то, что в официальных файлах службы охраны столицы, доступ к которым, следует полагать, имели очень немногие, он не обнаружил даже упоминания как о посадке «Пинты» в космопорте Гранде Рио ду Сол, так и о побеге двух заключенных из тюрьмы «Ультима Эсперанца». При этом история с захватом пассажирского транспортника «Бродерик-012» была освещена широко и подробно. Используя весь свой неслабый умственный потенциал, ИскИн тем не менее не находил объяснения сей странности. А между тем ответ был настолько прост, что, обратись Фредриксон со своим вопросом к семилетнему жителю Гранде Рио ду Сол, тот, что называется, на пальцах объяснил бы ему, в чем тут дело. Все упиралось в многоступенчатую бюрократическую систему, сложившуюся на Веритасе после того, как функции власти официально взял на себя Орден поклонников Хиллоса Оллариушника, а фактически – самопровозглашенный Великий Магистр Ги Циковский. Самым страшным, что только мог вообразить себе любой ответственный работник Гранде Рио ду Сол, была потеря должности, за которой непременно следовала утрата общественного статуса. А это было равносильно обращению в изгоя, гонимого как бывшими коллегами, так и теми, кем он прежде помыкал. Дабы понапрасну не искушать судьбу, любой находящийся в здравом уме и трезвой памяти государственный служащий Веритаса, вне зависимости от того, на какой из ступеней иерархической лестницы располагалась его вотчина, передавал наверх отчеты, содержание которых было выверено и вычищено от первой и до последней буковки, так чтобы комар носу не подточил. Правило номер один: никакого негатива для вышестоящего начальства! Конечно, на откровенном вранье можно было попасться. Но, во-первых, оллариушные чиновники врали весьма изощренно и с умом, а во-вторых, наказание за просчет в работе могло оказаться куда серьезнее ответственности за дезинформацию руководства. Так что и выбирать-то особенно было не из чего. Результатом подобной системы являлось то, что в официальные файлы попадала информация, прошедшая через частое сито многочисленных проверок, подчисток и откровенных подтасовок, служившая ярким подтверждением того, как хорошо в стране оллариушной жить, как широки ее поля и необъятны закрома, как счастлив и горд ее народ, живущий под мудрым руководством самого лучшего из всех возможных правителей, великого друга детей и физкультурников, с какой уверенностью этот народ смотрит в светлое будущее!.. Ну а в финале, естественно, троекратное «Оллариу!».
Фредриксон всего этого не знал, а потому был удивлен и даже озадачен отсутствием информации, которая, как ему казалось, должна была занимать главное место в сводках службы охраны общественного порядка Гранде Рио ду Сол за последние несколько дней. Сделав для себя пометку о том, что с этим вопросом нужно непременно разобраться, Фредриксон ввел в базу данных службы охраны общественного порядка коды поддельных идентификаторов, которые он изготовил для себя и Вениамина, не забыв добавить при этом, что оба они являются истинными оллариушниками, джанитами с десятилетним стажем работы и безупречным послужным списком.
К тому времени, когда Фредриксон закончил работу с базой данных службы охраны общественного порядка, камеры-жуки добрались до Великой Магистратуры. Это было величественное четырехэтажное здание с внешним декором, выдержанным в псевдоготическом стиле. С высокими стрельчатыми арками, опирающимися на столбы, с боковыми распорами выложенных на нервюрах высоких крестовых сводов, с узкими фиалами по краям окон, оно отдаленно напоминало Вестминстерский дворец в Лондоне – том, что на Земле. Конечно, все детали, украшавшие фасад здания, были отлиты из трипласта, а сам по себе корпус представлял стандартную сборку из готовых секций. И все же Фредриксон не мог не отдать должное дизайнеру, работавшему над проектом оформления Великой Магистратуры. В отличие от нее здание резиденции для гостей, расположенное на заднем дворе Магистратуры, поражало своей уродливостью. Квадратный зиккурат с тремя рядами широких террас, украшенных огромными двуручными вазами и рогами изобилия с вываливающимися из них продуктами питания, мог спроектировать только человек, у которого отсутствие художественного вкуса сполна компенсировалось манией величия. Впрочем, в данный момент Фредриксону было не до сравнительного анализа архитектурных стилей. Вход в резиденцию для гостей находился рядом с пандусом, ведущим на верхние этажи. Двухстворчатые двери, декорированные под грубо обработанный камень, были плотно закрыты. Но, отправив одну из камер-жуков в полет вокруг здания, Фредриксон вскоре обнаружил на втором этаже приоткрытое окно, забранное снаружи решеткой. Запустив жуков в здание, ИскИн отправил их в свободный поиск. Перемещаясь в разных направлениях так, чтобы не дублировать друг друга, камеры должны были обследовать все жилые помещения корпуса, регистрируя каждого человека, попадавшего в поле зрения видеосенсоров. Прикинув на глаз внутреннюю площадь здания, Фредриксон рассчитал, что работа должна занять от тридцати до сорока двух минут. Разница между минимальным и максимальным значениями определялась тем, что на пути камер-жуков могли встретиться непреодолимые препятствия в виде плотно закрытых дверей или комнат, не оборудованных приточно-вытяжной вентиляцией. В таком случае автоматическим шпионам придется искать обходные пути. Увы, с этим ничего нельзя было поделать, поэтому Фредриксон предпочитал не думать о том, что, если в похожем на зиккурат гостевом корпусе обнаружить Вир-Щипков не удастся, ему предстоит обследовать еще сто пятьдесят одно здание из составленного Вениамином списка. И каждый новый объект придется выбирать наугад.
