Церковь была уже близко и отсюда легко просматривалась, только мне показалось очень странным, что обнесена она была высоким забором, из‑за которого выглядывали смотровые вышки с часовыми. В какой‑то момент мой взор привлек черный лимузин, въезжающий на территорию церкви. Мне даже интересно стало: кто‑то приехал свои грехи замаливать или это тот, кто помогает избавиться от них другим? Впрочем, это не особо было сейчас для меня важным. Человек всегда и в любом мире оставался человеком: любящим повыпендриваться перед окружающими, обожающим стоять выше и значить больше, чем остальные, уверяя себя, что это действительно так. И за все это бессмысленно осуждать, ведь это наша сущность, вырывающаяся из подсознания, при этом подпитывающаяся желаниями, стремлениями и необъятной жаждой иметь больше, чем требуется для выживания…
Вход на территорию рынка ознаменовала огромная, сваренная из толстых труб арка. Сразу же за ней появились и первые ряды торговых палаток, как минимум три из которых показались мне довольно занятными. У каждой из них буквально пестрили плакаты с призывными надписями: "Иди навстречу солнцу!", "Обрети счастье сейчас!", "Разукрась свой мир!", "Будь свободен и счастлив!", а также еще много подобных обращений, на которых я не стал заострять внимания, зато внимательно начал рассматривать клиентов этих торговых точек, которых скопилось немало. Выглядели они, конечно, не особо счастливыми и уж наверняка не шагали навстречу солнцу. Здесь были и женщины, и мужчины, и практически каждый из этих людей был одет во что‑то старое, рваное и грязное. Лица источали бессмысленность, покорность, у кого‑то, наоборот, в глазах мерцали ярость и ненависть, но при этом никто из них не решался пролезть без очереди. Догадаться, что там продают, было нетрудно, но я все же подошел ближе и краем глаза взглянул на прилавок. Конечно же, ничего удивительного я там не увидел. Прилавки были загружены упаковками различных таблеток, шприцов, каких‑то жидкостей в бутылках и баночках, а также жгутами, пиалами с мерными ложками и огромным количеством пакетиков с какими‑то зеленовато — серыми опилками. Там еще много чего было, но присматриваться я не стал. У меня тут же возникло чувство отвращения к людям, приобретающим данные товары, и я сразу же отошел в сторону. Почему‑то в голову моментально закрались мысли, что данные торговые точки чуть ли не основной доход для хозяев рынка. Ну, а почему бы и нет?! Уверен, что большинство из попадающих сюда людей хотело бы обрести счастье и, разукрасив мир внутри себя, шагнуть навстречу солнечному свету. О, господи! Хорошо, что я не такой! Хорошо, что я сильнее многих из них и стараюсь бороться, стараюсь выжить! А еще… мечтаю выбраться из этого поганого мира и искренне верю, что у меня это получится!..
Двигаясь вдоль торговых рядов, я старался заглянуть в каждую палатку и каждый раз удивлялся бесконечному разнообразию товаров. В некоторых я даже задерживался, чтоб прикупить что‑нибудь необходимое. Так я приобрёл себе с полсотни пар носков достаточно хорошего качества, а когда понял, что денег у меня, оказывается, просто уйма, я стал их тратить куда с большим размахом. Душа, как говорится, понеслась в рай, и я сразу же стал обладателем нескольких джинсов, футболок, брюк, свитеров и даже купил кожаную куртку, кроссовки и пару осенних ботинок. Улыбчивый продавец, сделав, как он сказал, хорошую скидку, в придачу подарил спортивную сумку, в которую я упаковал вещи, а затем, закинув ее на плечо, двинулся дальше.
Из‑под открытого неба я как‑то незаметно переместился под крышу какого‑то здоровенного строения, судя по всему, бывшего коровника или что‑то вроде него. Здесь уже торговые ряды напоминали больше павильоны, разделенные между собой фанерой и имеющие входные двери. Мимо одного из таких павильонов с красноречивым названием "Горячая точка" я просто не смог пройти. Лицевая сторона его стены выглядела, словно фотография с места боевых событий, где крупным планом были изображены люди в военной спецодежде, с различными электронными примочками в виде раций, приборов ночного видения, планшетов с картой местности и прочего. При этом за их спинами или в руках красовались диковинные для меня винтовки и автоматы. Да уж, художник, нанося на стену такую рекламу, явно потрудился. Конечно, я понимал, что ценники в таких отделах будут гораздо выше, чем в тех же палатках на улице, но я был уверен, что прикуплю здесь для себя что‑нибудь по — настоящему стоящее.
Приоткрыв дверь, я вошел внутрь павильона и буквально замер, раскрыв рот. Вдоль стен и прямо по центру расположились громоздкие витрины, буквально усыпанные разнообразнейшим оружием. Чуть выше витрин была развешена одежда, бронежилеты, сумки и рюкзаки. У меня даже сложилось впечатление, что я прорвался на военный склад, а не посетил магазин, такое уж тут все было вкусное для моего взора.
— Интересует что?! — подойдя ко мне, спросил лысеющий мужчина среднего роста с выпирающим пузом. — Могу посоветовать, если еще не определились!.. — он широко улыбнулся.
— Да, собственно, хотелось бы из одежды чего‑нибудь хорошего!.. — немного замявшись, ответил я. — Можно даже очень хорошее!.. — Добавил я более уверенно, намекнув, что деньги у меня есть.
— Хм… — усмехнулся продавец. — Это можно!.. Верхняя нужна или…
— Или!.. — перебил его я и улыбнулся. — Предлагай!..
— Ну, — мужчина мельком взглянул на пятно от крови на моем кителе и, задумавшись буквально на секунду, радостно произнес. — Согласен, тебе нужна лучшая!..
И тут понеслось: несколько комплектов термобелья, ботинки "Тактикал Дезерт" из замши и нейлона, кстати, за них пришлось отвалить почти триста старков, но я был уверен, что не прогадал. Далее были куртка с капюшоном и штаны той же фирмы в осеннем маскировочном окрасе, тактические перчатки, способные защитить от порезов и холодного оружия, ветроустойчивая и влагонепроницаемая шапка, разгрузка на шесть подсумков для магазинов, к слову, моя была на четыре. Еще прикупил кобуру для своего ПБ, правда, не такую, как хотел, поэтому пришлось отвинчивать насадку глушителя, но зато с ней было гораздо удобнее, чем таскать пистолет за поясом, благо продавец подсказал, что этот ствол можно использовать и без насадки, поэтому в покупке я сомневался недолго.
— Еще, может, что‑то?! — участливо спросил продавец, глядя, как я любуюсь собой в зеркале.
— Слушай!.. — воскликнул я, вспомнив, что у меня не так много боеприпасов осталось. — Патроны пять сорок пять для "семьдесят четверки" есть?!
— О, господи… этого, как говна!.. — усмехнувшись, ответил продавец. — Сколько надо‑то?!
— А они почем?! — спросил я, прикидывая, сколько денег у меня осталось.
— Ну, елки!.. Ты чего как с луны свалился?! — удивленно ответил мужичок. — Как были по старку, так и остались!.. Это "семь шестьдесят два" по сорок собриков стали, так они и на фиг никому не нужны!..
— Да я просто у тебя в лавке ни разу не был, вот и думал, что дороже!.. — соврал я, понимая, что ни черта не смыслю в ценах этого города.
— Ну, у меня тут не банк ведь!.. — продавец посмотрел мне в глаза. — Я не имею права наценку на патроны для Калаша делать!.. Так сколько?!
