— Как тебе тут, хозяюшка? — спросил я жену, приобняв и откровенно набиваясь на похвалу.
— Нравится, Савва. Больше, чем в Будвице, мне здесь нравится. И горы тут видно. — Жена с чувством поцеловала меня в щеку. — Мы моих на новоселье позовем?
— Обязательно. Ты же здесь хозяйка. Как скажешь, так и будет. Вон смотри, какая котейка тебя пришла поприветствовать.
На пороге нарисовалась роскошная большая рыжая и лохматая кошка с кисточками на ушах. Села на пороге с видом «я тут самая главная, любуйтесь на меня». Огляделась. Оценила обстановку и подошла вальяжно тереться восьмерками об Элькины ноги. Умная бестия… Соображает, кто тут будет теперь податель вкусняшек.
А вот собак не было. Будки для них на хоздворе у ворот стояли в наличии, но пустые.
До темноты успел я перевезти из поезда почти все свое барахло, но вот разобрать его сил уже не осталось. Как и ознакомиться с таким большим количеством помещений. Так что инженеры остались ночевать в вагонах. Не переломятся одну ночку. Там пока комфортнее. Сам же заснул, где упал.
Ласка, рысаки и верховые царские трофеи нашли себе место в конюшне. А битюги последней ходкой ушли в казармы, там и переночуют.
Вот это конюшня у меня образовалась — пятнадцать голов. Табун! Да еще стирхи с козлом. Как всех прокормить-то зимой?
— Ничё. Как-нибудь управимся, ваша милость, — заверил меня бывший ипподромный берейтор. — Вы не против будете, если я себе коморку при конюшне обживу? Там и печка есть.
Утром меня разбудили ароматом сваренного кофе. Принесли мне завтрак в постель, как фон-барону какому. Жена с нянькой. Обе в домотканых горских платьях и платках.
А куда делась госпожа баронесса? Какого черта, спрашивается, я ей нарядов в Гоблинце накупил?
Впрочем, Элике так даже лучше. Естественней.
— Ешь быстрее, Савва, — напутствовала меня Элика. — А то у нас на птичнике работы завал. И чтобы сегодня же привел мне работницу на птичник и огород. А то Митенькин манеж стоит среди кур. Ему, конечно, развлечение их гонять. Но, знаешь, не дело это… курями сыну манеж загаживать.
— Тавора пошли по адресам, что тебе вчера дали, — посоветовал я, зевая.
— Твой денщик, ты и посылай. — Элика состроила ангельское личико, как будто бы я не знаю, как она моими денщиками помыкает.
В атриуме Зверзз, стуча костылями по плитняку, распоряжался бойцами экипажа броневагона, таскавшими ящики и коробки и укладывавшими их в комнаты атриума по указке бывшего фельдфебеля, который отмечал у себя на листочке, закрепленном на фанерке, куда что положили.
— Как ты отнесешься к тому, чтобы стать тут завхозом? — спросил я его, вытягивая ведро из колодца.
— Кем, ваша милость? — поднял брови бывший фельдфебель.
— Заведующим хозяйством, экономом, домоправителем, начальником над всеми слугами, фельдфебелем этого дома… Как хочешь, так и назови. Стройки пока не предвидится. А тут глаз да глаз нужен.
— Я не против, ваша милость, если в заработке не потеряю, — поставил встречные условия Зверзз. — Но и мальчишек моих возьмите, лишними они не будут.
— Вот и договорились. Эй, боец, — позвал я вышедшего их кладовки ефрейтора. — Полей мне умыться, а то денщиков своих я не вижу. Бардак.
Отфыркиваясь, спросил торчащего рядом Зверзза:
— А что твои хлопчики тут будут делать?
— Что и всегда, ваша милость. Круглое таскать, квадратное катать. И быть старшими, куда пошлют. Такой работы тут много. Особенно поначалу, пока все не устаканится.
— Элика, — крикнул я появившейся на открытой веранде жене, — отдай ключи Зверззу. Он теперь фельдфебель этого дома.
— Хвала ушедшим богам, хоть один человек в здравом уме рядом будет, — обрадовалась супруга и принялась торопливо отвязывать тяжелую связку от своего пояса.
Когда вопрос с тем, кто в этом доме ключник, был решен, я снова пристал к Зверззу:
— Где сейчас твои мальчишки?
— Один барахло в эшелоне сторожит. Другой повез латунь сдавать «Гочкизу» на маленьком паровозике. Расписку привезет. Осмелюсь задать еще вопрос… — и, увидев мой кивок, продолжил: — Ваша милость, что с паровозными бригадами делать?
— А сколько их у нас? В смысле не бригад, а людей.
— Восемнадцать человек. Три механика, три помощника, три кочегара. Да в две смены.
— Вот засада. Я про них-то и забыл. Они еще сутки при эшелоне перекантуются?
— Думаю, да. Им не впервой так.
— Что ж, будем решать проблемы согласно очередности. Транспортная компания становится важнее завода. И на «Гочкиз» надо съездить с ревизией. Всех там построить и вдохновить на трудовой подвиг.
— Сурово вы с ними, ваша милость.
— Так. Этот ящик сюда ко мне, — окликнул я проходящих мимо бойцов.
— Зверзз, здесь керогазы новые, — пояснил я ему, когда ящик поставили у моих ног. — Подарочного исполнения, тудыт их в качель. Три штуки нам на кухню поставь. Будет мало — четыре. Чтобы плиту постоянно не кочегарить. А то ужас, а не плита — мартен. А ящик с разобранными керогазами и технологической картой поставь так, чтобы был под рукой. Еще одно первоочередное производство для Реции. Куда ни кинь, тут все первоочередное… — посетовал я на публику.
Цех ширпотреба поставлю на «Гочкизе». Как в Будвице. Керогазы делать. В будущем выделю это в отдельное производство — керосинки, керогазы, лампы «летучая мышь», пароварки, мясорубки, ножи консервные, механические штопоры и прочую мелочь, которая оказалась по прибыльности выгоднее пулеметов.
Да и быстрее такое производство наладится, чем моторный завод.
О-о-о-ва… Еще отладка линии ручных пулеметов на очереди. Когда я все это успею?
— По домашним запасам реши все вопросы с хозяйкой, у нее на это бюджет выделен, — перебил я Зверзза, который пытался меня грузить какими-то домашними проблемами.
По черепице крыши галереи «протопала», дергая хвостом, рыжая киса, очень недовольная столпотворением людей и ящиков во дворе. А скорее всего шумом, который они производили.
Целый час играл в короля Луи, который каждый раз самолично мелом надписывал фамилии придворных на дверях комнат Версаля. Тяжелая эта обязанность — жилплощадь распределять. Все предугадать и предусмотреть. При этом постараться никого не обидеть.
Жить-то народу в этом «Кобчик-отеле» придется долго. Год как минимум. Пока заводской дом не построим. Слава ушедшим богам, номера примерно одинаковые по комфорту. Одна звезда, и та надетая на уши. Наливной ватерклозет в торце коридора системы «гнездо орла». Фановые трубы из чугуна. Септик на хоздворе. Как не хватает тут хотя бы централизованного водопровода, кто бы знал… А так специально обученный человек должен каждый день наполнять водой бак на чердаке. Пешком и ведрами. Дебит колодца позволял.
