«Не может быть! — потерял дар речи Сол. — Это же всего-навсего личный помощник президента. Неужели…» — Но мысль прервалась, потому что один из стариков спокойно попросил:
— Коротко, Сол. Мы полностью в курсе дела, очень довольны сложившейся ситуацией и хотим только кое-что уточнить и конкретизировать. Сегодня можно спрашивать, спорить, не соглашаться — всё, что угодно. А завтра начнете работать.
Сол рассказал то, что мы уже знаем: «наши» и «ваши» испарились бесследно, Тамар вышла замуж за Роберта и скоро родит, фотограф вышел на пенсию, Дани и Сара в Голливуде и…
— Все это совершенно замечательно и полностью отвечает нашим интересам, — перебил Сола личный помощник. — Дани и Сара пусть остаются в Голливуде, а точнее — в кинобизнесе. К Тамар направьте связного и попросите очень вежливо не забывать — она сама хорошо знает, что не надо забывать шпиону её уровня. Тамар — наша козырная карта, берегите её. Красавица мулатка — жена этого «актера» открывает новые возможности влияния… простите, вам не надо всё знать.
Он так и сказал: «актер» — в кавычках.
— А Лолу и Дуду придется хорошенько поискать. Когда найдём, решим, что с ними делать. И последнее: Вольфа оставьте в покое, я сам с ним поговорю, мы с ним давнишние приятели и конкуренты.
Один из стариков, видя недоумение на лице Сола, улыбнулся и добавил:
— Нам очень важны хорошие, добрые отношения со страной Роберта. Тамар не придется делать ничего против её совести. Ни по отношению к нам, ни по отношению к ним. Что касается Мерилин и дона Педро… Тут пока ничего не надо делать. Просто знать, где они, чем занимаются, какие у них планы на ближайшее будущее. И в этом будут очень полезны Сара и Дани.
— Простите, но я-то зачем нужен? — не удержался Сол.
Личный помощник улыбнулся:
— Мы платим и заказываем музыку. А вы находите музыкантов и обучаете танцоров. Сол! Не обижайтесь на нас, мы только высказали свое мнение и в дальнейшем в вашу работу вмешиваться не будем.
А самый старенький белоснежный политик хихикнул:
— Рановато вам на пенсию. Поработайте с нами немножко, эдак годик-другой. Не справитесь — выгоним, не понравится — отпустим.
Это было худшее из того, что могло случиться: не хвалили, не ругали, поговорили обо всем понемножку демократично и на равных, никакого конкретного задания не дали и отпустили в свободное плавание. С первой и до последней минуты Сол очень хорошо скорее чувствовал, чем понимал, кто есть кто и где его место наемного работника.
На другой день Сол пришел на работу раньше обычного, но секретарь уже был на месте.
— Добрый день, голубчик. Майка ко мне и побыстрее. А к 12 часам аналитиков и Бонда. Впрочем, Бонда можно и пораньше, как только объявится.
— Сэр! Бонд уже пришел, а Майк будет только через час. Пригласить Бонда?
Сол на секунду задумался, потом показал рукой «согласен» и скрылся в своем кабинете. До сих пор ему не приходилось разговаривать с Бондом по делу; он сам не понимал, зачем позвал этого гения шпионажа. Но когда увидел бородатого, дочерна загоревшего, тощего улыбающегося мужчину, встал, пошел ему навстречу и сказал первое, что пришло в голову:
— Трудно было?
— Простите, сэр, вы о чем?
— Я о Непале. А вы что подумали?
— Всё, что угодно, только не… Мы на работе, сэр. — «Шутит, притворяется, маскируется?» — подумал Сол, и сказал то, что ему сразу пришло в голову, когда он увидел Бонда:
— Ну и ладно. Думайте, что угодно, только ответьте, пожалуйства, на мой простой вопрос.
— Нам не повезло с погодой, было и трудно, и опасно. Пришлось долго ждать в последнем лагере, а потом, к сожалению, спуститься. Но мы живы и не покалечились. А вы неспроста заговорили об этом. Неужели хотите начать? Я к вашим услугам, — Бонд встал и раскланялся.
Сол засмеялся:
— Спасибо, голубчик. Я опоздал, мне о другом думать надо. А тебе… простите, мистер Бонд, вам придется слетать в гости к Тамар.
— Это которая жена тамошнего премьер-министра? Так она в своем новом амплуа и разговаривать со мной не будет.
— Правильно мыслите. Она будет, но нам этого не надо. Короче: у вас есть там друзья — альпинисты?
— Всё понял, сэр. Когда вылетать?
— Из моего кабинета прямо сейчас, но недалеко. Возвращайтесь в 12 и тогда будем решать. Ступайте, голубчик, мне надо побыть одному.
Выйдя из кабинета, Бонд поиграл бровями, пожал плечами, сказал секретарю «А новый-то…», похлопал обожженными на горном солнце веками и ушел. Через полчаса пришел Майк и, даже не здороваясь по своей привычке, спросил:
— Когда совещание, в 12? Будет сделано. Мне будет проще и привычнее, если вы ненадолго выйдете.
— Майк! — засмеялся Сол. — Ты ни с кем не здороваешься?
Майк непонимающе, как обиженный ребенок смотрел на трясущийся живот начальника. Потом сказал:
— А зачем, если и так всё понятно. Вы — большой начальник, я — маленький мальчик при вас. Работать я умею, прогоните — не обижусь. Ваш вопрос понятен без слов: 30–40 минут.
Но когда Сол вернулся, Майк прижал указательный палец к губам и помахал кистью правой руки: пойдем погуляем. Когда они вышли в маленький садик с тылу конторы, Майк прошептал:
— Телефон выключите. Спасибо. По этому аппаратику говорите только с женой и любовницей. Для дела я что-нибудь придумаю. Вас слушают, и очень старательно. Ни о чем конкретном с цифрами, именами, фактами, ну и… сами знаете, не маленький… Не смейтесь, за вами очень внимательно наблюдают…
— Погоди, дружок, я не понимаю…
— А что тут понимать? Вас слушает несколько очень толковых ребят. Не лишайте их удовольствия. Если я сегодня всё вычищу, завтра они поднимутся на ступеньку выше. Мне будет труднее, вам — опаснее. Я всех предупрежу и в 12 часов поболтаем вокруг дела. Прежде всего доставьте удовольствие тем стареньким политикам, которые вас вчера обрабатывали.
— Как, это они? Не может быть…
— Совершенно согласен, сэр. Но как сказал Мэрфи, то, что не может быть никогда, с вами обязательно случится. Я не советую, я настойчиво рекомендую: поболтаем минут двадцать-тридцать у вас в кабинете, а потом пойдем обедать. Только не в наш центр питания и наблюдения, а в любое кафе неподалеку. И каждый следующий раз — в другое кафе, ресторан… Сэр! Не смотрите на меня зверем, я не запл`ачу.
— Черт побери, они же всё давно знали и разговали со мной только для острастки и накачки.
— Нет, уважаемый господин Сол! Они прежде всего потешили себя и предпредили вас: «Мы умные, всесильные, не вздумайте водить нас за нос,» — ну и так далее.
* * *
В 12 часов сначала поговорили «очень серьезно» о предстоящей работе, потом поговорили об исчезновении Лолы и Дуди и о том, как их искать. Бонд добавил: если они живы и здоровы, а Майк сказал, что найти их труднее, чем иголку в стоге сена. Порадовались за Сару и Дани.
