Плоскоглазый издал новую серию квакающих звуков.
– Надо бы старика позвать, – Феггаттурис покосился на Рафову надстройку, в которой Виираппан присматривал за пленником. – Может, он что разберет…
Дверь надстройки с треском распахнулась, и на палубу вылетел Виираппан. Старик размахивал руками и очень громко, но совершенно нечленораздельно что-то кричал.
– Гниль сырая, – устало произнес Феггаттурис и опустил лук. – Только этого нам и не хватало – старик с ума сошел.
Виираппан подбежал к Феггаттурису и дернул его за локоть. Взгляд у него был совершенно безумный, всклокоченные седые волосы торчали в разные стороны, а борода выглядела так, будто старик ее жевал.
– Он заговорил! – переполнявшее Виираппана возбуждение хлынуло через край, и он ударил альбиноса кулаком в грудь. – Понимаешь, Фег! Заговорил!
– Ни черта я не понимаю, – буркнул Феггаттурис и попятился от старика, как от заразного.
Виираппан сорвался с места и побежал к Рафу.
– Он заговорил, Раф! Заговорил!..
– Кто?
– Плоскоглазый! – старик махнул рукой в сторону надстройки.
– Ты хочешь сказать, что понимаешь язык плоскоглазых?
– Нет! Плоскоглазый заговорил по-нашему!
Раф озадаченно посмотрел на Виираппана. Затем перевел взгляд на распахнутую дверь надстройки. Потом – снова на старика. В голове у него зарождалась очень нехорошая мысль – а что, ежели Феггаттурис прав, и у старика на самом деле крыша дала течь?..
Виираппан только сейчас заметил сгрудившихся возле плотов плоскоглазых. Улыбнувшись, он приветливо махнул им рукой!
– Добрый день! Как поживаете?
Феггаттурис и Раф обменялись многозначительными взглядами. Точно, старик спятил.
Отциваннур в это время перестал метать харч за борт – не потому, что ему приелось это занятие, а потому, что в желудке больше ничего не осталось, – и без сил повалился на палубу.
– Знаешь, Раф, – обратился к приятелю Феггаттурис. – Мне кажется, что теперь мы можем рассчитывать только друг на друга.
– Если бы ночью я знал, что нас останется двое, то ни за что бы не согласился возвращаться к острову, – ответил Раф.
– Быть может, еще не поздно повернуть назад?
– Интересно, что об этом думают плоскоглазые? Не пойму, чего они хотят, но у них явно имеются к нам вопросы… Или предложение, от которого нельзя отказаться?
Словно в подтверждение его слов, снова заквакал предводитель группы неравнодушных плоскоглазых.
– Нет-нет-нет! – протестующе замахал на него руками Виираппан. Подбежав к краю плота, он навалился грудью на бортовой поручень. – Скажи это так, чтобы я понял! Я знаю, что ты это можешь!
Плоскоглазый наклонил голову к плечу.
– Ну же! – снизу вверх взмахнул протянутой рукой Виираппан. – Давай! Ты это можешь!
Глядя на старика, плоскоглазый открыл рот, сделавшийся почти круглым. Он поднял руку и кончиками пальцев коснулся подбородка.
– Видишь, уважаемый, – очень вежливо, как к больному, обратился к старику Феггаттурис, – ты даже плоскоглазого поверг в изумление. Я думаю, лучше тебе будет уйти… Поговори с тем, что сидит в надстройке…
– О-т-п-у-с-т-и-т-ь…
Плоскоглазый не произнес, а медленно, очень медленно, буква за буквой выдавил слово из горла.
Раф и Феггаттурис в недоумении уставились на плоскоглазого. Виираппан же, подбоченясь, гордо вскинул голову и степенно огладил бороду. Весь его вид не говорил даже, а пел – ну, что, мальчишки, убедились, кто тут по-настоящему умен? И на этот раз мальчишки готовы были признать его правоту.
– Что ты сказал? – наклонив голову, как глухой, переспросил Феггаттурис.
– От-пус-тить, – куда более уверенно повторил плоскоглазый. – Вы… До-л-ж-ны…
Его голосовой аппарат не был приспособлен для воспроизведения звуков человеческой речи, поэтому то, что он говорил, звучало неразборчиво, с трудом продираясь сквозь бульканье и хрипы. Но, как бы там ни было, плоскоглазый говорил на языке людей.
– О чем он? – удивленно посмотрел на Рафа Феггаттурис.
– Вы… До-л-ж-ны… От-пус-тить… – тупо, как автомат, твердил плоскоглазый.
Казалось, он не сам говорит, а кто-то заставляет его произносить определенные слова, смысл которых говорящий не понимает.
– От-пус-тить… Вы… До-л-ж-ны…
– Кого мы должны отпустить? – спросил у плоскоглазого Раф.
Речь плоскоглазого оборвалась на полуслове. На несколько секунд он замер в неподвижности, словно обдумывая заданный человеком вопрос, затем медленно поднял руку и указал на надстройку Рафова плота.
– По-моему, он хочет, чтобы мы отпустили пленника, – сказал Раф.
– Вы… До-л-ж-ны… От-пус-тить… – снова заскрипел-забулькал плоскоглазый.
– Между прочим, пленник говорит то же самое, – заметил Виираппан.
– А что-нибудь более содержательное он может сказать? – поинтересовался Феггаттурис.
– Он повторяет те же самые три слова: «Вы должны отпустить».
– А что, если мы откажемся? – обратился Феггаттурис к плоскоглазому.
Плоскоглазый сначала погрузился в отрешенную задумчивость. Затем выдал ответ:
– В этом… Нет… Смы-с-с-ла…
– Смысл есть во всем, – усмехнулся Феггаттурис.
– Слушай, не конопать ему мозги, – посоветовал альбиносу Раф. – Он и так соображает со скрипом.
– Нет, ну если уж он сам начал…
Поднявшись на четвереньки, к Феггаттурису подполз Отциваннур, бледный, как брюхо рыбы-блина.
– Что тут у вас происходит? – едва слышно пробормотал он.
– С плоскоглазыми за жизнь треплемся, – ответил Феггаттурис.
– А-а… – Отциваннур даже не удивился.
– Мы… Не ста-нем… Го-во-рить… – с трудом выговорил плоскоглазый.
– Это как же понимать? – озадаченно сдвинул брови Феггаттурис. – Хотите, чтобы мы отдали вам нашего пленника, а переговоры вести не желаете? Мне вот, например, интересно, что вы собираетесь предложить нам взамен?
– Ни-че-го… Вы… Отдаете… Все…
– Просто хамство какое-то, – посмотрев на Рафа с Виираппаном, пожал плечами Феггаттурис. – Как с такими разговаривать?
– Мы… Дадим… Уплыть… Вам…
– Туда? – указал в сторону дымящегося острова Феггаттурис.
– Туда… – ткнул пальцем в обратную сторону плоскоглазый.
– Нам туда надо, – снова указал в сторону острова альбинос.
– Там… Ничего… Нет…
– Я видел на острове людей, – возразил плоскоглазому Раф.
