– А что Мокашов? Становится легендарной личностью. Говорят, что дважды ошибся, но в целом в нужную сторону.
За эти дни Невмывако поменял отношение к теоретикам. До этого он считал их нелепостью на производстве. "В самом деле, это всё то же, что мускулистому в многочисленных шрамах льву приделать дельфинью голову". Теперь он повсеместно повторял: и теоретик – человек и признавал их пользу.
На его взгляд эволюция в КБ проходила не по-Дарвину, а по-Кювье, в виде катастроф. Упразднили макетку, отдельское микро-КБ, решили снести "кутузку" – здание на отшибе, в котором испытывались перекисные двигатели, убирали динамические стены. В этом было само по себе усиление теоретиков. И если их раньше никуда не пускали ("Для чего они в КИСе? Для мебели?"), то теперь стали повсеместно в программы совать. Но Невмывако увидел в этом и умаление практической стороны дела.
– Ответьте мне, – спрашивал он Вадима, – все-таки новичок – голова? Нет дыма без огня.
Однако Вадим отвечал ему в обычной манере.
– Вы думаете голова – сила? А она и слабость. Вот у животного что? Инстинкты. Его не собьешь. А человек обязательно подумает: ”может быть”. И это “может быть” его и погубит.
– Отдайте мне новичка.
– Зачем?
– Отдайте вместе с "Узором".
А что, это – вариант. B Славка остался доволен новичком, но при встрече с Вадимом говорил: "Из КИСа его забери. Он – чокнутый. Неуправляемый. Знаешь, как в горах. Все себе катаются и вдруг крик: неуправляемый, и все расступаются. И он летит сверху, с горы, сам в ужасе и ещё разгоняется. Его невозможно практически остановить… Говорю ему: клапан потёк. А он в ответ: какой момент? Причем тут момент, – говорю, – клапан течет, утечка топлива. А он говорит: и пусть. Если момент маленький, то, может, даже и очень хорошо. Прошу, убери, ведь уши кругом, а слово – не воробей.
– Ты вместо того, чтобы на товарища тянуть, подучился бы маненько в свободный момент. В том есть смысл, темнота, и Мокашов его постиг. Представь, утечка и слабый момент, просто моментик крохотный, но тебя к одной границе жмет. Сработал двигатель, и возмущение тебя к всё той же границе привело.
– Катись, – мотал головою Славка, – так, если всю дорогу ПСО
[3]
, а если в закрутке или система выключена?
– Тогда действительно.
– Голову мне не морочь, убери. Магомет сделал свое дело…
– Перебьешься. То дай ему, то убери. Выпустили джина из бутылки и помяни мое слово, будешь ещё работать у него.
– На него?
– На него ты уже работаешь.
Вадим был прав, сам того не зная.
– Теперь счётчик частиц снова требуется снять, – говорил Славка.
– Не снимай. Умоляю тебя. Повремени, – просил Мокашов. – А если оставить, можно его в полёте включить?
– Натурально, – отвечал Славка. – В рамках программы.
“Это просто сказать: в рамках программы, а сколько для этого всего? Согласований, вопросов: почему? Хотя везение – расчудесная вещь. Случилось немыслимое: вернули датчик космических лучей. Нет, в этом даже что-то мистическое. Один ноль в его пользу. Но как бы снова не сняли.
“Неужели, – прикидывал Вадим, – Невмывако действительно возьмет на себя эту дохлую кошку – «Узор»?”
– Вы как, Петр Федорович, возьмете "Узор" официально или для вида? А выполнять, как всегда, придётся нам самим?
– Обижаете. Целиком и полностью, с потрохами и даже с вашим удивительным новичком.
Мокашов для Вадима на время стал необходимостью. Таких и подключать прежде не стоило бы, но дело на глазах разрослось. Теоретикам придётся переквалифицироваться. Рафинированными они не нужны КБ. “Сапоги” уже сыграли подобную роль, когда нужно и головой соображать и хватка требуется.
“Отлично, – подумал Вадим, – пускай возьмёт, не сделает, так хоть потянет, а там, глядишь, и всё закончится".
– Хорошо, я подумаю, Петр Федорович.
Практически некому было заниматься «Узором». И что такое «Узор?» Перекисные движки с системой управления. Стенд строили прямо на территории, за садом. А что с того? Ведь испытывали микродвигатели. Унитарные, экологически чистые. Результатом выхлопа – кислород и вода.
Масштабы объектов росли, потребовались ЖРД, и захотелось их испытать. Всего разок и разом двух зайцев убить: сэкономить время и не строить стенд. Доводом «за» – это всего лишь микро-ЖРД с работой импульсами. Но для импульсов проблема смешения и разный подход. Двигателисты традиционно за полноценный импульс. Но это против экономии топлива. Неполноценный, может, это как раз то, что нужно и очень хорошо? Минимальный импульс для экономии топлива. Импульсы волновали всех.
– Я предлагаю посчитать им импульсы у одной границы, – говорил Викторов, – и затем их ополовинить у другой. Отвечают, нельзя пока. Не могу их убедить.
“Паразитство, – ругался Славка, – Вадим как всегда изящно уходит в сторону. Что толку охать и ахать. Каждому свое. Конъюнктурщики. У них в уме теперь только пилотируемые и получается: они на уровне классных команд, а он остался в дворовой. Хотелось подключиться к пилотируемым”.
– Ну, что еще, – скажет ему Вадим, – ведь всё уже сделано, хотя со сближением наверняка ещё горя хлебнём.
Что же, каждому свое. А от Мокашова не поймешь больше пользы или вреда? То с баллистиками затеял он разговор: послать станции не к планетам, а в точки Лагранжа. Собрать межпланетное правещество. Как будто не проще собирать его в Антарктике, на ледяных её естественных стеллажах.
Куча народа в КБ: ведущие и исполнители – проектанты, прибористы, конструкторы, наконец, испытатели – коллективные руки и мозг, но не нужны здесь дикие изобретатели, способные разнести всё. Вот теоретики заявили, отработаем манипуляторы. Они потребуются. Но совсем не для того. Манипуляторы – не предметы первой необходимости. Так можно докатиться до того, что манипулятором станут между лопаток чесать и в туалет въезжать на воздушной подушке. Можно, только не нужно. И пускай у них пилотируемые, а у него маленький отработанный "гибрид”. Достаточно ли отработанный?
– Что, Славочка? – звонила ему Инга. – Оторвался от всего? Как твой объект? Я ведь привыкла конкурировать с объектом. Объект, объект, у вас на уме одни объекты.
– Ты – лучший в мире объект.
– А настоящий и железный?
– Не конкурентен, состарился уже. Представляешь? Ребенок старится, становится дряхлее тебя.
– Ужасно, – смеялась Инга, – просто чудовищно. Я слышала у вас кукушонок появился, новенький. Смотри, вытолкнет тебя из гнезда.
– И хорошо. Разом бы на пенсию.
– Смотри, вытолкнет, Славочка.
Славка и сам ревниво относился к подключению новеньких. Они ещё школы не прошли, не ценят прошлого, на всё плюют, а тут нужно сердцем и душой прикипеть. А теоретиков постоянно тянет в дебри. Уходят в сторону и откликаются из зарослей дрожащим "ау". С объектом нужно шуровать, как с миноискателем, и он всегда прав, как бы ты не говорил: не может быть. Теоретиков приходится постоянно тыкать носом с криком: "ищи". А они, как самостоятельные собаки, сразу уходят в кусты.
