– Похоже, что я шучу?
– Плата вперёд.
– Ну-у… Ладно.
– Тогда, садись… Или ложись. Как тебе удобней.
– Спасибо, я посижу.
Женька шлёпнулась в кресло, и опекун встал у неё за спиной.
– А зачёт? – напомнила она.
– После массажа. Гарантирую ясность ума и отличную память.
– Хотелось бы…
Женя на это и надеялась. Вчерашние существительные слиплись у неё в голове в неудобоваримую кашу.
– Расслабься… Не бойся. Я тебя не съем. Только немного подкорректирую геном памяти.
– О, какой ты честный и порядочный…
– Нет, мастер своего дела. Высокий профессионализм не позволяет мне злоупотреблять обменом во время массажа…
Ева насторожилась.
– … Только попробую, чуть-чуть. Мне редко случалось погружаться в ДНК землян… И не зажимайся, прошу. Ты мешаешь. Мне и себе.
А она-то думала…
Женя закрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Руки Сандера легли ей на плечи. Пальцы скользнули над шейными позвонками. Холодком мазнули по затылку… Совсем не так, как с Талехом… По телу разлился холод, а в глазах потемнело. Словно она очутилась внутри ледяной глыбы. Ни пошевелиться, ни заорать… А очень хотелось… Студёные капли взрывались в мозгу ледяными осколками и превращались в буквы, а буквы – в слова. Перед внутренним взором промелькнули разделы джамранской грамматики… Вот, что значит – пятый уровень.
Эти слова мучили Женьку целую вечность. Мыслей не осталось. Сознание разбилось на мелкие составляющие. Наконец, собственное «я» взбунтовалось, до неприятного покалывания в голове… Её внезапно вышвырнуло из темноты, из колючего холода в ласковое тепло… Как из проруби в нежарко натопленную баню. Женя обрадовалась и разнежилась, а вскоре испуганно поняла, что летит в пропасть, наполненную жидким огнём… Не долетела. Что-то выдернуло её оттуда в самый последний момент…
Ева открыла глаза, учащённо дыша и тыркаясь носом в воздух, как слепой котёнок.
– Я переоценил твои возможности, – донёсся, будто издалека, голос Сандера. – Земляне такие слабые.
Он положил ладонь ей на лоб, и всё стало как раньше. Каюта, кресло, соты… Женя обессилено распласталась в кресле, лоб и щёки покрылись испариной. Двигаться не хотелось, совсем.
– Лучше бы легла.
Сандер протянул Жене стакан воды.
– Пей.
Она мотнула головой.
– Пей! После массажа рекомендуется.
Женя приняла стакан и выпила залпом… Полегчало.
– С-спасибо…
– Иди к себе и отдохни.
– А зачёт? – умирающим голосом пролепетала она.
– Какой тебе зачёт? – усмехнулся опекун. – В себя приди.
– Не уйду, пока не скажешь, – прошептала Евгения из последних сил.
– Что именно?
– Правду о четвёртом этапе…
– Прежде расплатись сполна. Я открою тебе страшную тайну после второго сеанса. Сейчас ты не в том состоянии.
М-да, такая разбитость во всём теле, словно организм раздробили на хромосомы и обратно собрали кое-как… Она даже осмотрелась, не остались ли лишние детали… Наблюдая за неуклюжими Женькиными попытками встать и идти, опекун сжалился над ней, чисто по-человечески. Привёл её в каюту и усадил на кровать.
– Второй сеанс не такой болезненный, – заверил он Женю, перед тем как уйти.
Ей стало абсолютно всё равно. Она бухнулась навзничь поверх покрывала, не в силах пошевелиться. Обещанного прояснения в мозгах пока не ощущалось. Скорее наоборот, там клубился сплошной туман… Так Евгения и лежала, пока не уплыла в сон… Или в другую реальность…
Стеклянный купол… Мелькание множества лиц… Всё оформилось в яркую картинку… Она поняла, что сидит в большом, светлом зале. В центре зала – мягкое ложе в форме цветка. Вокруг – в амфитеатре и на балконах сидят и вполголоса совещаются джамрану. Внизу, у низеньких бортиков, расхаживают смотрители джаммы… Ева взглянула на ложе и обомлела. Мужчина и женщина – джамрану и джамранка в длинных непрозрачных сорочках – ритмично двигались и… Свободные одежды с разрезами в нужных местах позволяли беспрепятственно дотрагиваться до обнажённого тела и проникать в партнёра…
«Четвёртый этап! – догадалась она, и сердце от волнения выбило чечётку. – Спасибо, хоть голым задом перед всеми не сверкать!»
Они словно не замечали никого вокруг. Что-то шептали друг другу. Не разобрать слов… Испытывая неловкость, Женя хотела отвернуться, но что-то не позволяло. Картинка всё равно стояла перед глазами… Внезапно, мужчина напрягся и протяжно закричал. Джамрану в амфитеатре предостерегающе загомонили… Из локтевых суставов мужчины выскочили щипы, прорвав тонкую ткань. Очертания мышц под одеянием менялись. Он стремительно превращался, а женщина нет. Джамранка принялась отбиваться, молча, без единого звука, будто онемев от страха. Но он лишь крепче стиснул её, прижал к ложу и запрокинул голову, когда изо лба вырвался острый изогнутый шип… Советники подскочили со своих мест. Смотрители кинулись к ложу… Поздно! Джамм наклонился, безжалостно вонзил шип и резким движением распорол партнёршу от груди до самого паха. Всё произошло так быстро. Одежды и простыни окрасились рубиновой кровью… Воздух огласился истошными воплями, и стёкла купола задрожали…
Женя проснулась от собственного крика, вся в слезах и в холодном поту, дрожа от пережитого ужаса.
«О, господи! Господи! Господи!» – исступлённо рыдала она.
Тошнота подкатила к горлу, и Женька еле добежала до туалета… Её несколько раз вырвало, а после она долго рыдала над раковиной, захлёбываясь слезами и холодной водой, которую пригоршнями бросала себе в лицо.
«О, господи! Что это было?»
Не похоже на сон. Как будто бы всё взаправду.
«Я схожу с ума?» – подумала она и зажмурилась. Кровавые пятна мерещились повсюду… Евгения засунула голову в раковину с водой. Вынырнула. Отдышалась. Встряхнулась. Накинула на себя полотенце и дрожащей рукой потянулась к вызову на коммуникаторе. Срочно позвонить Миритину! Но её опередил звонок в дверь. А вдруг это доктор?!
Женя кинулась открывать, как была, с полотенцем на голове. На пороге стоял Гилех.
– Можно войти? – шёпотом уточнил он при виде неё.
– Гилех? Что ты…
– Я не Гилех, – ответил учёный и прошмыгнул в каюту. – Я – Шердан. Закрой дверь, пожалуйста, и заблокируй вход…
– Ладно… А что случилось? И… Ты один?
– Сингер с Гилехом спят. А я пришёл поговорить…
– О чём? – Женя растерянно уселась на кровать, а Шердан в теле учёного устроился в кресле.
– Мне необходимо твоё тело.
– Чего-о?!
«Продолжение недавнего кошмара!»
