— Вы не могли бы рассказать подробности произошедшего в доме вашего начальника? Насколько я понял, вы являлись личной помощницей господина Королькова? — присев на стул около кровати, мужчина деловито раскрыл папку и приготовился записывать мои ответы.
— П-почему являлась? Он умер? — шокированно выдохнула я. Я почувствовала себя так, словно что-то внутри меня оборвалось.
— Нет-нет… Простите, я неправильно выразился. Ваш босс жив. Мы пока его не можем допросить, он в палате реанимации и к нему ещё не пускают, — заискивающе улыбаясь, пояснил следователь. — Расскажите, что произошло в тот день…
Следователь ушел, а я сидела и размышляла над сложными человеческими отношениями. Как рассказала следствию Катя, она не была родной сестрой Анджелле — всего лишь сводной по отцу. Мать Екатерины рано умерла, и вполне естественно, что молодой мужчина хотел семьи. В новом браке родилась девочка, которую назвали Светланой. Малышку постоянно оставляли на попечении старшенькой, пока взрослые были на работе. Да, да, Катька была гораздо старше, чем выглядела. Умелое использование косметики, плюс худоба, и женщина выглядела молодой девушкой… «Маленькая собачка — до старости щенок».
Девочки выросли. Света изменила имя, вышла за Егора и забрала старшую сестру к себе. Работать горничной. Хоть Анджелла и платила той неимоверные, для такой должности деньги, но суть от этого не менялась. Горничная… Как уборщица, но только называется по-другому. Не знаю, что может быть хуже…
Катя промолчала, но затаила обиду. И вот, когда у сестры начались приступы «белой горячки», у девушки появился шанс отомстить за унижение. Идея проста, как две копейки — убить Егора и стать опекуном сестры, признав её душевнобольной. Как было бы просто — заявить, что невменяемая сестра убила собственного мужа. Но пришлось учесть нюансы с переходом прав собственности. По закону, вдова не имеет прав на имущество убиенного ею супруга. А потому, пришлось крутить ещё одну аферу.
Тот «доктор», Илья Петрович, — санитар в клинике, где проходила лечение сестра Кати. Смазливое личико парня привлекло её внимание и за небольшой процент от наследства, он согласился ей помочь.
Илья ворует в больнице что-нибудь, чем можно отравить Егора. Так начинается моя история. Егор, получив первую порцию препарата, становится апатичным и вялым. Катька бьёт тревогу, Анджелла ей верит и по совету сестры, приглашает врача на дом, которым и оказывается наш Илья Петрович. Илью, Анджелла видит впервые и не знает, кто именно скрывается под личиной «доктора медицинских наук» и спокойно нанимает того на работу.
В помощь врачу, Анджелла нанимает сиделку, чем портит игру парочки. Сиделка чётко исполняет прописанные в договоре обязательства и постоянно находится в комнате больного. Илья, трус по натуре, очень боится давать Егору лекарство при свидетельнице. Намеренно устроив скандал, сиделку увольняют.
Казалось бы, вот она — свобода действий! Но тут появляюсь я, и власть над судьбой несчастного, выходит из-под их контроля. После моего возвращения в особняк, с не только живым, но и достаточно здоровым Егором, парочка впадает в панику! Илья трусливо сбегает, а Катька остается наблюдать за дальнейшими событиями и ждать удобного случая, чтобы окончательно рассчитаться с сестрёнкой, её живучим мужем и чересчур ответственной Надей…
И чем всё это закончилось? Катерину на самом деле жаль — столько сил вложить в родного человека, воспитывать сестру буквально с самых пелёнок, а в благодарность получить место уборщицы… Но и с другой стороны — зачем поступать настолько жестоко: убить двух человек, и потом счастливо жить на костях? И всё ради денег? Как по мне — так это уж слишком…
И парень тот — Илья. Ввязался в плохо пахнущую авантюру, польстившись на мифическую долю с наследства. А кто бы ему дал гарантии, что с ним самим не поступят аналогичным способом? Вера в хорошее в людях? Наивно. Катя не из тех представителей, раз уже решилась на убийство собственной сестры, так что её остановит в этом случае? Теперь парень вынужден скрываться от правосудия, дабы не пойти соучастником вместе с чересчур предприимчивой девушкой, которой грозит от восьми до двадцати лет заключения.
* * *
— Смотри, кого я к тебе привел, — едва просунув голову в дверь, заявил улыбающийся Костик.
— Привет, можно? — первым в дверях появился огромный букет цветов, следом за ним вошел и сам Кирилл.
— Да, конечно, — радостно улыбнулась мужчине. — Как вы узнали, что я здесь?
— Как это как?! Я же тебя вытащил из той духовки! Ещё бы мне не знать!..
— Да-а-а?! Ой, спасибо, спасибо… — затараторила, не зная, какими словами можно выразить свою благодарность за столь бесценный подарок.
— Да брось… — небрежно отмахнулся Кирилл.
— Да как это — брось?! Я даже не знаю, как смогу отплатить за то, что вы сделали!
— Не надо ничего! Просто на свадьбу пригласишь… — улыбнувшись, подмигнул он.
— Чью? — недоуменно выпучила на него глаза.
— Твою, чью же ещё!
— Что?! Костик! — взвизгнула, даже слегка подпрыгнув на кровати.
— Ээээ…А что, ты ещё не в курсе? — мужик, переводя взгляд с возмущенно хватающую воздух меня на раздосадованного парня, почесал в шевелюре, и стал задом пятиться к выходу.
— Ты, это… Извини, я, походу, тебе сюрприз испортил… — хлопнул по плечу Костика. — Ну, я пойду, что ли…
Я только кивнула ему в знак прощания, на большее у меня пока не было слов.
— Это что ещё такое?! — возмущенно зашипела я на друга, как только Кирилл скрылся за дверью.
— А что? — прикинулся дурачком Костик. — Не веришь, что я жениться на тебе хочу?
Я смотрела на обиженную мордочку друга и не верила. Вот ни капельки!
— Кончай уже придуриваться! У тебя было столько времени, чтобы хоть как-то мне сказать о своих чувствах, но ты выбрал именно этот момент?! — воскликнула, внимательно следя за его выражением лица.
— А может едва не потеряв тебя, я понял, что все эти годы мне не хватало только твоей улыбки по утрам… — подойдя ближе и обольстительно улыбнувшись, промурлыкал он.
«Ну, всё с тобой ясно! Хитрец… Опять со мной играешь…»
— Костя… — протянула я, пустив в глаза поволоки.
— Да? — вопросительно заломив бровь, присел на край моей кровати.
— Костя…Костя…Костя… — интимно шепча, приблизилась к его лицу. — Ты же отлично знаешь, что я не из тех легковерных девиц, что ведутся на твою лапшу…
— Ну, во-от… А я ведь говорил серьёзно… — состроил огорченную мордочку он.
— Да? — скептически, но всё же виновато посмотрела на него.
— Конечно! — прижав мои руки к своей груди, с жаром воскликнул он.
— Прости, я не знала, что у тебя всё на самом деле…что ты в очередной раз не играешь…
«Неужели?..»
