— Вы сказали, что славянских рун было найдено всего 18, но ведь башен 20, — заметил Громов.
— Верно, давайте спустимся в Кремлевский сквер и там я вам все объясню, — предложил Архипов.
Они спустились и вышли к скверу, где не было ни души.
— Как непривычно смотреть на пустынный сквер, — заметил Архипов. — Итак, продолжим. Видите вон ту башню?
— Это Царская башня, — ответил Громов.
— Верно. Эта башня была построена не в 15 веке, как остальные, а в 1680-е годы. Говорят, что с нее русский царь Иван Грозный наблюдал за Красной площадью. Высота башни всего 16,7 метра. И строили ее, как вы догадались, не итальянцы. Эта башня отличается от остальных своей формой и более поздним временем постройки, так же, как и другая башня — Кутафья. Эта и вовсе выходит за стены Кремля. Построена она в 1516 году Фрязиным. Высота башни 13,5 метров.
— То есть эти две башни, не относящиеся к 15 веку, вы отбрасываете.
— Верно. Тогда у нас остается ровно 18 башен. Исследовав их основание и подземные ходы, я пришел к выводу, что руны находятся под ними. Мне оставалось только определить начало отсчета башен, и в этом мне помогли даты их строительства.
— Вы хотите сказать, что эти шесть башен, о которых идет речь в стихе, откроют те руны, которые и укажут вход в подземелье?
— Именно так, — ответил Архипов. — Вспомним даты постройки башен архитектором Пьетро Солари, и выстроим их в один ряд. Боровицкая (1490), Константино-Еленинская (1490), Спасская (1491), Никольская (1491), Сенатская (1491) и завершает Угловая Арсенальная (1492).
— Что же у нас выходит?
— Шесть рун, шесть башен. Первые две руны, соответствующие башням, построенным в 1490 году и схожие по форме с ходами, расположенными под ними, в виде ходов, есть «Алтарь» и «Леля». Три другие, относятся к башням, построенным в 1491 году, и соответствуют рунам: «Есть», «Ветер» и «Исток». Последняя башня была построена в 1492 году, она нам дает шестую руну: «Сила».
Правда, Угловую Арсенальную башню, из-за сложных переходов, я не до конца исследовал. Это из-за того, что многие ходы завалены. Но, предположительно, ее подземные ходы должны соответствовать руне «Сила».
— Давайте сложим их, — предложил Архипов. — Но в начале, чтобы ничего не пропустить, ибо наука не терпит спешки и невнимания, уясним полученные руны. Начнем с первых двух. Алтарь — это руна центра Мироздания, руна начала и конца всего сущего, движения от порядка к хаосу и наоборот. Это камень, лежащий в основании Мира. Руна Леля связана со стихией воды, а именно с началом жизни — Живой. В тайной магии рун — это интуиция, знание вне разума, а также — пробуждение, плодородие, радость и цветение. Руна Есть — это руна подвижности, естественной изменчивости бытия, она символизирует обновление, движение, рост. Руна Ветер — это руна духа, восхождения к вершине, руна воли и вдохновения, образ одухотворенной магической силы. Руна Исток, ее еще называют руной Льда — означает застой, кризис в делах. Но Лед может пробудиться, растаять, стать подвижным, превратиться в воду. Значит, эта руна содержит в себе скрытую силу. У нас осталась шестая руна ключа — это руна Сила. Сила символизирует войну — это не только переход к переменам Мира или войны, но и путь к свободному сознанию, свободному от тягостных земных оков. Сила — это и целостность, единство, объединение. А еще она означает победу, и прежде всего, победу над самим собой — лишь принеся в жертву себя внешнего, можно освободить свое внутреннее «я».
— Вы хотите сказать, что здесь речь идет о какой-то сверх силе, для владения которой, необходимо принести себя в жертву? — спросил Громов.
Но вместо ответа Архипов сделал какие-то пометки в своем блокноте и сказал:
— Мне мало что. А вам?
Архипов рылся в своей памяти с минуту, и неожиданно его старческие, мутные глаза, просияли, в них зародился лучик надежды.
— Я зачитаю вам древние строки из летописи, — сказал Архипов и вынул из сумки какую-то маленькую потрепанную книгу. — Летописи, датированные 1494 годом сообщают про Алевиза Старого: «Приидоша послы великого князя на Москву, Мануйло Аллелов Грек да Данила Мамырев, что посылал их князь великий мастеров в Венецию и Медиолаи; она же приведоша на Москву Алевиза мастера стенного и палатного и Петра пушечника и иных мастеров». Речь здесь идет об Алоизио да Карезано. Верояно Алевиз сменил умершего в 1493 году Пьетро Солари. Вот почему Солари не достроил Кремлевские башни и стены, — Архипов задумался, а затем продолжил. — Алевиз, если говорить правильно. Алевиз Фрязин — итальянец, на родине его звали Aloisio da Milano, а иногда просто Алевиз. Буквы «с» и «з» вконце его имени схожи, как вы догадались. Aloisio — это итальянский архитектор, он работал в России в конце 15 — начале 16 веков. С 1494 года он достраивал укрепления Московского кремля. Строил Большой Кремлевский дворец и стены от дворца до Боровицкой башни. Троицкая башня была им построена в 1495 году. Она была названа в честь Троицкого двора в Кремле. Сейчас через нее входят в Кремль посетители. Высота ее составляет 80 метров.
— Стало быть, мы направляемся к Троицкой башне.
— Да, вероятно, — согласился не уверенным голосом Архипов. Он задумался над чем-то, пока Громов, отойдя от него, стал вызывать машину по телефону.
Александр стоял возле деда. Архипов посмотрел внуку в глаза и сказал:
— Каков замечательный выбор.
— Ты о чем? — удивился Александр.
— Троицкая башня. Сквозь ворота этой башни, по Троицкому мосту, минуя Кутафью башню, каждый день входят люди со всего мира, принося с собой разные мысли … Он их прочитывает, я в этом уверен. Ему и газет не нужно, люди сами ему все приносят, — он задумчиво улыбнулся, подобно ученому, которого посетила интересная идея.
— Сейчас подъедет машина и отвезет нас к Троицкой башне, — по виду Громова было видно, что он встревожен.
По призрачному коридору подземелья они шли по одному, так как он был узок. Впереди шел Архипов, освещая фонариком, луч которого бегал в проеме, раздвигая и отталкивая мрачные тени. Вновь похолодало, очевидно, они опустились глубоко. Подземелье дышало своим особым дыханием, перемешивающим сырость и затхлость подземных ходов.
— Сюда редко кто доходил, — сказал Архипов. Они вышли на небольшую площадку. Проход шел дальше и терялся во мраке. Над их головами висели сталактиты.
— Вы уверены, что мы идем правильно? — спросил Громов. — Я видел несколько ответвлений. Кроме того, я уже наводил справки об этих ходах. Говорят, что все они заблокированы.
— Но ведь мы исследуем. В достижении цели никогда не следует торопиться и уж тем более отчаиваться раньше времени, так можно и не найти искомое. Ошибка может привести не туда, а выбираться из ошибок очень трудно. Будем последовательны. Держитесь левой стороны. Что касается проходов, то когда-то я исследовал крошечный тоннель, скорее нору, чем проход для человека. Сквозь него могла бы пролезть разве что крупная крыса.
