В одной из своих книг Абдулла Оджалан следующим образом комментирует раскол в партии: «В конце 2003 – начале 2004 гг. их грязные действия (судя по контексту, реформистской части руководства РПК. – М.Л.), судя по тому, что просочилось в прессу – а мои адвокаты по каким-то причинам не смогли вовремя обеспечить меня прессой – без моего ведома получили широкое распространение, обрастая всевозможными преувеличениями. Должен отметить, что в этот период все мои длительные связи с внешним миром были серьезно усечены. То, что я переживал, можно считать карцером в тюрьме. Вывод, который мне удалось сделать из очень ограниченных материалов, сводится к тому, что вокруг моей личности довольно основательно строились какие-то странные расчеты. В основе этих расчетов лежали их утверждения о том, что я не в состоянии контролировать события, вряд ли смогу выйти из тюрьмы живым, следовательно, можно, вытеснив меня за рамки движения, самим – может быть, с самыми лучшими намерениями?! – повторить все то, что сотворили с партизанским движением сторонники бандитского уклона, используя на этот раз все военно-политические, идеологические возможности и потенциал масс»
[653]
.
И далее: «Как известно, мою критику в адрес Османа Оджалана и осуждение его действий можно было бы собрать в нескольких томах». …«Что касается Османа, то он, по-моему, сыграл роль осла, которого пустили на минное поле. То, что он сделал, свидетельствует о том, как его использовали в качестве орудия наихудших деяний»
[654]
.
По всей видимости, реформистская группа руководителей РПК находилась в центре политического треугольника: Анкара, Белый Дом, М. Барзани. Активную роль посредника в переговорах между ними играл лидер ПСК – Дж. Талабани. В ноябре 2003 г. он заявил: «Одна ветвь РПК выступает за политическую борьбу, а другая поддерживает силовой метод борьбы. Эта группа находится в меньшинстве. Но есть еще третья группа, выступающая за мирное решение всех существующих проблем». В тот же самый момент Дж. Талабани в диалоге с Турцией настаивает на необходимости всеобщей амнистии для членов РПК. В июле 2003 г.
[655]
Турция идет лишь на частичную амнистию, правда, с «небольшим» условием: амнистированные обязаны сообщать турецким спецслужбам о местах расположения партизанских сил РПК. Это действие послужило причиной временного перерыва мирного соглашения со стороны РПК с сентября 2003 г. Но в заявлении руководства партии было сказано, что прекращение перемирия не означает автоматического начала войны
[656]
. Вероятно, имелось в виду то, что военный конфликт в любой момент может возобновиться в случае неадекватных действий со стороны Турции.
Есть серьезные основания считать, что летняя амнистия 2003 г. была нацелена на откол значительной части активистов от РПК с целью их дальнейшего перехода в русло реформисткой политики под плотным контролем Анкары. Это было выгодно всем трем углам выше указанного политического треугольника. Турция дезорганизовала своего главного противника, превращая его в периферийную силу. Здесь все очевидно. ДПК рассчитывала убрать своего основного конкурента в курдском политическом секторе, расширив свое влияние за счет включения в свою орбиту курдов Северного Курдистана. Но главный политический игрок в данной игре – это не Турция и не ДПК. Музыку, под которую пляшут вышеназванные силы, заказывает США.
В марте 2003 г. Вашингтон начал новую иракскую кампанию с целью свержения режима Саддама и овладения контролем над запасами иракской нефти. Иракские курды, которые были подвергнуты геноциду в правление Саддама, естественно, не стали защищать этот режим. Поэтому, в целом, они лояльно отнеслись к вторжению сил НАТО в Ирак. США установила плотные контакты с ДПК, предоставив ей возможность создания полноценной автономной области на севере страны. Но у ДПК были очень острые отношения с РПК, базы которой находились на территории курдской автономии. На протяжении всего 2003 г в турецкой прессе публикуется множество материалов о переговорах между частью руководства Kongra-Gel и Белым домом. В Турции очень распространена версия о том, что США оказывает систематичную помощь курдским партизанам, хотя, естественно, никаких точных фактов со ссылками на документы не приводится. Здесь стоит привести интересное заявление бывшего посла США в Турции, Роберта Пирсона: «Тайных контактов с KADEK у США не было, а были лишь переговоры в строгом соответствии с указаниями руководства и в координации с турецким правительством»
[657]
. Т. е. выходит, что переговоры все-таки велись, но с обязательным участием Анкары. Вышеприведенные факты и свидетельства дают лишь косвенное подтверждение сговора между «реформистами» из РПК и Белым домом. Читатель имеет возможность сделать собственные выводы из всего сказанного. На сегодняшний день можно уверенно подвести следующий итог: ПДП (Патриотическая Демократическая партия) – это провальный проект буржуазно-реформистской части руководства РПК, которое сделало ставку на Барзани и НАТО, рассчитывая с их помощью успешно торговаться с Анкарой в курдском вопросе.
Кризис в истории РПК происходил на фоне удачной интервенции коалиции стран во главе с США в Ирак, весной 2003 г. Конфликт между баасистскими властями Ирака и курдскими национальными силами разворачивались еще с 50-х г. XX в. Курдское сопротивление возглавляла Демократическая партия Курдистана, возникшая в 1945 г. Автономистское движение иракских курдов активизировалось в начале 60-х г. и активно развивалось до 1975 г. 11 марта 1970 г. между курдами, возглавляемыми Мустафой Барзани и центральным иракским правительством было заключено соглашение, в котором формально признавалась автономия курдов. В действительности баасистский режим в Ираке сохранил автономию курдов лишь на бумаге, ужесточив репрессии против курдского и демократического движения
[658]
. В 1975 г. курдскому движению в Ираке было нанесено крупное поражение. Ренессанс его происходит лишь в начале 90-х гг. в связи с военной компанией США в Ираке и возникновением Курдского автономного района на севере страны. Саддам Хусейн жестко подавлял курдское национальное движение, одной из печальных дат в курдской истории стал 1988 г. На приграничной территории с Ираном в Халабадже, в ходе химической атаки было уничтожено пять тысяч человек
[659]
.
