– Я хочу получить ответ на свой вопрос, – продолжал настаивать я.
– Я не уполномочен отвечать на ваши вопросы, – с невозмутимым спокойствием, да еще и сохраняя при этом дружеское выражение лица, отшил меня следователь.
– А что же вы уполномочены сделать, господин Краснов? – обратился к нему Витька.
Капитан подпрыгнул на стуле, как будто его ужалила оса.
– Что вы сказали? – гневно взглянул он на Витьку.
– А что я такого сказал? – недоумевающе развел руками Витька.
– Обращение, которое вы использовали, – пояснил Краснов. Глаза его при этом возмущенно блестели. – В присутственном месте подобные слова недопустимы. Да и вообще… Лучше избегать их.
– Слова? – На лице Витьки появилось выражение девятилетнего имбецила.
– Прекрати, – велел я своему приятелю. И снова обратился к Краснову: – Так все же, с какой целью вы пришли на встречу с нами?
– После того как я передам вам письмо, мне следует доставить вас в указанное место.
– В какое именно?
– Я не уполномочен…
– Понятно, – кивнул я. – Это тоже закрытая для нас информация.
– Но прежде, – Краснов сделал паузу, чтобы мы имели возможность сконцентрировать внимание, – вам надлежит передать мне находящийся у вас прибор, который называется клиппером.
– А, так про клиппер вам известно!
– Более того, – с чувством собственного превосходства усмехнулся Краснов. – Я знаю, как выглядит этот прибор. Мне показали образец.
– Мы рассчитывали встретиться здесь с Парисом, – с досадой в голосе произнес я.
– Простите, но, повторяю вам еще раз, я не знаю человека с таким именем.
– Парис – это человек с тысячью лиц, – многозначительно изрек Витька, воздев палец к потолку обеденного зала.
– Что будет, если мы откажемся идти с вами? – спросил я.
Краснов сделал какой-то совершенно неопределенный жест кистью руки – мол, поступайте как знаете – и ничего не ответил.
– Ну и какие будут предложения? – спросил я у Витьки.
– Я предлагаю дождаться десерта, – ответил он, перекладывая к себе на тарелку изрядный кусок рулета из крольчатины. – Напрасно отказываетесь от еды, – заметил он, взглянув на Краснова, – здешний шеф-повар – просто Паганини кухонной плиты.
– Если вы хотите обсудить между собой предложение, которое я вам сделал, то я готов подождать, – пропустив Витькино замечание мимо ушей, сказал Краснов. – Но если вы уверены в том, что не желаете его принимать, – я не вижу смысла терять время попусту.
Краснову, судя по всему, хотелось поскорее покончить с этой неопределенной ситуацией. Должно быть, те, кто отправил его с заданием в ресторан «Эрмитаж», не предполагали, что у посыльного могут возникнуть какие-то проблемы, а потому и не дали никаких дополнительных инструкций на сей счет.
Право же, до этой встречи я был куда лучшего мнения о Парисе. То, что он по-прежнему не желал встретиться с нами лично, казалось уже не просто невежливым, а наводило на очень нехорошие мысли. Кроме того, Парис почти открыто продемонстрировал нам с Витькой, что сам он был не очень высокого мнения о наших умственных способностях. Подобное пренебрежительное отношение к партнерам – а именно на такие роли мы рассчитывали, и до последнего времени у Париса на сей счет не имелось никаких возражений – также не могло способствовать налаживанию взаимопонимания. Из всего вышеперечисленного можно было сделать вывод, что Парису теперь нужны не столько мы сами, сколько находившийся у нас клиппер солтеков. И он рассчитывал получить его без особого труда. А вот что будет после этого с нами – об этом мне сейчас совершенно не хотелось думать.
– Постойте, капитан, – досадливо поморщился я. – Нам ведь, наверное, есть о чем поговорить.
– Я уже сообщил вам все, что следовало, – ответил Краснов.
Похоже, он был совершенно не расположен к беседе на какую бы то ни было тему.
– Как давно вы работаете на хайперов? – Я постарался задать вопрос так, чтобы было ясно, что сам по себе факт того, что капитан Краснов сотрудничает с хайперами, у меня лично не вызывает ни малейших сомнений и в общем-то я не вижу в этом ничего дурного.
Однако Краснову мой вопрос почему-то не понравился.
– Я работаю только на благо моей страны! – довольно резко ответил он.
При этом интонации у него были такими, что казалось, будь он в форме и при фуражке, непременно вытянулся бы во фрунт и взял под козырек. Я же про себя отметил, что тот Краснов, которого я встретил не так давно в Витькиной квартире с развороченной взрывом дверью, выглядел не так напряженно. Да и общаться с ним было не в пример приятнее, нежели с тем Красновым, который сидел сейчас по правую руку от меня. Видимо, местному капитану Краснову приходилось работать в куда более нервозной обстановке.
– Я в этом не сомневаюсь, – поспешил успокоить я следователя.
Но было поздно. Краснов понял, что программа действий, разработанная для него хозяевами, дала сбой, а посему продолжать переговоры не имело смысла. Он положил обе ладони на край стола и чуть подался всем телом вперед, как если бы собирался встать.
– Итак, товарищи, я изложил вам позицию тех, кто меня к вам прислал, – спокойно, по-деловому произнес он. – Теперь я хотел бы получить от вас четкий и однозначный ответ на очень простой вопрос: отдадите вы мне клиппер или нет?
Витька недоуменно вскинул брови.
– Подождите, товарищ капитан, разве мы уже закончили нашу беседу?
– Я полагаю, что да, – ответил Краснов. – И теперь жду ответа.
– А что будет, если мы скажем «нет»? – полюбопытствовал я.
– Как я понимаю, вы неплохо знакомы с теми, кто меня сюда прислал. Поэтому можете сами представить, что последует за вашим отказом.
Мы с Витькой переглянулись.
– Мое воображение мне ничего не подсказывает, – с обидой произнес Витька.
– А я не хочу верить тому, что подсказывает мне мое, – сказал я.
– Кончайте этот цирк, товарищи, – презрительно поморщился Краснов. – Я жду ответа. И имейте в виду, что бы вы сейчас ни сказали, любой ваш ответ, кроме «да», я буду считать отрицательным.
Не сказать чтобы капитан Краснов так уж сильно напугал меня, но все же мне хотелось закончить разговор с ним мирно. В конце концов, он так же, как мы, действовал согласно полученным инструкциям, не понимая, что происходит в действительности. Да и можно ли назвать действительностью то место, где мы сейчас находились? Быть может, для капитана Краснова, сидевшего с нами за одним столом, все именно так и было, но мы-то с Витькой знали, что вариантов реальности существует великое множество. Так какой же из этих вариантов следует считать подлинной реальностью? Или же реальность – это только гобелен вечности, созданием которого столь увлеченно занимаются солтеки и хайперы, а мы – лишь неясные образы из обрывков сна мотылька, который не помнит, кем он был до того, как заснул?
