Это была чистая правда. В отличие от естественного сопротивления мозга, которое не ощущалось никак, искусственно установленная защита была заметна тому, кто пытался ее прорвать. Словно пробуешь войти в помещение, но натыкаешься на невидимую пружинящую стену.
— Не факт, — возразил Дик. — Почувствовать почувствует, но он может не догадаться, что это такое.
— Может не догадаться, а может догадаться, — возразил Райан. — Если догадается, моментально снимет воздействие, и никакое «зеркало» не успеет его зафиксировать. А потом скажет, что ошибся дверью. Или просто начнет ухлестывать, что законом не возбраняется. И взять с поличным его не выйдет.
— Лучше пускай воздействует, — согласилась я.
— Лучше-то оно лучше, — начал спорить сам с собой Райан, — но тебе-то каково будет, если его магия сработает?
Я пренебрежительно пожала плечами.
— Переживу. Во-первых, не факт, что сработает. Я не слишком влюбчивая. А главное — знаю о его цели. Предупрежден — значит, вооружен. Воля в темной магии тоже кое-что значит. Думаю, что смогу устоять. Симпатию он, конечно, вызовет, даже влечение. Ну и что? Все равно я буду знать, откуда ноги растут. А если даже чувства окажутся более мощными, перетерплю. Схожу потом к Флаю, он все исправит. Так что страдать придется недолго. А вы, — мои глаза вновь загорелись огнем недавнего восторга, — услышите все, что будет происходить в комнате. И если возникнет непредвиденная ситуация, успеете вовремя появиться.
Вселение в отель прошло без приключений. Чинно выбравшись из кареты с помощью подавшего мне руку кучера (тоже стража, только из группы захвата), брезгливо покосилась на просившего милостыню нищего (из той же группы) и прошествовала в холл. Приблизившись к стойке портье, мельком глянула в висящее на стене зеркало. Да, правильно Дик высказался: «Вся расфуфыренная». Причем это можно было сказать не только о макияже, но и об одежде в целом. Когда я раскритиковала свой наряд, занимавшиеся им специалисты снисходительно объяснили, что моя цель — изобразить женщину богатую, но не аристократку (ну что поделать, лицом, как и мастью, не вышла). Скорее женщину из низов, удачно вышедшую замуж, но так и не овладевшую наукой элегантности. Я попыталась объяснить, что женщина из низов тоже может обладать нормальным вкусом, но мои соображения были проигнорированы.
Представилась как госпожа Каролина Стенг. Не дрогнув, заплатила выделенные по такому случаю управлением деньги. В моем представлении баснословные. Получив ключ, снисходительно бросила портье «Спасибо, голубчик!». Девятнадцатилетний постоялец с копной темных курчавых волос, сидевший поблизости за столиком, поперхнулся чаем. Вздернув подбородок, я величественно прошествовала к лестнице.
Если первый день в отеле я провела в целом нормально, то на второй стала терять терпение. Ну не люблю я ждать. Бесконечно думаю о том, сколько всего полезного могла бы за это время сделать, и такие мысли буквально выводят меня из себя. К полудню я уже была практически уверена, что трачу время понапрасну и аферист все равно не придет. Тем не менее скрупулезно следовала всем договоренностям. Почитала в холле газету, побродила по коридорам, ненадолго вышла на площадь, а затем снова устроилась в холле, на этот раз с модным сентиментальным романом.
Нельзя сказать, чтобы это была «моя» книга: при других обстоятельствах я несомненно выбрала бы что-нибудь иное. Но и заявлять, что чтение меня тяготило, тоже не буду. Я вообще люблю читать. Любила всегда, с самого детства, несмотря на то, что там, откуда я родом, особой популярностью это занятие не пользовалось. А роман был написан неплохо, так что, преодолев первые десять-пятнадцать страниц, я даже увлеклась.
— Простите… Госпожа Стенг?
Поскольку я зачиталась, недоуменное выражение лица получилось особенно хорошо.
— Да, — ответила я с небольшой задержкой. — А… с кем имею честь?
Передо мной, немного наклонившись, дабы не возвышаться над дамой как статуя, стоял весьма привлекательный молодой человек. Лет тридцати, с правильными чертами лица, голубыми глазами и очаровательными ямочками на щеках. Последние я могла разглядеть благодаря легкой улыбке, каковой сопровождалось его обращение ко мне. Кстати, на этот раз парень пришел в гостиницу в образе брюнета.
— Меня зовут Гарольд Фолкнер, — представился он. — Я, как и вы, проживаю в этом отеле. Простите, я услышал ваше имя, когда вы разговаривали с портье, и решился подойти.
И снова чарующая улыбка. Я ответила тем же.
— У вас ко мне какое-то дело?
Я недоумевающе изогнула брови.
— Честно говоря, да. Не могли бы вы уделить мне совсем немного времени? Видите ли, я представляю сообщество, оказывающее поддержку современным писателям, поэтам, художникам и прочим деятелям культуры. Полагаю, то, что я расскажу, может показаться вам интересным. — Он многозначительно покосился на томик, который я держала в руках. — Единственное, что тема разговора достаточно деликатная. — Гарольд наклонился еще ниже, оперся рукой о столик, и его губы едва не касались теперь моего уха. — Мы могли бы побеседовать там, где нас не услышит никто посторонний? Уверяю, я не отниму у вас много времени.
— Что ж, полагаю, мы могли бы пройти ко мне в номер… — с притворной неуверенностью произнесла я.
А ведь и правда, у него к каждой женщине свой подход. С Розалиндой он вел себя значительно более по-деловому, да и благотворительность придумал совершенно иного характера.
Оказавшись в номере, я подошла к окну, отдернула занавеску и заодно потихоньку прикоснулась к лежащему под платком эхофону, уже настроенному на нужные координаты. Расположилась в кресле и предложила гостю сесть напротив.
— Как я уже упомянул, наша организация помогает людям искусства, — принялся вдохновенно вещать Гарольд. Ну, или кто знает, как его зовут на самом деле? — Видите ли, это только миф, будто настоящему таланту легко пробиться. К примеру, знаете ли вы, насколько непростой была судьба Джеральда Лерра?
Я чуть было не спалилась, собравшись признаться, что данное имя знакомо мне лишь смутно и поинтересоваться, кто такой этот господин. Вовремя опомнилась, сообразив, что именно он является автором сентиментального романа, который я читала в холле. Во всяком случае, об этом красноречиво свидетельствовала надпись на корешке.
— Нет. Вообще-то, кажется, в книжке есть статья на эту тему, но, честно говоря…
Я смущенно опустила глаза.
— Вы ее не читали, — снисходительно улыбнулся Гарольд. — Я прекрасно вас понимаю, поверьте. Такая информация не должна тревожить разум очаровательных женщин. Я с радостью беседовал бы с вами о чем-нибудь намного более приятном, если бы не крайняя необходимость. Я бы с радостью беседовал с вами о чем-нибудь гораздо более приятном, — повторил он, взяв мою руку в свою и проникновенно глядя мне в глаза.
И я вдруг почувствовала, как завораживает этот необыкновенный взгляд и начинает в ускоренном ритме биться сердце. «Началось», — только и успела подумать я. А затем мысли спутались, ибо Гарольд нежно погладил мою руку, и это движение оказалось настолько волнительным, что по телу пробежала дрожь. Посмотрев на руку, я подняла неуверенный взгляд на молодого человека и снова утонула в синих глазах. И поняла, что стремлюсь к нему всей душой. Что вот она, моя вторая половинка, и мне невероятно повезло, что я все-таки сумела его встретить в этом огромном мире. А еще я подумала о том, как много потеряла, посвящая большую часть своего времени работе. И о бесплодных попытках построить отношения. Вспомнились трое моих бывших, с которыми все было так сложно и так далеко от идеала. И почему-то перед глазами на миг появился образ Уилфорта, с которым уж тем более все было настолько сложно. А вот с Гарольдом все было совсем не так. Тут все предельно просто и ясно: это он. И его губы уже касались моих, доказывая, что мы отлично понимаем друг друга без слов.
